В разводе. Бывшие любимые (СИ) - Грин Анна Кэтрин

Денис покачал головой.

Я не стала дожидаться какой-либо реплики, молча пошла в свой кабинет. А ближе к шести вечера меня все-таки прорвало.

Ну не могла я удержать в себе столько злости.

На безобидное сообщение Олега в общем семейном чате о том, какие планы на вечер, я вызверилась и тут же ему в личку написала.

«Черт знает какие планы на вечер. Может быть, опять твоя любовница приедет, захочет поговорить. Было бы неплохо, хоть от неё что-то узнаю относительно нашего развода».

Он прочитал это мгновенно.

А в поле сообщений появилась галочка, что он набирает.

Потом психанул, сбросил сообщение, и следом зазвонил мобильник.

Глава 26

Олег

До развода

— Грешный рай приветствует вас, — хрипло и громко прозвучал в динамиках голос мужчины, а я закатил глаза.

Поджал губы.

Неоновые блики били со всех сторон.

Красный туман полз по полу, заставляя морщиться.

Я качнулся в сторону барной стойки и меня перехватил за руку Селезнёв.

Я скосил на него глаза.

— Нравится? — усмехнулся один из старых друзей.

— Да ты смотрю, бордель открыл, — произнёс я, отдаляясь и разворачиваясь к бармену и указывая на виски.

— Да какой же это бордель, это богоугодное хорошее предприятие. — Усмехнулся Влад и встал рядом со мной, взмахнул рукой, заказывая джин.

—Богоугодное предприятие это церквушка. Ну, может быть какой-нибудь храмик, а это блядство.

— И что, скажи, тебе не нравится?

Я медленно окинул зал взглядом.

Девушка стояла в самом центре лестницы. Шесть мужских рук стягивали с неё длинный в пол плащ золотистого цвета, а когда скинули её, кожа засияла тоже золотом, а вместо белья украшения, ровно находящиеся на причинных местах.

— Олежа, ты настолько закостенелый старый пердун,, что ты нихрена не понимаешь, это не бордель, это не блядство, это перформанс, это секс представление, в котором воплощаются все самые тайные желания.

— Ну и нахрена ты меня позвал сюда? — Спросил я лениво и крутанул по барной стойке бокал с виски. — В такие места надо с женой ходить.

— Ну откуда ж я знаю, как у тебя жена на такое отреагирует, а здесь такой повод хоть увиделись.

— Да, в нашем возрасте поводом для встречи обычно являются либо рождение детей, либо похороны.

Влад захохотал, ударил меня по плечу и, развернувшись к сцене, присвистнул.

Там разворачивалось абсолютно другое действо. Мужик стоял над тонкой хрупкой брюнеткой. И, с одной стороны, это можно было назвать танцем, а с другой стороны, это можно было назвать прилюдным сексом.

Я свёл брови на переносице и покачал головой, дерьмо какое-то.

— А в любом случае ты как самый главный гость сегодня достоин того, чтобы у тебя была своя личная жрица любви.

— Иди нахер. — Бросил я в сторону Влада и зажмурился.

Дурацкая вечеринка, дурацкое время и вообще все меня раздражало вокруг, но, так сказать, уважить старого друга надо было, уважил, отметился, приехал, посмотрел, психанул, можно собираться обратно.

Влад перехватил меня за плечо.

— Да ты не парься, ничего, никто отсюда не вынесет, нет никакой съёмки, все телефоны сдаются на входе, даже если что-то и будет, то об этом никто никогда не узнает.

Я тяжело вздохнул, понимая, что когда знает один , второй автоматически знает, и третий. Ну, такая вот функция у всех сплетен.

— Мне это не интересно. Меня дома жена ждёт.

— Ты сначала здесь погуляй, а потом жену сюда приводи. Поверь, тебе понравится.

— Нет, — хохотнул я и отпил ещё раз вискаря.

— Хотя бы посмотри на свою жрицу, вот, — он щёлкнул пальцами, вытягивая руку над барной стойкой, и сквозь толпу медленно двинулась девушка в чёрном плаще, с лицом, закрытой маской, на нас тоже на всех были дебильные дурацкие маски, чтобы никто никого не узнал.

— Я провожу, — мягко, гортанно сказала девка и прошлась по мне оценивающим взглядом.

Ненавидел такое, я уже не в том возрасте, чтобы выкобениваться и показывать свой статус.

