В разводе. Бывшие любимые (СИ) - Грин Анна Кэтрин

Денис это произнёс и тяжело задышал, как будто бы ему эта исповедь далась безумно тяжело.

Сын хмурился недовольно.

Вскидывал уголок губ, словно бы старался оскалиться.

— А мне показалось, как будто бы у тебя что-то большее с этой его девкой.

— Что большее? — Перевёл на меня холодный взгляд Денис. — Что у меня может быть с ней большего? То, что я её выгораживаю? Да мне плевать на неё. Только вот тот факт, что она стала причиной разрушенной семьи меня не отпускает, и нет, я понимаю, что в основном виноват отец, что вовремя не сообразил уйти просто по-человечески, а ушёл по-свински. Но это не отменяет того, что к ней я испытываю исключительно лютую злость. Потому что по-человечески мне неясно, какие там могут быть чувства к сорокалетнему мужику! Давай будем откровенны, выбирая между своим ровесником и взрослым папиком, адекватная баба девка выберет ровесника.

Денис это произнёс и включил поворотник, перестроился в другой ряд.

— И вообще хватит об этом говорить, — едко произнёс сын и мотнул головой.

Я отвернулась, прикусила губу, стараясь не разреветься.

Всем хорошо в этом разводе, всем замечательно. Стеша постоянно носится между матерью и отцом. Вероника используют то мать, то отца для достижения собственных целей. Денис фактически остался сиротой при живых родителях.

Сейчас его слова оказались абсолютно другими. Сейчас от его слов у меня мороз по коже был.

Мы доехали до ближайшего полицейского участка и на проходной, подав документы, быстро обрисовали ситуацию. Патрульный, или как его правильно назвать, который сидел на входе возле рамки, покачал головой. Сказал пройти в какой-то кабинет. Нас встретил седовласый мужчина и начал быстро, с наших слов, составлять протокол. Я показывал руку. Шмыгала носом. Нужно было освидетельствование, поэтому, когда все было запротоколировано и мне отдали документы на подпись, Денис уже сообщил мне, что приём в судмедэкспертизе заканчивается в три, поэтому надо поторопиться.

Мы встали в пробку.

Я барабанила пальцами по колену.

— Ты учёбу прогуливаешь, работу?

— Ну, никто не знал, что я наткнусь дома на такое…

— А приехал зачем?

— У меня был перерыв. Я хотел позавтракать. — Произнёс Денис и пожал плечами. А потом судмедэксперт тоже составлял протокол. И только спустя два часа мы с сыном снова оказались дома. Я старалась сдержать чувства, потому что мне было непонятно что я сейчас испытывала? С одной стороны, Денис не хотел влезать в эту грязь и рассказывать мне что-либо, потому что было неприятно, а с другой стороны, он мне это преподнёс сначала в такой форме, что просто умереть не встать. Как будто бы отчитывал как неумёху старшеклассницу.

Видимо, считав все это моё состояние, сын тяжело вздохнул и покачал головой.

— Прости, я не должен был вообще. Я вообще не должен был говорить и сразу показывать, что я с ней знаком. Лучше бы просто заставил её заткнуться и все. А так только тебя расстроил.

Глава 25

Денис остался с ночёвкой, вообще был разбитым и отказывался куда-либо уезжать.

Он чувствовал какую-то вину за непроявленную солидарность и в то же время злость из-за того, что так все вышло.

Вероника ходила, смотрела на меня волком, а потом все-таки не выдержала и произнесла:

— Папа сказал, что ты запретила лететь в отпуск.

Я с перетянутой эластичным бинтом рукой чувствовала себя чуть не менее приятно, нежели чем с прострелом в пояснице.

Отодвинув документы подальше на край стола, я подняла на дочь глаза и покачала головой.

— Мы уже говорили на эту тему.

— Я не понимаю, почему нельзя.

— Объясни мне, почему можно? — Холодно сказал я и на экране мигнуло сообщение по почте. Скосив глаза, я увидела чёрный логотип и поняла, что это опять по поводу кофейни на Пушкина.

— Мам, ну ты неужели сама не была в моём возрасте?

— В твоём возрасте когда я была, я выходила замуж. Мне было не до Турции и не до девичников. Поэтому давай ты либо придёшь к тому, что мы все вместе полетим в отпуск, либо одна ты вообще никуда не полетишь. Твой потолок это к троюродной тёте в Рязань смотаться и все, и то с учётом того, что она тебя встретит.

