— Но, послушай меня, — тон его голоса стал умоляющим. — Я хочу объяснить тебе, почему прятал ее. Все не так просто, как кажется на первый взгляд…
Она усмехнулась.
— К чему лишние слова? Можешь не утруждать себя — мне уже все известно. Ты прятал гирю потому, что виновен в смерти Мадлен! Ты — убийца!
— Нет! Нет! — воскликнул он. — Это она виновата! Это она… Я пытался защитить ее! Я чувствовал себя виноватым в том, что произошло… Но я не знал, что мне делать, когда все это случилось… Я просто хотел защитить ее…
Сбивчивый и путаный рассказ не только ничего не прояснил для Джулии, но еще больше запутал ее.
— О ком ты говоришь? Кого ты пытался защитить? — недоуменно спросила она.
— Я думал, что ты поняла, — растерянно сказал он. — Шейла. Это она убила Мадлен.
Джулия поднялась со своего места, не сводя дула карабина с груди Дэвида.
— Я тебе не верю, — решительно сказала она. — Все это ложь! Ты снова хочешь выгородить себя.
Лоран подался вперед.
— Ты должна поверить! Ведь мы с тобой любим друг друга! Шейла ревновала меня к Мадлен!
Джулия, пораженная услышанным, не заметила, как опускает ружье.
— Ах, вот как? Значит, между тобой и Шейлой все‑таки была связь? Значит, когда она говорила на суде, что между тобой и ней были взаимные чувства, это была правда? А ты уверял меня, что это сделано лишь для отвода глаз! Ты лгал!
— Но это правда лишь насчет связи между нами! — попытался оправдаться он. — Но Шейла ненавидела Мадлен. Она хотела, чтобы я бросил свою жену и целиком принадлежал ей. Но… но я не мог… — Дэвид запинался, сбивчиво объясняя все это. — И тогда, видя, что не может добиться своей цели через меня, она решила убить ее. Когда в тот день я вошел в наш дом, я сразу понял, что произошло. Окровавленная гиря лежала рядом с телом Мадлен. Это была гиря Шейлы.
— Откуда ты знаешь об этом? — недоверчиво спросила Джулия.
— Я видел, как она покупала ее. Это такая никелированная штука необычной формы. И тогда я сразу понял, что произошло…
Он умолк.
— Но, в таком случае, зачем ты спрятал ее? Ведь это было бы главным веществе иным доказательством.
Дэвид дрожащим голосом произнес:
— Потому, что я хотел защитить Шейлу. Ведь тогда я был влюблен в нее. Неужели ты думаешь, что мне было бы приятно, если бы ее поймали и посадили в тюрьму?
Джулия криво усмехнулась.
— Ах, вот как? Какая прелесть! Так ты любил Шейлу?
— Да, — убежденно ответил он. — Но это было еще до того, как я встретил тебя.
— С какой легкостью ты говоришь об этом! — гневно воскликнула Джулия.
— Но это правда! Я люблю тебя и не хочу потерять… При этом он едва не зарыдал. Его руки тряслись, губы дрожали.
— Пожалуйста… — умоляюще произнес он. Увидев его состояние, она немного смягчилась.
— А что ты скажешь насчет Шейлы, Дэвид?
— Между нами все давно кончено, — чуть успокоившись, промолвил он. — Это произошло тогда, когда я познакомился с тобой… Послушай, я использовал ее только для того, чтобы помочь себе. Что в этом плохого? К тому же, я, а не кто‑нибудь другой, избавил ее от кошмара, через который пришлось пройти мне самому.
Он смотрел на Джулию с надеждой и страхом, ожидая ее реакции на свои слова. Он сделал шаг навстречу ей, однако его новая попытка приблизиться закончилась так же, как и все предыдущие: Джулия вскинула карабин и крикнула:
— Не двигайся!
— Джулия, пожалуйста… Она покачала головой.
— Так у тебя с ней все кончено?
— Ну, конечно, конечно! Как ты можешь не верить моим словам?
— Ну, хорошо, — с сомнением сказала она. — А сама Шейла знает об этом? И согласна?
Дэвид молчал.
— Так что — она согласна? Почему ты ничего не говоришь? Или снова придумываешь что‑нибудь? — Джулия снова сорвалась на крик.
Лоран был мрачен.
