Паутина (СИ) - Костадинова Весела

Тишина на том конце длилась всего секунду, а потом вызов резко сбросили.

Максимилиан не сразу убрал телефон, какое-то время просто смотрел на экран, словно анализируя реакцию собеседника. Потом, всё так же спокойно, положил его на приборную панель.

- Это он, Лиана? – через несколько секунд спросил Макс, глядя в черноту ночи за окном.

- Не знаю…. Я не видела лица…. Не знаю я….

- Ты узнала запах. Да?

Я резко повернулась к Максимилиану.

- Откуда ты?...

- Я – психолог, Лиана. Сопоставил дав плюс два. Он? – пальцы мужчины чуть сильнее сжали мое запястье.

- Не уверена. Не знаю я…. да, запахи похожи, но…. Он – мой декан, Макс. Зачем ему это?

- Ну, - пожал плечами он, - говорил он сейчас явно не как декан….

Я резко втянула воздух.

-Ладно, - Макс отпустил руку, - я – за твоими вещами. Где ты их оставила? А после…. отвезу тебя домой. Посидишь одна пока?

- Да, - кивнула я, - все в порядке.

В его машине пахло кофе и корицей.

Максимилиан внимательно выслушал мои объяснения и вышел из авто, оставляя меня одну. Я смотрела на темноту ночи и думала только об одном – как мне теперь жить дальше.

Макс вернулся минут через пятнадцать, молча забросил вещи на заднее сиденье и так же молча сел за руль. Не проронив ни слова, он повёл машину в сторону моего района. В салоне царила тишина, нарушаемая лишь приглушённым урчанием двигателя и редкими всплесками света от уличных фонарей, проносящихся за окнами.

Я украдкой наблюдала за ним, стараясь уловить хоть какие-то эмоции на его лице. Он выглядел спокойным, но слишком сосредоточенным, будто размышлял о чём-то важном — о чём-то, что пока не хотел мне говорить. Его пальцы сжимали руль, взгляд был прикован к дороге, но было ясно, что мысли его блуждают где-то далеко.

Минут через пятнадцать я всё-таки решилась заговорить, чувствуя, что больше не могу выносить этой гнетущей тишины.

— Забрал без… проблем? — мой голос прозвучал осторожно, почти неуверенно.

Макс вздохнул, задержав ответ, словно обдумывал, что именно сказать.

— Да, проблем не возникло, — наконец отозвался он, но в его голосе скользнула едва уловимая напряжённость.

Я нахмурилась, не оставляя попыток понять, что происходит.

— Макс… что-то не так?

Он снова ненадолго замолчал, потом слегка покачал головой, но взгляд его остался задумчивым.

— Интересный человек, этот твой декан, — произнёс он наконец, без особой интонации, словно просто констатировал факт.

Я вздрогнула, ощущая, как холодной змейкой вдоль позвоночника скользнуло нехорошее предчувствие.

— Ты его видел? — мой голос стал тише, настороженнее.

— Он ждал меня, Лиана, — Макс бросил на меня короткий взгляд, прежде чем снова перевести внимание на дорогу. — Он и… ещё одна девушка. Темноволосая, темноглазая.

Дарья.

Я сглотнула, сжимая пальцы ткани куртки, которую Максимилиан накинул на мои плечи.

— И…? — с трудом выдавила я. — Что было?

Макс на мгновение задумался, будто прокручивал в голове детали произошедшего, а затем спокойно ответил:

— Ничего. Я пришёл, они о чём-то говорили. Я просто спросил, где твои вещи. Девушка сложила их в твою сумку и отдала мне. Молча. Она вообще на меня не смотрела.

Моё сердце сжалось. Я почти могла представить эту сцену: Дарья, склонившая голову, торопливо укладывающая мои вещи, избегая встречаться взглядом с Максом. Почему?

— А… Роменский? — я подняла на Макса взгляд, чувствуя, как ладони предательски вспотели.

Он вдруг повернул голову ко мне, внимательно всматриваясь в моё лицо, словно пытался прочитать что-то между строк.

— А вот он, Лиана, глаз с меня не спускал, — спокойно, но весомо произнёс Макс, выруливая автомобиль на мою улицу и останавливаясь перед подъездом.

