В загородном домике Дэвида Лорана было темно. Когда он направился в полицейский участок, выключив за собой свет, дом остался незапертым.
Спустя некоторое время после того, как Лоран ушел, на пороге дома возник чей‑то темный силуэт. Человек, приложив ухо к стеклу в двери, осторожно прислушался. Тишина.
Незнакомец едва слышно повернул дверную ручку и, обнаружив, что дом незаперт, скользнул через порог. В свете луны было видно, что человек, пробравшийся в дом, был одет во все черное.
Он осмотрелся по сторонам. Очевидно, обстановка в доме была хорошо знакома ему, потому что он уверенным шагом направился к столику в гостиной и включил настольную лампу. Затем, увидев знакомый предмет, выключил свет — очевидно, чтобы не привлекать внимания.
Спортивная сумка Дэвида, в которой он хранил теннисные принадлежности — вот что заинтересовало незнакомца. Он поднял открытую сумку и сунул руку в расстегнутый боковой карман, откуда торчал кусок окровавленного полотенца.
Кроме тряпки, там больше ничего не было. Едва слышно чертыхнувшись, неизвестный поставил сумку на стол и прошелся по комнате.
Спустя несколько мгновений внимание незнакомца привлек открытый тайник возле камина, в котором еще тлели дрова. В свете висевшей над холмами луны что‑то поблескивало внутри тайника.
Человек сунул руку между кирпичами и достал оттуда небольшую никелированную гантелю необычной формы. Один конец ее был испачкан кровью…
Сидя за столом в полицейском участке с выставленным вперед и направленным на дверь карабином, Джулия поняла, что не сделала одно важное дело — она оставила свет в участке включенным. В этом случае ее будет хорошо видно с улицы.
Она вскочила, бросилась к выключателю и спустя секунду в комнате воцарился мрак. Спотыкаясь, Джулия вернулась на место и села за стол. Тут она почувствовала, что у нее под ногами стоит какой‑то предмет. Она пошарила внизу рукой и вытащила большой охотничий фонарь. Это оказалось весьма кстати.
Несколько тревожных минут пролетели как одно мгновение. Вскоре она услышала за дверью осторожные шаги, а следом за этим — голос Дэвида.
— Джулия! Я иду!
За стеклом дверного окошка показался его силуэт. Джулия едва удержалась от мгновенно охватившего ее желания нажать на курок.
— Джулия, я ничего дурного тебе не сделаю! — снова сказал Лоран. — Я просто хочу объяснить тебе все. Не бойся меня!
В следующее мгновение Джулия услышала скрип открывающейся двери.
— У нас не может так быстро все закончиться, — пытаясь успокоить ее, повторял Дэвид.
Он сделал несколько шагов в полной темноте, выставив вперед руки, чтобы не наткнуться на вещи.
— Сейчас я все расскажу тебе, и ты поймешь меня. Где ты, Джулия?
В этот момент яркий сноп света ударил ему прямо в лицо — Джулия включила охотничий фонарь. Прикрыв глаза рукой, Дэвид попытался разглядеть, где она сидит.
Увидев ее за столом, он пробормотал:
— Джулия, зачем ты взяла ружье? Ты все еще думаешь, что я могу тебя обидеть?
Уложив Брэндона спать, Круз вышел из детской комнаты в гостиную. Сантана со стаканом воды в руке нервно расхаживала по комнате.
— Спасибо, что забрал сына, — сказала она, снимая пиджак.
Отвернувшись, Круз хмуро произнес:
— Сейчас я не хочу выяснять между нами отношения. Единственное, о чем нужно сказать — это то, что мы должны оградить Брэндона от всего этого…
— От чего?
Она пыталась бодриться, но у нее плохо получалось.
— Я просто перепутала время… Ты же видел, как я спешила…
Круз обернулся и холодно посмотрел на нее.
— Я сказал твоей матери, что сегодня у тебя было много работы.
Она гордо вскинула голову.
— Тебе, что — нужны объяснения?
В ее голосе прозвучал вызов.
— Нет.
Круз удрученно покачал головой и направился к выходу из комнаты. Она бросилась за ним, объясняя на ходу:
— Но я была в ресторане…
— Да, я слышал это, — не оборачиваясь, односложно ответил он.
