Дикие птицы - Эдвардс Миранда

То, как настойчиво Ник рассказывал про наше несостоявшееся знакомство, немного выбило меня из колеи. Однако это не значит, что я потеряла контроль. Я наблюдала за Николасом и удивилась, когда он потеплел, увидев, как я расклеиваюсь. Женская грусть цепляет его, а не отталкивает, поэтому, возможно, я немного притворялась, тая в его объятиях. Допустим, я даже пустила слезу для целостности картины. Мое участившееся от страха перед провалом сердцебиение тоже сыграло мне на руку, и Николас весь вечер держал мою ладонь, обнимал и слушал, как я пою, аккомпанируя мне на пианино.

К слову, играет он восхитительно. Длинные пальцы Николаса плыли по клавишам столь плавно, что любая на моем месте задумалась бы, что еще мистер Кинг может делать ими.

Этого лучше не упоминать при М.

Оглядываюсь по сторонам и нервно сглатываю. Пусть я и рада, что Эктор переехал из Восточного Лос-Анджелеса, где банда «Lágrima» вела дела, в Мид-Уилшер, находиться здесь ночью было не менее страшно. Эл-Эй – опасный город. Подхожу к гаражу, тяну ворота наверх и проскальзываю внутрь. Меня встречают двое парней из банды Эктора и незнакомые девушки. Они танцуют – скорее дергаются – с бутылками пива в руках под едва слышимую кантри-песню и не сразу замечают меня. Девушки жмутся к парням, а те едва ли не трахают их.

В нос ударяет запах спиртного, смешанный с резким химическим ароматом, напоминающим смесь лекарств и протухших яиц. Оглядываю присутствующих и морщусь. Они не только варили мет, но и что-то приняли сами. Окидываю взглядом ретро-автомобиль, над котором Эктор сидит в любую свободную минуту, и стол, усыпанный цветными драже. Многие бы могли подумать, что кто-то рассыпал M&Ms. Но судя по тому, как этих четверых шатает, все они приняли «таблетки счастья». Нужно быстрее найти Эктора, пока они не начали трахаться передо мной под воздействием экстази.

Вряд ли М в курсе, что творится в «Lágrima». У босса есть несколько правил, которых, я думала, придерживается и Эктор. Первое – не пробовать свой товар. М поджарит их задницы, если узнает про подобные проделки подчиненных. Буквально.

Протискиваюсь мимо танцующих и прохожу в дом. Я могла бы зайти и через главный вход, но всегда есть вероятность, что копы ведут наблюдение за бандой. Если меня поймают, то не заставят быть осведомителем или свидетельствовать против банды в суде. Меня депортируют в Мексику. Прямиком в руки М. Бабушка не вылечится, а меня, скорее всего, заставят работать в одном из борделей картеля. Возможно, простой официанткой (будто от этого легче, черт возьми). Или вовсе пошлют курьером, например, на Ибицу. М в назидание навсегда лишит меня свободы и будет держать при себе.

Для главы банды у Эктора был удивительно уютный дом в стиле ранчо. Небольшой, двухэтажный, построенный из темного кирпича с белыми деревянными вставками. К дому сбоку пристроен гараж, а на заднем дворе расположено патио. Эктор пускает туда только самых близких друзей. Людям из банды позволено заходить лишь в гараж.

Внутри дом обставлен удобной мебелью с плюшевым покрытием в приглушенных тонах. Но все спокойствие интерьера нарушают ковры, пледы и подушки с традиционной мексиканской вышивкой. О, еще Эктор решил, что ему нужна кухня с салатовым гарнитуром. Парню восемнадцать, так что дизайнеры простили бы ему проблемы со вкусом. Когда Эктор переехал в Штаты с подставными родителями, предоставленными М, ему было всего четырнадцать. Тогда он вступил в банду. Через два года стал боссом. Эктор идеальный солдат, выращенный М.

Прохожу в дом через патио и сразу же вижу Эктора. Тот с задумчивым видом обнимает одну из своих пестрых подушек и пьет «Корону».

– Ни дня без нарушения законов? – говорю я вместо приветствия, привлекая внимание Эктора.