Усталость навалилась невероятной волной, точно свинцовые гири упали на плечи, пригибая к земле. Голова гудела, мысли путались, а в теле ощущалась такая разбитость, будто меня прогнали через мясорубку. Я едва сдерживала зевоту, но внутри напряжение не отпускало. Оно сидело глубоко под кожей, липким холодом растекалось по венам, не давая расслабиться даже сейчас, в безопасности.

— Лиана, — голос Макса прозвучал спокойно, но я чувствовала в нём ту сдержанную настойчивость, которую он редко показывал.

Я уже потянулась к дверной ручке, но он не спешил меня отпускать, продолжая смотреть прямо в лицо.

— Так не может продолжаться. Ты же это понимаешь?

Я молча кивнула, не зная, что сказать. Руки сами собой нашли заусенец на пальце, и я начала его теребить, обдирая кожу до крови, пока не почувствовала, как Максимилиан накрыл мои пальцы своей ладонью, останавливая.

— Хватит, — тихо сказал он, не отпуская.

Я глубоко вздохнула, опустив взгляд, а Макс, кажется, воспринял это как знак.

— В выходные приезжай в Центр, — произнёс он твёрдо, но не жёстко. В его голосе звучала та мягкость, от которой внутри вдруг защемило. — Пора тебе начинать жить дальше.

Я горько усмехнулась, не поднимая глаз.

— И что мне там делать? — голос был хриплым, уставшим, словно я выдавливала из себя каждое слово.

— Начнём с малого, — спокойно ответил он. — Поработаешь волонтёром, пообщаешься с другими, сходишь на один лёгкий тренинг. Я не буду настаивать на жёсткой терапии, но, Лиана…

Он выдержал паузу, дождался, пока я всё-таки посмотрю на него.

— Тебе нужна помощь.

Его слова висели в воздухе, как неизбежность, и я понимала, что он прав. Но принять это… признать…

Я сжала губы, отводя взгляд.

Макс ничего больше не сказал, просто продолжал держать мои руки в своих, давая мне время.

- Хорошо, - отозвалась не поднимая головы.

- Умница, - кивнул он, отпуская руку. – Иди домой, ты вымотана. Я жду в машине твоего звонка из дома, что ты дошла. Через семь минут, если не позвонишь, иду за тобой. Хорошо?

- Да! – выдохнула я, чувствуя внутри облегчение от его слов.

Хотела вернуть ему его куртку, но он только отмахнулся от меня.

- Иди уже. Лиана, - все же задержал на минуту, - в университете народу много. Никто не причинит тебе вреда там. Будешь чувствовать панику – делай упражнение, которое я показал сегодня.

Он запнулся, словно хотел сказать еще что-то, но не стал. Улыбнувшись, я направилась к подъезду, мечтая скорее упасть в свою кровать.

23

Только мысли о предстоящих выходных в Центре позволили мне пережить всю последующую неделю. Когда я вернулась домой и позвонила Максу, бабушка неодобрительно покосилась на чужую куртку у меня на плечах, но комментировать не стала. Только бросила быстрый взгляд в окно, словно проверяя, кто именно меня привез.

Каждый день я ходила на учебу, повторяя про себя как мантру слова Максимилиана, что в университете мне ничего не грозит, что там слишком много людей, чтоб кто-то смог причинить мне вред. Но на попытки Лены и Дарьи хоть как-то поговорить – я реагировала просто – уходила, уже сожалея и злясь на себя за произошедшую стычку.

Не могла я больше общаться с теми, кто раньше были мне как сестры. Мы жили словно в параллельных вселенных: их мир университетской жизни и студенческих забот все больше отдалялся от моего мира тесной темницы собственного сознания.

К счастью, Роменский, возможно, после встречи с Максом, больше никак не проявлял ко мне внимания. Я увидела его только в пятницу на лекции, и этого оказалось достаточно, чтобы понять: страх никуда не ушёл. Едва он появился в аудитории, у меня сжалось горло, а в животе вспыхнуло болезненное, тянущее ощущение. Мгновенная, острая тошнота подступила к горлу, но я подавила её, стиснув зубы, и резко отвернулась, натянув на голову капюшон толстовки. Он скользнул по мне взглядом, равнодушным и деловитым, но, как только прозвенел звонок, ушёл так быстро, будто и не замечал моего присутствия вовсе. Лишь на долю секунды обернулся на выходе и встретился глазами со мной, заставив снова сжаться от страха.