Императрица (ЛП) - Херд Мишель

Пока мы идем к входной двери, его рука нежно скользит по моей спине, и мне кажется, что он пытается меня немного утешить.

Я стараюсь игнорировать то, как трепещет мой желудок и покалывает кожа.

Нервозность, усиливаемая присутствием Лео, заставляет меня схватить маму за руку. Когда она поворачивается ко мне, я улыбаюсь ей, надеясь, что улыбка выглядит искренней.

Это всего лишь последствия того, что ты так долго была одна.

Лео открывает входную дверь, крича:

— Мама. — Она отвечает по-итальянски откуда-то из глубины дома, а затем Лео указывает на гостиную. — Присядьте, пока я поговорю с мамой.

Мы с мамой медленно проходим в гостиную, обставленную двумя диванами, обтянутыми тканью с цветочным принтом.

Мама Лео, безусловно, любит цветы.

Я вижу несколько фотографий, стоящих на приставном столике, и, отпустив маму, подхожу поближе, чтобы рассмотреть на них.

На одной я вижу супружескую пару и, предполагая, что это мистер и миссис Тоскано, осматриваю отца Лео. На лице мужчины такое мрачное выражение, что у меня мурашки бегут по коже, и я быстро перехожу к следующему снимку.

Я вижу фотографию подростка, и мои губы приоткрываются, когда я беру ее в руки. Глядя на более молодого Лео, я понимаю, что он выглядит точь-в-точь как мальчик из моих кошмаров, которые снятся мне с тех пор, как он забрал меня.

На фотографии он выглядит счастливым, и чем дольше я смотрю на молодого Лео, тем сильнее что-то необъяснимое проникает в мое сердце.

Руки крепко обнимают меня.

— Stellina mia.

— Хейвен?

Мамин голос вырывает меня из мыслей, и, потрясенная только что возникшим воспоминанием, я случайно роняю фотографию.

— Черт. — Я быстро наклоняюсь и поднимаю ее, а затем проверяю, не повредила ли рамку, прежде чем поставить фото на место. Повернувшись к маме, я слышу голоса Лео и его матери, направляющихся к нам.

Они входят в гостиную, и я немного нервничаю, снова увидев миссис Тоскано.

— Здравствуйте, — приветствует она нас, и на ее губах появляется улыбка.

По крайней мере, она не выглядит такой расстроенной, как в церкви.

— Здравствуйте, — щебечем мы с мамой одновременно.

— Лео мне все рассказал, — говорит миссис Тоскано, затем на ее лице мелькает горечь. — Николо – мерзкий человек.

— Это точно, — соглашается мама.

Миссис Тоскано снова улыбается маме.

— Можете пожить у меня, пока Лео не найдет другое жилье.

Мама отвечает очень напряженным тоном:

— Я бы предпочла, чтобы ваш сын отпустил мою дочь.

— Даже не начинай, — бормочет Лео, и в его тоне слышится предупреждение.

— Я не имею права голоса в отношении того, что делает Лео, — сообщает нам миссис Тоскано. — Как и все остальные, я живу по его правилам.

— Господи, — шепчет мама.

Сделав шаг вперед, я вмешиваюсь, чтобы ситуация не вышла из-под контроля.

— Спасибо, что позволили моей маме остаться у вас. Я ценю это.

Миссис Тоскано смотрит на меня, затем подходит ближе, и ее взгляд немного смягчается.

— Это меньшее, что я могу для тебя сделать.

Кажется, так она пытается извиниться за то, что сделал Лео.

Желая уточнить, я спрашиваю:

— Ничего, если я буду часто приходить в гости?

— Конечно. — Ее губы снова растягиваются в улыбке. — Тебе здесь всегда рады. В конце концов, ты моя невестка.

Я совсем забыла об этом.

Черт возьми, у меня есть свекровь.

Я особо не задумывалась о том, что вышла замуж за Лео, но, стоя в гостиной его матери, до меня вдруг доходит реальность происходящего.

Глядя на Лео, я пытаюсь думать о нем как о своем муже, но мои щеки тут же заливает румянец.

Я поворачиваюсь к маме.

— По крайней мере, здесь будет лучше, чем у дяди Николо.

Мама кивает, и напряжение на ее лице немного ослабевает.

— Ты права. — Она натянуто улыбается миссис Тоскано. — Спасибо, что разрешили мне остаться здесь.

Миссис Тоскано кивает.