— У нее нет другого выхода, — наконец, едва слышно, ответил он. — Шейла должна быть слепой, чтобы не видеть, как я люблю тебя…
Он снова сделал шаг ей навстречу. На этот раз Джулия не обратила на это внимания. Слова Дэвида были для нее слишком важны.
— Джулия, я все еще мечтаю, что мы когда‑нибудь поженимся и будем жить на Востоке, — проникновенно сказал он, пользуясь ее замешательством. — Я все еще мечтаю об этом.
Но на сей раз она не поддалась на его уговоры.
— Стой! — угрожающе сказала Джулия. — Не подходи ко мне, иначе я буду стрелять!
Она навела на него ружье, но в этот момент громкий женский голос заставил ее замереть.
— Ни с места, оба! Джулия, брось ружье!
Дэвид в изумлении обернулся. На пороге полицейского участка, направив на Джулию маленький блестящий револьвер, стояла Шейла Карлайл. На ней были одеты черные джинсы и короткая кожаная куртка, на руках — черные перчатки.
Джулия выронила карабин, который с грохотом упал на дощатый пол. Дэвид потрясенно смотрел на Шейлу. Его губы снова задрожали, глаза были полны животного страха.
— Сюрприз, любовничек! — со мстительной улыбкой произнесла она.
Не сводя револьвера с Джулии, Шейла вошла в дом и закрыла за собой дверь.
— Как у вас тут романтично, — с отвращением сказала она, оглядываясь по сторонам. — Поздравляю вас — вы тут весьма недурно устроились! А я так не люблю портить чужие праздники, голубки!
Джулия и Дэвид молчали как пораженные громом.
— Он не рассказал тебе про мой нелегкий нрав? — издевательским тоном спросила она у Джулии. — Не хотелось бы снова проявлять его, особенно, учитывая, что у меня в руке заряженный револьвер…
ГЛАВА 22
Круз пытается найти обстоятельства, которые позволят ему бороться с окружным прокурором. Дэвид оказался между двух огней. Мейсону предстоят тяжелые испытания. Джина пытается уличить Санталу в супружеской неверности. Перл ищет подход к Келли.
Круз был в своей комнате, когда в дверь его комнаты позвонили.
— Сантана! — крикнул он. — Открой дверь! Но жена не отзывалась. Очевидно, она была в ванной. Круз неохотно направился в прихожую.
Это был один из его помощников — Ридли Боуэн, высокий широкоплечий здоровяк в сером костюме. В руках он держал толстую папку с документами и газетными вырезками.
— Привет, Круз!
— А, это ты, Ридли? Заходи.
Тот шагнул через порог и протянул папку Крузу.
— Я сделал то, что ты просил. В этой папке собраны материалы, касающиеся всех дел, которые вел окружной прокурор Кейт Тиммонс, начиная с первого июня 1985 года, когда он вступил в должность.
Круз взвесил на руке материалы.
— Ты молодец, Ридли, быстро управился, — с благодарностью сказал Круз, — хотя здесь, наверняка, было много работы.
— Спасибо.
Круз развернул папку.
— Ну, так что? Каковы твои первые впечатления? Они прошли в гостиную.
— Тиммонс оставил после себя богатое наследие, — с улыбкой ответил Ридли.
Круз кивнул.
— Да, он всегда питал слабость к прессе. Одни вырезки из газет занимают добрую половину места.
Боуэн помог Кастильо разобраться с содержимым папки и сказал:
— Я успел мельком ознакомиться со стенограммами процессов и, знаешь, о чем я подумал?
— Да?
— По–моему, у парня просто поехала крыша.
Услышав голоса в гостиной, Сантана приоткрыла дверь ванной комнаты. Она увидела, как, повернувшись к ней спиной, Круз разговаривал с одним из своих помощников.
— Журналисты просто с ума сходили, когда судья грозил удалить Тиммонса из зала заседаний.
— Что ж, забавно.
— Круз, а что конкретно тебя интересует? — спросил Боуэн. — У тебя возникли какие‑то подозрения?
Кастильо задумчиво потер подбородок.
— Да. Мне хочется знать, что происходит в действительности. Меня интересует закулисная сторона дела. Ведь процент выигранных судебных дел у него необычайно велик.
— Вон оно что…
Круз сложил все назад в папку.
— Что ж, спасибо за документы, Ридли. Больше не буду задерживать тебя.
Он протянул руку помощнику.