Влад пихнул меня локтем в бок, я вскинул бровь, друг заметил:

— Не обижай девочку, просто прогуляйся, здесь не одно помещение, здесь дофига, много спектаклей. Пройдись, посмотри.

Я помедлил, решая, надо оно мне это или не надо, вскинул бровь, в конце концов, никто меня насильно привязывать к кровати не будет.

Я двинулся сквозь толпу за девчонкой, и, исчезнув за тяжёлыми портьерами, мы оказались в абсолютно другой комнате.

Чёрный глянец пола контрастировал с зеркальным потолком создавая какое-то чувство бесконечности. Молодая девушка в одних хрустальных трусиках, которые были вместо подвески у неё на талии танцевала и до нее постоянно дотрагивались сидящие рядом мужчины, девица посмотрела на меня, скосила глаза.

— А дальше комната для настоящих ценителей власти. — Произнесла она медленно и толкнула неприметную дверь.

Девушка сидела на полу. А мужчина со стеком, с тонким кожаным наконечником гладил её вдоль позвоночника.

А мне это понравилось.

Только Вика мне за такое яйца оторвёт.

Да оторвёт.

А потом ещё и скажет, что сам виноват, нашёл, куда палку с кожаным шнурком пристраивать.

Мужчина обошёл девушку и стеком вынудил её поднять подбородок так, чтобы она смотрела на него.

У меня не было проблем с властью, потому что у власти всегда оборотная сторона — ответственность, и я её с радостью всегда принимал, поэтому имел возможности для слишком многого. Но иногда даже дофига ответственности не давало власти, например, над собственной женой.

Я гулко сглотнул, проходя дальше, и новая перфоманс сцена не вызвала никаких эмоций, так, словно бы просто картинка на сайте для взрослых.

Я качнул головой и ещё раз пригубил из своего бокала виски.

С каждым пройдённым часом обстановка раскалялась.

Девица, которая была отдана мне, никуда не исчезла, бродила где-то поблизости тихой тенью, и только когда у меня пустел бокал, тут же появлялся новый.

— Мой господин желает ещё чего-то? — Наклонившись и присев передо мной чуть ли не на колени, произнесла та самая жрица.

И я качнул головой.

Достаточно, мне ничего здесь не надо.

***

— Вика, — хрипло позвал я и потянулся к прикроватному светильнику, щёлкнул пальцами по стеклянной кнопке и вдоль изголовье зажглись мелкие мягко жёлтые лампочки.

— Что? — Сквозь сон пробормотала жена и потянула на себя одеяло, так резво потянула, что чуть меня не раскрыла,

Я лёг на бок, подпёр голову рукой.

— Вик… — Позвал я немного с урчащими нотами в голосе. — Вика, Виктория.

Кончиками пальцев я дотронулся до её оголённого плеча и провёл медленно вниз, очерчивая лопатку, а потом дотронулся до атласной сорочки серо-стального цвета и потянул слегка на себя, натягивая ткань.

— Вика, — снова прошептал я, наклоняясь к жене и чувствуя, как от неё пахло едва ощутимым ароматом лаванды, смешанным с какой-то сладковатой нотой: то ли ваниль, то ли ещё что-то. — Вика. — Проурчал я дотрагиваясь губами до её уха, облизнул.

И Вика дёрнула плечами.

— Что, что? Что? — Спросила она нервно, не открывая глаз.

— Ты же меня любишь, — констатировал я факт и положил ладонь жене на талию. Медленно стал спускаться к животу. Очерчивал аккуратно пуговку пупка, а потом скользнул вверх, к груди: полная, налитая, идеально ложащаяся в руку.

— Люблю, конечно, — выдохнула Вика и непроизвольно толкнулась задницей мне в пах.

Я рыкнул ещё громче.

Старая добрая игра.

Я пристаю, она делает вид, что спит.

Задираю сорочку, провожу по округлым ягодицам ладонью.

Обожал её задницу.

И иногда прикусывал.

Оставляя чуть ли не синяки, и Вика визжала тогда.

И вот сейчас потянул сорочку наверх.

Только что не трещала под пальцами.

Я ухмыльнулся.

Прошёлся ладонью по бедру, едва задевая тёплую бархатную кожу и почему-то как бес вселился, ведь в следующий момент я размахнулся и шлёпнул по заднице звонко.