Между строк (ЛП) - Хейл Оливия

Я сую бумагу ему в руки.

— Я также отправлю тебе копию по электронной почте. Ты можешь ответить в форме электронного письма или через голосовые заметки. Я в этом плане гибкая.

— Домашнее задание, — говорит он, просматривая список. — Ты хочешь узнать о моей первой девушке? Был ли у меня в детстве домашний питомец?

— Да.

Он тихо смеется.

— Моя реакция на арест отца. Ну, ты действительно хорошо подготовилась с этим списком.

— Я создаю для тебя эскиз персонажа.

— Я не персонаж.

— Конечно, нет, — говорю я, и мой голос остается спокойным.

Нейтральным. Профессиональным. Я разворачиваю следующий лист бумаги и тоже передаю его ему.

— Это черновой набросок, который я написала для твоих мемуаров. Все это можно изменить, и, вероятно, мне придется переставить главы, когда я получу больше информации. Пожалуйста, просмотри его, когда будет время, и скажи, устраивает ли тебя это.

Это аккуратный небольшой документ с таблицей в две колонки. Заголовки глав с описанием того, что мне понадобится для каждой из них.

— Значит, ты уже решила, какую форму повествования выбрать, — говорит он.

На его лице появляется легкая гримаса, он слегка наклоняет голову, чтобы посмотреть на листы бумаги в своих руках. За окнами автомобиля проносятся размытые виды города.

— Классическое путешествие героя, — говорю я.

Его глаза пробегают по списку.

— Начало. Наследие... — бормочет он, читая рабочие названия глав. — Крах, испытание, восстановление, стратегия, возвращение, философия... Ты все продумала.

— Это предварительный набросок, — говорю я. — Что-то, с чем можно работать. Мне бы хотелось узнать твое мнение об этом плане, твои соображения о том, что важно осветить в каждом разделе. Мы можем начать с этих пунктов и развить их.

— Звучит очень... методично, — говорит он.

Я не знаю, является ли его тон выражением восхищения или предостережения.

Но это не имеет большого значения. Я стараюсь не обращать на это внимания и беру последний листок бумаги и подаю ему.

Наступает напряженная тишина, подчеркнутая шумом уличного движения и гулом двигателя.

— Это список людей, — говорит он тихим голосом, который внезапно делает его опасным.

Я заставляю свой голос звучать твердо.

— Да. Это люди, которые хорошо тебя знают. Или, по крайней мере, одну из граней твоей личности. Разговор с ними поможет мне составить более целостное представление о тебе.

Он поворачивается ко мне, сжимая бумагу в руках.

— В этом списке более двадцати человек.

— Да.

— Эрик и Елена тоже в нем. Мой водитель. Члены совета директоров. Старые друзья из колледжа. Моя мать. Моя сестра.

Он не добавляет последнего человека, но его имя висит в воздухе.

Его отец.

Это было безумное проявление неповиновения, когда я добавила имя его отца в список. Его отец – человек, который сделал весь этот проект необходимым и который отбывает срок за мошенничество в тюрьме на севере штата.

— Мне нужно узнать тебя, и для этого мне нужен доступ к твоему кругу, — говорю я резко. — Подумай об этом. Ты не обязан соглашаться на всех, и не все, скорее всего, согласятся участвовать. Но если они согласятся, то могут высказаться официально или неофициально. Я готова просто получить их мнения в качестве справочной информации.

Я протягиваю руку и касаюсь бумаги, которую он все еще держит в руке.

— Я также отправлю это прямо на твой электронный адрес и включу Эрика в копию.

Красивые черты лица Эйдена настолько бесстрастны, что, похоже, я его шокировала. Интересно, как часто такое происходит. Затем его глаза сужаются.

— Ты хорошо справляешься со своей работой, Шарлотта.

Это звучит как обвинение.

— Да, и я этим горжусь. Похоже, так же, как и ты, — говорю я. — Мы оба хотим, чтобы эти мемуары стали бестселлером. Я готова сделать свою часть работы. А ты?

Наши пристальные взгляды скрещиваются.

