Разрушенная (ЛП) - Бишоп Энн

Я ласкаю её лицо, а затем обхватываю её за талию и прижимаю к себе, пока её тело обмякает в моем. Ненавижу, как чертовски мучительно звучит мой ответ:

— Ничего, правда. Но каким-то образом всё.

— Нет, — бормочет она.

Она поднимает руки и неуклюже толкает мою маску, пока та не падает на пол.

— Келлан сказал, что был выбор.

— Все делают выбор, Ателия. Возможно, с этого всё и началось, но мои чувства к тебе всё равно бы выросли.

— Чувства… — её подбородок опускается, и я думаю, что она отключилась, но затем её руки снова движутся к моей груди, а пальцы обвиваются вокруг ткани моей толстовки.

Я никогда не говорил ей этого раньше. Чёрт, единственная причина, по которой я сейчас это делаю, заключается в том, что она этого не запомнит. Наркотики почти полностью начали работать. Сомневаюсь, что у неё осталась хотя бы минута сознания.

— Уэс, — шепчет Ателия, медленно поднимая голову, словно это требует от неё всех сил. Она изо всех сил старается оставаться в сознании, но её силы угасают, а веки опускаются.

— Я скучаю…

— Я знаю, — пробормотал я, поглаживая её по волосам.

Обычно я испытываю к ней отвращение, несмотря на то, что не могу выбросить её из головы. Поэтому я не понимаю, почему я наклоняюсь и нежно целую её, обнимая за голову. Не понимаю и её тихий, полусознательный стон, и почему она пытается поцеловать меня в ответ.

Я не останавливаюсь до тех пор, пока её руки не убираются с моей груди, а её губы по-прежнему прижимаются к моим. Когда я отстраняюсь, я смотрю на неё. Вот так страх и ненависть уходят, сменяясь умиротворенным взглядом, который я видел несколько раз, когда пробирался к ней в общежитие, чтобы посмотреть, как она спит.

— Теперь ты наша, — шепчу я ей, а затем поднимаю её обмякшее тело на руки и несу домой.

***

— Блядь, она в ужасном состоянии, — Келлан открывает боковую дверь в дом, чтобы впустить меня.

Кэл ждёт в прихожей, и осторожно забирает у меня Ателию. От дерева идти далеко, поэтому я не протестую. Я не уверен, что смог бы держать её на руках ещё долго.

— Келлан, иди, приготовь ванну в моей комнате, — говорю я. — Нам нужно её помыть.

— Будет сделано.

Я следую за Кэлом, когда мы поднимаемся наверх. Кроме нас, в доме никого нет. Вечеринка закончилась, и мы выгнали всех, кто остался, перед моим отъездом, чтобы не беспокоиться о людях, когда я вернул Ателию.

В своей комнате я снимаю одежду и обувь и направляюсь в ванную. Мы уже приготовили мыло, шампунь, кондиционер и лосьон, которыми пользуется Ателия.

Снять с неё одежду непросто, но нам троим это занимает всего пару минут. Моё внимание привлекает синяк на её боку и ещё один возле бёдра. Они настолько блеклые, что я почти не замечаю их, но, когда Кэл проводит пальцами по одному из них, это подтверждает, что я их не выдумал.

Мы втроем обмениваемся молчаливыми взглядами, но никто из них не признает её травмы вслух. Я спрошу её о них, когда она придет в себя. Если кто-то приложил к ней хоть палец, он поплатится жизнью. Только нам разрешено причинять ей боль и делать с ней что-либо.

Когда ванна наполняется, я опускаюсь в неё, и Кэл осторожно опускает Ателию в воду вместе со мной. Она наклоняется вперед, но мы оба подхватываем её и усаживаем так, чтобы она прислонилась ко мне, спиной ко мне. Её голова лежит на моем плече, откинувшись на одну сторону. Я держу руку на её талии, чтобы убедиться, что она не соскользнет в воду и не утонет.

— Начнем с её тела или волос? — спрашивает Кэл. — Девушки очень трепетно относятся к таким вещам.

Келлан делает смущенное лицо.

— Да хрен его знает.

— Её волосы, — говорю я. — Возьми кувшин.

Кэл берёт его со стойки и окунает в воду. Я слегка приподнимаю Ателию и наклоняю её голову назад, а Кэл осторожно льет воду на её волосы, пока они не намокают.

