Зажмуриваюсь и считаю до пяти, чтобы взять эти иррациональные эмоции под контроль. Дамир и сам выглядит взъерошенным, а глаза лихорадочно блестят.
Он залазит в карман штанов и, достав кнопочный телефон, протягивает мне со словами:
— Держи. Если помнишь номер телефона родителей, набери и скажи, что ты в порядке. Не больше пары слов, пташка.
— Ты серьезно?
— Я выгляжу так будто шучу? — он указывает пальцем на свое каменное лицо. — Верь поступкам, пташка, а не словам.
Разумеется, это камень в мой огород. Но я пропускаю мимо ушей, поскольку, взяв телефон, уже набираю по памяти номер телефона мамы.
Бахметов между тем что-то выкладывает из пакета, но я едва ли обращаю внимание, вслушиваясь в продолжительные гудки.
Ну же, мамочка, возьми… Другого шанса может и не выпасть.
— Алло!
Ну, наконец-то!
— Мамочка, это я!
Заминка в несколько секунд, а затем удивленное восклицание:
— Ж-женя? Это шутка?
— Мамочка, это не шутка. Это правда я, — стараясь не расплакаться, произношу.
— Женька! Дочь, где ты? Мы с отцом с ума сходим! Нельзя же так!
— Мам, я знаю. Я в… — запинаюсь, поймав предупреждающий взгляд Дамира, — со мной все в порядке. Вы, главное, не волнуйтесь. Я жива и скоро буду дома!
— Женя! Объясни нормально, где ты?
От голоса матери внутри что-то обрывается. Мне так хочется много ей сказать, стольким поделиться, но тогда… Тогда я навсегда потеряю Бахметова. И, пора уже признать, он единственный кто сможет меня вытащить.
Собрав всю волю в кулак, я уверенным голосом произношу:
— Со мной все в порядке. Не нужно меня искать. Не волнуйтесь, скоро я буду дома.
А дальше, дальше я заставляю себя оторвать телефон от уха и, несмотря на надрывные рыдания матери, сбросить.
Отдаю телефон Дамиру и неживым взглядом окидываю камеру, отмечая про себя фонарики, странные дутые куртки, папку с документами, два рюкзака, в которые все эти вещи складывает Дамир.
Он что…
— Ты готовишь побег?
— Не могу понять, ты умная или глупая?
— Что?
— Догадалась, значит умная, — размышляет вслух, — но сказала об этом мне. Ты же понимаешь, что мне вообще не с руки, чтобы ты об этом знала?
— Тут два рюкзака, — со смешком замечаю.
— Да, но учитывая твой не в меру болтливый язык… Ладно, пташка. План таков: ты говоришь Захару, что согласна.
Вот тут я немею от шока. Он же мне только что устроил целую взбучку, а теперь сам хочет, чтобы я согласилась?
— Зачем?
— Просто делай, как я говорю. Мне нужно твое полное и абсолютное доверие.
Бахметов заканчивает с рюкзаком и, выпрямившись, кивком головы указывает на стул.
— Поешь. Эти рюкзаки спрячь под кровать, чтобы не было видно.
— Ладно.
- Мне пора. Если хочешь отсюда сбежать, то помалкивай. Я больше не шучу с тобой, Женя. Если ты испоганишь все… — он пригвождает меня к месту своими холодными глазами, — видит Бог, я до тебя доберусь и ты об этом пожалеешь.
От его слов пробегают мурашки по коже, и у меня нет ни капли сомнений, что это последний шанс.
— Я поняла.
— Я надеюсь.
Деловито кивнув, Дамир направляется к двери, открывает ее, как я вдруг вспоминаю:
— Стой! Тебе же придется драться, если я соглашусь!
— Я в курсе.
Дамир уходит, оставив меня с кучей вопросов, но со слабой надеждой, что этот ад все же закончится.
Глава 19
Женя
Захар приходит, как я понимаю, на следующий день. Окидывает меня цепким взглядом и, пройдя вглубь камеры, садится на единственный стул, который обычно служит мне столом.
— Добрый день, Евгения.
День? Хмм, приятно узнать какое сейчас время суток.
— Здравствуйте, — киваю головой, ерзая на кровати.
— Не буду ходить вокруг да около. Что ты решила? Твой ответ?
