Ну и я решила, что это правильно.
Мальчик подрос, и теперь ему пора учиться быть мужчиной.
— Мама, пожалуйста, оставь меня, — четко и по слогам повторяет Димка, будто я умственно отсталая.
Он действительно считает, что я сбежала.
Ладно, я действительно сбежала. В страхе, панике и не особо боролась за то, чтобы отвоевать сына у Марка.
Я уехала и не предприняла никакой попытки сына отбить у чокнутого отца, который другим мужикам пальцы ломает, но зато научила Фаину печь кексики.
Какая я очаровательная мамуля.
Могу, конечно, оправдать себя тем, что я сильно испугалась, но… опять все сводится к тому, что я спасала свою шкуру.
Марк сказал не дергаться, и я не дергалась даже ради сына. Ничего не предприняла.
Да, Марк бы ответил на мои попытки выступить против него, но моя борьба показала бы моим детям, что я не трусливая приспособленка и лгунья.
Вот оно что.
Марк и здесь ткнул меня рожей в то, что я для себя дороже всего остального. Сбежала и засела у матери.
— Дима, — вздыхаю я за спиной сына.
— Что?
А я не знаю, что ему сказать. Боюсь, что после этой недели, он больше не изъявит желание видеться с трусливой матерью, которая и после развода не посмеет огрызнуться на Марка.
— Я тебя не кидала.
Дима цыкает и утомленно вздыхает.
— Твой отец — жестокий человек…
— Да что ты вообще о папе знаешь? — Дима резко разворачивается ко мне. — Что? Бандит? У него весь бизнес чистый, не подкопаешься, ага. А то, что он сопли не размазывает с придурками всякими, так это правильно! Ясно? Размазывал бы сопли, то никаких тебе песцовых шубок, сшитых вручную!
Прикусываю язык. Это одна из моих последних обновок, которую Марк молча и без вопросов оплатил.
Сорок тысяч зеленых. Очень красивая, воздушная, как облачко, легкая и прекрасно смотрится вечерними платьями.
— Ах, бандит! — Дима пародирует женский возглас и вновь отворачивается. — Фу, блин.
Я — тупая.
Я — настоящая блондинка, над которыми мужики ржут в голос.
Я — та карикатурная жена богатого мужика, у которого противным голосом просят «зай, там такиииие туфелькииии! Такие туфельки у Меган Маркл! Я тоже хочу. Зааай, смотри. Красненькие».
Мужик без понятия, кто такая Меган Маркл, но деньги отстегнет своей тупой курице, чтобы отстала и оставила его в покое на пару дней.
— Дима, я… правда, не думала…
— Ты не умеешь думать, — шипит Дима.
Я шокировано замолкаю, и мне нечего возразить сыну. Я считала себя хитренькой и невероятно очаровательной в женской наивности, а оказалось, что я просто тупая блондинка из анекдотов про жен олигархов.
Вот о чем Марк мне говорит. Он вещает не про борьбу как таковую
Я не равная.
И все эти годы не была ему равной женой, которая, если потребуется, вместе с ним выйдет против всего мира.
Я была милой женой-питомцем, и в последний год я окончательно охамела, как капризная болонка, которая кусает хозяина, а после его недовольства прячется под диван, обмочив от испуга весь ковер.
— Дима…
— Мам, — шипит мой сын, — чего ты ко мне пристала?
— Ты считаешь меня дурой, да?
Молчит. Я спрашиваю не для того, чтобы обидеться и затем хлопнуть дверью. Я должна прочувствовать это детское разочарование во мне, как в матери и как в хозяйке дома, и принять свое фиаско, чтобы потом подумать, как жить дальше.
Если мозгов хватит, конечно.
— Дима.
— Да, — выключает телефон и откладывает его на стол, зло глядя перед собой. — Ты… вечно вызываешь лютый кринж*.
*Кринж — это слово, которое используется для описания чувства неловкости, стыда или дискомфорта, возникающего при наблюдении за чем-то неуместным, нелепым или чрезмерным.
Глава 30. Когда?
Ну, моя прекрасная Оленька в очередной раз убедила меня в том, что наш развод все же должен состояться.