— Сначала шампунь, — говорю я.

— Я знаю, — огрызается Кэл, хватает бутылку и выливает кучу шампуня себе в руку. Он втирает его в тёмные волосы Ателии, массируя кожу головы, а затем проделывает путь вниз по остальным волосам.

— Ты поможешь? — спрашивает Кэл.

Келлан пожимает плечами.

— Не вижу смысла. У тебя всё схвачено.

Кэл закатывает глаза, прежде чем начать смывать шампунь с волос Ателии. Мы делаем то же самое с кондиционером, и всё это время я наблюдаю, как нежно Кэл с ней обращается.

Как только Келлан вернулся после того, как привязал Ателию к дереву, он рассказал мне, что сделал с ней Кэл. Я был впечатлен. А после того, как я поцеловал её, пока она теряла сознание, я не могу осуждать его за то, что он был с ней нежен. Три года ненависти к ней, и думаю, что это я стал мягким.

Сегодня ночью в лесу между мной и ею что-то произошло. Может быть, я увидел её связанной, беспомощной и умоляющей меня о помощи, но я так не думаю.

Нет, думаю, она показала, что хочет меня. Всё ещё.

После многих лет мучений.

После того, как выбрала его, а не меня.

Почему-то мне кажется, что Ателия Харпер так же одержима мной, как и я ею.

Глава пятнадцатая

Кэл

После того как мы закончили купать Ателию, мне удается убедить ребят дать её телу немного отдохнуть, прежде чем мы что-то предпримем. Мы укладываем её спать в комнате Уэса, а затем спускаемся вниз.

В доме царит беспорядок, и мы тратим пару часов на то, чтобы всё убрать. К тому времени, когда мы закончили, нельзя было сказать, что у нас вообще была вечеринка.

— Эй, — окликает Келлан. — А разве здесь не было картины?

— Что?

Уэс заканчивает убирать остатки алкоголя в кладовку и присоединяется к Келлану в коридоре, который ведёт от кухни к входной двери и лестнице.

— Та, где церковь горит, — Келлан жестом указывает на пустое место на стене. — Кто-то из вас перенес её?

— Нет.

Уэс поджимает челюсть, затем достает телефон и отправляет несколько сообщений.

— Мне, блядь, нравилась эта картина. Что-нибудь ещё пропало?

— Я не видел, но, возможно, нам стоит осмотреться.

Мы все расходимся, осматривая всё, что только можно придумать, но ничего больше не пропало.

— Кто-то оставил свой вейп на подоконнике, — говорю я, — но в остальном, кажется, ничего не изменилось.

— Да, — Келлан проводит рукой по своим каштановым волосам. — Всё на месте.

Уэс проверяет свой телефон, прежде чем вздохнуть.

— Я написал Барретту и Аарону. Они свяжутся со мной, когда проснутся. У кого-нибудь из вас есть подозреваемые?

— Никаких, — говорим мы.

— Мы найдем того, кто это сделал, — говорит Уэс, выражение его лица мрачное. — Но пока у нас есть другие дела.

— Да, блядь.

Келлан направляется к лестнице, но Уэс хватает его за плечо.

— Сначала прими душ. От тебя пахнет сексом.

— Ну, я занимался сексом раньше и собираюсь заняться им снова.

— Нет, пока ты не примешь душ. Мы все должны. Я не хочу, чтобы твой пот и грязь были на моих простынях.

Келлан закатывает глаза, но я его понимаю. Я такой же.

Убедившись, что все окна и двери заперты, мы отправляемся наверх, в свои комнаты. Я быстро, но тщательно привожу себя в порядок, гадая, как отреагирует Ателия, когда проснется.

Если Келлан захочет, она проснется от того, что он её трахает. Он говорит об этом уже несколько недель — с тех пор, как мы придумали план её окончательного наказания.

По-моему, немного глупо, что наш план состоит в том, чтобы заставить её захотеть умереть, а потом навсегда привязать её к нам. Звучит как способ заставить её злиться и ненавидеть нас ещё больше. Но боже после того, как она выглядела, когда кончала на мою руку, я могу ошибаться.

И всё же мне немного не по себе от этой части плана. Мы уже много трахались с ней сегодня, но никогда раньше не заходили так далеко. Конечно, мы делали с ней много вещей, на которые она не давала согласия, но ни одна из них не была сексуальной. А теперь…