Сантана продолжала оправдываться, хотя ее об этом никто не просил:
— Извини, я, конечно, должна была позвонить… Круз махнул рукой.
— Ладно, — мрачно сказал он. — В следующий раз я не буду волноваться на этот счет.
— А тебе и не надо волноваться, — подхватила она. — Я — взрослая женщина и вполне могу позаботиться о себе сама.
Но Круз вдруг гневно бросил:
— Это просто слова!
Она оцепенело посмотрела на мужа.
— Что это значит?
Круз обернулся и подошел к Сантане.
— Это значит, — жестко произнес он, — что я лучший детектив, чем ты обо мне думаешь.
Оставив ее пребывать в растерянности, Круз направился к себе в спальню. Сантана стояла посреди гостиной, кусая губы и мучаясь догадками…
Иден после встречи с Крузом решила, что не может так просто забыть об этом. Она села за стол, положила перед собой чистый лист бумаги, взяла ручку и начала писать письмо своему возлюбленному.
Мой дорогой Круз! Я бы все отдала за то, чтобы сейчас обнять тебя. Ты не представляешь, как тяжело мне было пережить этот разговор, в то время, как мы оба чувствовали, что хотим просто крепко прижаться друг к другу. Я знаю, какие чувства испытываю к тебе, и знаю, что ты чувствуешь по отношению ко мне…
И еще я знаю, что ты — человек слова. Именно за это я уважаю и люблю тебя. Но почему же мы так несчастны? Ведь так не должно быть. И ты, и я — мы оба заслуживаем большего.
С тех пор, как мы расстались, я каждую минуту думаю о тебе. Для меня не существует другого мужчины. Я так хочу, чтобы мы снова были вместе. Уже многие годы для меня есть только одна любовь — твоя.
Я пишу тебе это письмо не для того, чтобы попытаться снова раздуть пламя, которое давно угасло. Я прекрасно понимаю, что ты дал слово и не собираешься отказываться от своих обещаний. Да, жизнь состоит не только из радости и наслаждений. Иногда мы должны отказываться от них, принося себя в жертву ради других. Я стараюсь убедить себя в том, что есть обязанности, которые при всех обстоятельствах необходимо выполнять, если не хочешь отказаться от всего лучшего, что есть в себе…
Но прошлое невозможно отбросить так же легко, как просто переодеть платье. Оно заставляет меня снова и снова думать о нас с тобой. Мы могли бы быть счастливы… Я не виню в том, что произошло тогда, никого, кроме себя. От этого становится еще хуже.
Все должно пройти, все должно кончиться… И, если хотя бы один из нас после всех пережитых нами бурь и тревог сможет найти спокойствие и радость в скромной семейной жизни — дай бог… — прочла она вслух некоторые строки письма, закончив его к глубокой ночи.
Пробежав взглядом по строчкам, она сложила листок пополам и сунула его в конверт. Спустя несколько секунд на глаза ее навернулись слезы.
— Не могу поверить, что все это так, — прошептала она самой себе. — Не хочу…
— Подними руки! — скомандовала Джулия. — Я не верю тебе!
Лоран повиновался. Сейчас он стоял посреди полицейского участка, отвернувшись в сторону от бившего ему прямо в глаза яркого света.
— Там на стене есть выключатель, — сказала она. Дэвид подошел к стене и, пошарив рукой, нащупал выключатель. В комнате загорелся свет.
Лоран шагнул вперед с поднятыми руками.
— Джулия, опусти ружье…
Но она решительно двинула стволом карабина.
— Стой там!
Лоран недоверчиво улыбнулся.
— Ты, что — выстрелишь в меня?
Не дожидаясь ее ответа, он снова сделал шаг вперед, но Джулия выкрикнула:
— Не смей!
В ее голосе было столько гнева и ярости, что Лоран, успокаивающе вытянув вперед руки, остановился.
— Ну, ладно, ладно…
— Еще одно движение, — угрожающе бросила Джулия, — и я сделаю из тебя покойника!
— Но я хотел только объяснить про эту гирю… — нерешительно произнес он.
Она отрицательно покачала головой.
— Прошу тебя, называй вещи своими именами. Это не гиря, а орудие убийства — самое серьезное доказательство твоей вины!