Надо же, сегодня без светских бесед? Без ужина? Без танцев? Должно быть, мое согласие ему очень нужно. Но я решаю не соглашаться так очевидно и разыграть свою карту…
— Я… Я не знаю, — рассеянно отвечаю, хмуро потупив взгляд. — Дамир… Он… А что, если он узнает?
Да, я играю святую невинность. Хочу, чтобы Захар думал, что я совсем наивная дурочка, что принимаю его слова за чистую монету. Он, возможно, и умный и хитрый, но самолюбие сыграет с этим мужчиной злую шутку.
— С чего бы ему узнать? — хмыкает Захар. — Евгения, ты умная девушка. Разве ты не знаешь как сделать так, чтобы мужчина потерял голову? — вкрадчивым тоном интересуется.
— Я не искушена в таких делах, — бормочу себе под нос, отчаянно краснея.
Стоит сказать, что румянец у меня на щеках неподдельный. Самый настоящий. Говорить о чем-то подобном мне неловко, учитывая, что я до сих пор не была ни с одним мужчиной. Откуда мне знать как задурить мужчине голову, спрашивается?
— Евгения, — Захар неожиданно придвигается ближе и нежно берет меня за руку. Он подавляет своей мощной энергетикой все сопротивление. Давит, не желая принимать отказ. Перехватывает мой взгляд и удерживает, — ты может и не искушена, но природа… Природа все сделала за нас. Если ты отдашься Бахе, он будет есть и пить из твоих рук, девочка. Особенно, если будешь смотреть на него такими невинными глазками, как на меня сейчас.
Все это звучит крайне мерзко. Чувствую себя продажной девкой, на которую вылили ушат дерьма.
— И что тогда? Вы меня вытащите отсюда?
Я перехожу к главному интересующему меня вопросу. Бахметов сказал не доверять Захару, но я и раньше не доверяла этому мужчине, несмотря на всю его убедительность и обаяние.
Внимательно слежу за каждой эмоцией на его лице, пытаясь уловить хоть каплю лжи, но тщетно.
Растянув на губах простодушную улыбку, он сжимает ободряюще мою руку и заверяет таким тоном, точно это миссия всей его жизни:
— Разумеется, Евгения. Я за свои слова отвечаю. Вытащу.
— Каким образом?
— Администрация сейчас со мной, скажем так, дружит, поэтому через нужных людей тебя ночью просто выведут и все. Хочешь, закажу такси до дома?
Ага, такси. Так я ему и поверила. Может, еще ковровую дорожку проложит прям до самого выхода? И тем не менее к Захару не прикопаться. Ни дать ни взять добрый самаритянин.
— А Бахметов… Что с ним будет?
— Это имеет для тебя значение? — брови мужчины взлетают вверх. — С ним все будет в порядке. Он будет драться, заслужит уважение. Будет досиживать срок в относительном комфорте. Хочешь, приходи с передачками, — криво ухмыляется, на секунду показывая свое истинное лицо. — Он, конечно, будет на тебя зол первое время, но, поверь на слово, Евгения, пару месяцев без женщины и он будет рад черту в юбке.
Меня раздражает в каком пренебрежительном тоне Захар отзывается о Дамире, словно он для него марионетка безмозглая. Вот только Бахметов не такой… Не простит предательства, не будет рад мне, если я действительно так поступлю. Вероятно, он все же обведет Захара вокруг пальца, выйдет отсюда следом за мной, чтобы свернуть ушлой журналистке шею.
— Нет, не хочу его навещать, — для правдоподобности брезгливо морщусь. — Я просто хочу домой. И все.
— У тебя есть этот шанс.
Захар пронзает меня своими глазами-рентгенами. Выдерживает паузу в несколько секунд, должно быть, чтобы придать моменту важности, и спрашивает:
— Так каков твой ответ, Евгения?
— Я согласна, — с пораженческим вздохом жертвы отвечаю.
Захар ни в коем случае не должен догадаться, что мы с Бахметовым в сговоре. Это чревато последствиями. И хоть я понимаю, что возможно меня и Дамир обманывает, но из двух зол, как говорится, выбирают меньшее.
— Отлично! — хлопнув в ладоши, мужчина встает, отдергивает пиджак, подносит к лицу дорогущие часы и, кивнув сам себе головой, небрежно бросает: — Мне нужно, чтобы Баха согласился на бой до послезавтра. У тебя есть два дня, Евгения. Сегодня и завтра.
Захар разворачивается и уверенными шагами чеканит на выход, словно уже забыл обо мне. Получил свое и забыл.