Я не отвожу глаз. Пусть он смотрит на меня своим взглядом генерального директора, который, вероятно, помог ему выиграть ни одни переговоры и запугать многих людей. Я не буду одной из них.

В своей жизни я сталкивалась и с худшими людьми, чем Эйден Хартман.

С переднего сиденья раздается резкое покашливание, которое прерывает наше безмолвное противостояние. Эйден смотрит на своего водителя.

— Мы на месте, сэр, — говорит шофер. — Я могу подождать. Пять, может быть, десять минут, не больше.

— Спасибо, — говорит Эйден. Он на секунду опускает взгляд на бумаги на своих коленях, а затем аккуратно складывает их.

Он сует листы во внутренний карман, чтобы их не было видно.

С глаз долой – из сердца вон?

Он все еще не ответил мне.

— Эйден? — спрашиваю я.

Тогда он смотрит на меня, его зеленые глаза кажутся почти черными в тусклом свете.

— Пора идти, Шарлотта. Ты сможешь задать остальные вопросы внутри.

— Сегодня я могу быть наблюдателем, — говорю я.

Наблюдать за тем, как он общается с другими людьми, слушать их разговоры – отличный способ получить информацию.

Он поднимает бровь.

— Можешь? Ну... посмотрим.

Вокруг толпа людей, обслуживающий персонал, гости и охрана. И золотой ковер, приветствующий новоприбывших. Эйден протягивает руку.

Я колеблюсь, глядя на его руку и часы, которые виднеются из-под рукава.

— Здесь есть фотографы, — говорю я.

Почему я не подумала об этом? Я продумала все остальное, но не этот досадный момент.

— Есть, — говорит он.

— Они могут подумать, что мы встречаемся. Что я... твоя девушка.

Его губы скривились в улыбке.

— Ты и есть моя девушка.

— Я твоя спутница.

— Семантика.

— Я не могу вступать в отношения с заказчиком, — говорю я.

Мой голос звучит чопорно, и я ненавижу это, ненавижу, как его губы еще больше изгибаются.

— Мы не в отношениях, — говорит он. — Если только ты не хочешь повторения Юты, которая...

— Не хочу, — шиплю я и смотрю на ковер.

Генеральный директор «Титан Медиа». На фотографиях. Со мной.

Он публичная личность. Последние несколько лет я пыталась держаться подальше от внимания общественности. Боролась за свою частную жизнь, и это сработало, черт возьми. Но достаточно одного скучающего интернет-сыщика, чтобы все снова рухнуло.

— На самом деле, — говорит он, растягивая слова, — я воспринимаю это на свой счет, Хаос. Разве это действительно так оскорбительно, если один или два незнакомца подумают, что мы здесь как пара?

Я глубоко вздыхаю.

— Понятно. Так и есть.

Он понижает голос.

— Значит, у тебя есть парень. Кто-то, кто не знает о Юте.

Я качаю головой.

— Нет, конечно же, нет. Ничего такого.

— Хорошо, — говорит он, но я не уверена, что он мне верит.

Его рука все еще протянута в мою сторону.

— Если ты хочешь избежать фотографов, я могу это устроить.

Я кладу руку в его ладонь, игнорируя электрический импульс, который пробегает по мне при прикосновении. Он враг. Средство для достижения цели. Хорошее воспоминание.

Ничего больше.

— Для справки, — говорит Эйден низким, глубоким голосом, когда мы начинаем подниматься по золотому ковру, — другие гости все равно будут думать, что мы встречаемся.

Глава 14

Шарлотта

Проходит ровно шесть минут, прежде чем Эйдена просят представить меня.

— Это твоя девушка? — спрашивает какой-то мужчина.

Ему около пятидесяти, и он был одним из первых, кто подошел к Эйдену.

Я хочу гневно посмотреть на мужчину рядом со мной. Но это моя вина, что я не осознала, как все это будет выглядеть. Конечно, люди заметят женщину, идущую под руку с Эйденом. Хотя здесь полно гламурных женщин в платьях, которые стоят в десять раз дороже того, что на мне.

Эйден кажется совершенно спокойным, отвечая на откровенное любопытство мужчины почти ленивым взглядом.