Она та женщина, которая любит жить в фантазиях, показушной лжи, хвастовстве и вечной игре.
Она играет не только на публику, но для семьи у нее была своя роль очаровательно глупой женщины, которая прелестно хлопает ресничками и мило выпрашивает деньги на подарочки и свой женский клуб.
Не буду спорить, эта женская наивность мне нравилась: она меня возбуждала, и я-то влюбился в Оленьку за ее большие глаза и тихий воссторженный голосок, но за тридцать лет все извратилось.
Оля за моей спиной откровенно меня поносила перед подружками, а после приходила домой и ласково ворковала новых сережках, которые присмотрела на днях.
— Без меня мой муж был бы никем, — говорила она на видео, которое мне со смехом показал Виталий, один из моих давних партнеров. Высокомерно хмыкала, — девочки, честно вам говорю, если бы я тогда сказала нет, то, вероятно, сегодня он бы был в общаге, с кредитами и деньги брал у мамы.
Для Виталия это видео сняла его любовница, которой удалось по личным рекомендациям через “знакомых знакомых” попасть на личные встречи “женского клуба”.
И не только это.
Я в этот вечер пересмотрел с десяток видео, и знаете, моя жена оказалась не той очаровательной дурочкой, с которой расслабляешься и наслаждаешься ее непосредственность. Нет.
Моя жена оказалась тупой высокомерной идиоткой, которая несла откровенную чушь про нашу семью, про наши отношения, про наш секс.
По ее словам, она меня каждое утро радовала ротиком для рабочего вдохновения, а на деле притворялась мертвым опоссумом, когда я хотел с утреца пошалить.
А по вечерам перед сном мы практиковали какую-то тантрическую близость, в которой мы переплетались душами, мыслями и чакрами. После этого бреда моя Оленька пообещала пригласить в один из дней мастера по тантрическими практиками в клуб. Естесственно, за мой счет.
— Это будет полезно каждой из нас, — так она сказала. — Мой муж в восторге.
Может, под тантрическими практиками она имела в виду то, как она в последний год мастерски обламывала меня каждый раз, когда я подкатывал к ней фаберже? Так умеет не всякая женщина.
Вот у тебя все стоит мощно, твердо и непоколебимо, а через минуту ты уже чувствуешь себя каким-то уродом-насильником, который вынуждает бедную несчастную женщину терпеть его похотливые поцелуи. Ты откатываешь фаберже обратно, а тебе печально так воркуют в ушко:
— Милый, что случилось? Может, тебе помочь?
Короче, ласково выставляли импотентом. Вот уж точно чудо-практика.
Каждая тупая куриц в полтинник должна этому мастерству научиться у Оленьки, ведь в таком возрасте у многих бабищ, похоже, все между ног отмирает к чертям собачьим, и из них вылупляются фригидные лживые стервы, которым все вокруг должны целовать в попу.
— Марк, все в порядке? — спрашивает Фаина. — Ты ни слова не проронил…
Фаина вновь мне напомнила, что я — мужик.
Что мой приказ может завести до мокрых трусов.
Что мне не надо шептать на ухо с противно-ласковым предложением “помочь”, ведь моя боеготовность на том же уровне, что и двадцать лет назад.
Что я люблю глубоко и смачно целоваться.
Что если я захочу, то могу потрахаться и в туалета ресторана. И мне не потребуется смазка, ведь меня хотят. Хотят до сбитого дыхания, поскуливания и искусанных губ.
Что нет никаких запретов на эксперименты.
А Оле то неудобно, то колено хрустнуло, то поясницу тянет, то голова кружится, то колени натерло, но все это не мешает ей читать эротические романы, в которых полуметровый баклажан с первого раза пихают в заднюю дверь. Чуть ли не с разбега.
Оля стала ленивая. Вот и все.
Терпеть не могу ленивых баб, ведь лень в женщине зарождается лишь тогда, когда нет любви.
Три минуты в туалете для нее предпочтительнее, чем живой муж. Может, для Оленьки повторить все эти сценарии из ее книжулек, чтобы фантазии недотраханных авторш стали для нее реальностью?
Лень. Меня тоже начала одолевать лень. Для чего мне прыгать перед Олей? Что-то доказывать?