— Давайте я покажу вам вашу комнату.

Мама обхватывает мою правую руку, и, зная, что ей некомфортно, я иду с ними.

Входя в гостевую комнату, я первым делом замечаю кресло, обитое мягкой бежевой тканью с изящными желтыми розами. Постельное белье идеально сочетается с ним, и я тихо говорю маме:

— Это твои любимые цветы.

— Вы любите желтые розы? — спрашивает миссис Тоскано.

— Да. Именно эти цветы мой покойный муж подарил мне на нашем первом свидании, — отвечает мама.

— Я тоже их очень люблю.

— У вас есть кое-что общее, — говорю я, нервно хихикая.

Через несколько секунд охранник, которого мы видели снаружи, заносит мамины сумки в комнату.

— Это Риккардо. Он мой охранник, — представляет нас миссис Тоскано.

Я вяло машу ему рукой, а мама просто кивает.

— Нам пора, — внезапно произносит Лео с порога.

— Нет, — выдыхает мама.

— Доктор придет в пять, чтобы осмотреть руку Хейвен, — объясняет он. — Вы сможете увидеться завтра.

— Доктор не может прийти сюда? — спрашивает мама.

Я вижу, что Лео хочет отказаться, поэтому бросаю на него умоляющий взгляд.

— Пожалуйста.

Черты его лица смягчаются, затем он кивает и достает из кармана телефон.

Вау! Он действительно согласился.

Сегодня день чудес.

Я подхожу к двери и, когда он подносит телефон к уху, говорю:

— Спасибо, Лео.

Уголок его рта приподнимается, и он кивает, прежде чем сосредоточиться на звонке.

Когда я возвращаюсь в комнату, миссис Тоскано говорит:

— Я займусь приготовлением ужина. Есть ли что-нибудь, что ты не ешь, Дакота?

— Нет. — Я вижу, что маме снова становится немного некомфортно. — А... мы можем чем-нибудь помочь?

Миссис Тоскано качает головой.

— Все в порядке, обустраивайся.

Она выходит из комнаты, и я смотрю на маму, улыбаясь ей.

— Все не так уж и плохо.

— Учитывая, что нас удерживают против нашей воли, — бормочет мама, оглядывая комнату. — Но здесь действительно красиво.

Я иду к месту, где Риккардо оставил багаж, и открываю сумку. Начав распаковывать мамины вещи, я говорю:

— По крайней мере, мы сможем видеться. Я буду часто навещать тебя.

— Ты что-то чувствуешь к нему? — внезапно спрашивает она.

Держа в руке пару брюк, я хмуро смотрю на нее.

— Почему ты спрашиваешь об этом?

— Кажется, ты вовсе не против, что Лео держит нас в плену.

Я смотрю маме в глаза и качаю головой.

— Последние две недели я была одна, мам. Я просто счастлива, что рядом наконец-то есть люди... что я с тобой. Мне было это очень нужно.

Черты ее лица мгновенно смягчаются, и она подходит, чтобы обнять меня.

— Прости, милая. Ты права.

Когда она отстраняется, наши взгляды снова встречаются, и я говорю:

— Если он меня не отпустит, у меня не будет другого выбора, кроме как извлечь максимум пользы из этой ситуации.

— Я хотела для тебя гораздо большего, — шепчет она, и на ее лице мелькает боль.

— Мы не можем изменить наши обстоятельства, так что давай жить сегодняшним днем. Хорошо?

Мама кивает, гладя меня по голове.

— Хорошо.

Пока мы распаковываем мамины вещи, я просто наслаждаюсь тем, что она наконец-то рядом со мной. Мы уже обсудили все, что только возможно, поэтому вокруг нас повисает комфортное молчание.

Когда мы заканчиваем, я сажусь на край кровати, и мама подходит ко мне. Я кладу голову ей на плечо и прижимаю левую руку к груди, потому что боль становится все сильнее.

— Как твоя рука? — спрашивает мама.

— Очень болит, потому что я ударила Лео.

Она наклоняется вперед, чтобы увидеть мое лицо.

— Что он такого сделал, что ты его ударила?

— Он даже не сказал мне, что я могла навещать тебя последние две недели. — Когда мама удивленно приоткрывает рот, я добавляю: — Все это время мне разрешалось покидать особняк, а я не знала.

— О, — выдыхает мама. — Значит, он не держит тебя взаперти в особняке?