— Мам, ты поступаешь вообще, знаешь как та самая злая мачеха!

— Если бы я поступала как мачеха, мне было бы плевать, куда ты поехала. Разговор окончен.

Голова ещё болела, но это на нервной почве.

Я знала, что, если перепсиховать, у меня всегда начиналась мигрень. Я это отследила за последние полгода.

Вероника выскочила из кабинета, хлопнула дверью, а я зажала пальцами глаза.

Господи, да что ж все так сложно-то? Стеша решила, видимо, окончательно перебраться ко мне в спальню, поэтому когда я вышла из ванной, то застала её уже среди подушек в позе звезды. Подтянул дочку слегка влево, чтобы она нормально легла, я села на край постели и взяла в руки телефон.

Пальцы так и жгло от того, чтобы написать Олегу красноречивое письмо. Но я все-таки вспомнила о том, что я взрослая, уравновешенная женщина и не подвержена всяким перепадам настроения.

А утром субботы вместо обещанного выходного с отцом Стеша получила нервную меня, угрюмого Дениса и объявивший всем бойкот Веронику. Настроение у мелкой тут же испортилось.

— Мне обещали, обещали, что папа приедет, — топала ножкой Стеша, стоя на кухне.

Я намазала тост сливочным маслом, сверху положила вишнёвое варенье и протянула дочери, но Стеша отказалась.

— Почему папа не приехал, почему?

— Потому что папа занят, Стеша, давай мы с тобой сначала позавтракаем, а потом все обсудим. — Тихо произнесла я и снова зажмурилась.

Да что ж все так паскудно-то выходило.

Что ж меня тянуло-то в разные стороны.

Еще эта Нора, которая без фамилии, без каких-либо паспортных данных. У меня единственное было, что показать следакам, это запись с камеры наблюдения, которая над дверью была. И все на этом. Понятно, что, вероятнее всего, делу не дадут ход, но мне был важен сам факт, чтобы, если Олег дёрнется что-то менять в проживании детей у меня на всякий случай был козырь в кармане.

— Я останусь на выходные? — Спросил Денис, откидываясь на спинку стула.

— Да, конечно, без проблем. — Произнесла я легко и посмотрела на сына. Он не знал, как себя со мной вести. Он чувствовал и вину, и обиду, и эта гамма эмоций явно ставила ему подножки. Я тяжело вздохнула и, проводив взглядом разгневанную Стешу, встала из-за стола и стала медленно собирать посуду.

—Вы ведь даже с ним не поговорили, — сказал Денис, когда мы остались с ним наедине.

— Ну что ты мне предлагаешь завалиться сейчас к нему и требовать с него все ответы? Если он мне их полгода назад не дал с чего ты решил, что он сейчас мне ответит?

Денис пожал плечами.

— Согласись, это все странно выглядит, а ещё более странно, что у него там есть какая-то девка, и он даже не стал не объяснять ничего.

— А счастливая любовница не приходит к жене, ты же понимаешь это?

— Денис, давай вообще не будем на эту тему говорить. Я вижу, что она тебе неприятна. Ты пытаешься как-то реабилитироваться, но лучше не выходит. Выходит только хуже.

— Да, мам, я пытаюсь реабилитироваться, потому что я в этой ситуации был точно с такими же чувствами, как и у тебя. А потом выяснилось, что надо было тебе обо всем рассказать, хотя я до сих пор считаю, что нет, не надо.

— Он часто её брал с собой?

— Не знаю, за последние полгода я дважды её видел. — Денис отодвинул от себя кружку с чаем.— Он не представлял так, что это Нора моя девушка, туда сюда. Он просто сказал, что это Нора. Ну явно же это не его ассистентка. К тому же, для чего она завалилась?

— Я не успела узнать, ты пришёл… — Честно призналась я и закрыла посудомойку. — Слушай, вообще не парься. Проведи выходные нормально отдохни перед рабочей неделей.

Денис насупился.

— А сама-то отдыхать будешь?

— Нет, у меня есть ещё работа, которую я вчера не сделала, и походу она переползёт на следующую неделю. — Нервно выдала я и прикусила нижнюю губу.