Услышав мой голос, он поворачивается ко мне и вымученно улыбается. Эктор молча берет со стола вторую бутылку пива, снимает крышку и, похлопав возле себя, протягивает ее мне. Долго не думая, скидываю кеды, оставляя их у порога, и сажусь на мягкий диван. В Мексике не принято снимать обувь в гостях. Пусть мы мало в чем сходимся с Эктором, но в любви ходить по дому в носках мы единодушны.

Делаю глоток пива, не спуская глаз с Эктора. Он так задумчиво смотрит в стену, что мне становится не по себе. Решаю не торопить его и не приближать звонок М.

– Двое твоих угашенных парней танцуют в гараже, ты видел? – спрашиваю я, оттягивая время.

– Они не мои, – отстраненно отвечает Эктор. – Они варщики из Комптона. Нужно было быстро найти кого-то, отозвались только эти идиоты.

Выдавливаю что-то, похожее на «понятно», и уставляюсь на люстру. Говоря про спорный вкус Эктора, я совершенно забыла про этот шедевр дизайна. Парень купил себе лампу в виде осьминога, выполненного из мозаичной плитки. Жуткая вещь.

– Босс недоволен, – вдруг выдает Эктор.

Выпиваю залпом треть «Короны», но пиво слишком слабое, чтобы унять тревогу.

– Вы уже говорили? – стараюсь говорить спокойно, но голос срывается на рычание.

Эктор кивает и откидывается на спинку дивана. М настолько злится на меня, что уже отказывается говорить? Я, конечно, не горела желанием общаться с этим человеком, но все же это был плохой знак.

– В сети уже четыре дня гуляют фотографии, на которых Николас целуется с какой-то старлеткой, – не глядя на меня, продолжает Эктор. – Если тебе и удалось его заинтересовать, то не настолько, чтобы он влюбился в тебя до потери памяти. А я говорил, что он бабник и что ничего из этой затеи не выйдет.

Эктор переходит на испанский язык и заковыристо ругается.

Понимаю, что должна быть рассержена на себя за провал в глазах М, но больше меня задевает тот факт, что Николас был с кем-то. Четыре дня назад он приходил в «Лайм и соль». У нас был чертовски интимный момент, а после он так спокойно трахнул другую? Очевидно, я недостаточно хороша, чтобы Николас был поглощен мной. В тот день я сама переспала с Джеем, но все это воспринимается как-то иначе после подписания контракта.

Николас просил меня спеть ему, говорил, что я особенная.

– М злится, но я уговорил босса дать тебе еще шанс, – говорит Эктор и вдруг берет меня за руку. Он заглядывает в мои глаза с сочувствием. – Ты должна продолжать крутиться рядом с Кингом. Спи с ним, любезничай, работай в его студии – делай все, чтобы оставаться рядом. Но сроки стали значительно короче. Тебе придется в ближайшую неделю добыть что-нибудь, за что я могу ухватиться и нарыть компромат на Кинга. Мне нужна малейшая зацепка, чтобы оправдать тебя перед М.

Эктор очень плохой актер. Любой, кто посмотрел бы на него сейчас, понял, что он что-то недоговаривает.

– Что еще? – толкаю его плечом.

Эктор осушает бутылку, вытаскивает из мини-холодильника еще одну и, открыв ее, делает большой глоток.

– М угрожает не дать тебе деньги на операцию Антонии, – напряженно добавляет Эктор. – Ты должна найти что-нибудь стоящее, чтобы деньги стали твоими.

Наши взгляды встречаются, и на некоторое время мы оба умолкаем. Эктор морщится, словно он съел что-то противное. Наверное, ему неприятно приказывать мне раздвигать ноги перед Николасом. Эктор накрывает мое колено ладонью и ободряюще сжимает, пусть сам выглядит так, будто ему бы не помешала поддержка. Его положение не менее шатко, чем мое. Сегодня М решает не разговаривать со мной, завтра из милости нашего владельца выйдет и Эктор. Возможно, уже вышел, просто не говорит об этом.

– Я сделаю это, – твердо заявляю я и киваю сама себе.

Выудив из заднего кармана шортов телефон, нахожу контакт Николаса и пишу ему СМС.

Ответ приходит почти моментально.

Хмыкнув, разворачиваю телефон и показываю Эктору сообщения. У меня есть неделя, чтобы соблазнить Николаса Кинга и найти хотя бы одно его слабое место. И я не упущу ни единого шанса.