Паутина (СИ) - Костадинова Весела

Меня парализовало на месте, я не то чтобы шевельнуться, сказать ничего не могла, расширившимися глазами глядя на знакомую, высокую фигуру, шагнувшую в лабораторию. Так и стояла с закатанными рукавами.

Дарья, Лена, маячивший позади Вадим – все они превратились для меня в безликие пятна. Четким оставался лишь он.

Роменский.

Он стоял в дверях – высокий, уверенный, непроницаемо спокойный и красивый. Темные глаза скользнули по мне с холодной внимательностью, взглядом человека, привыкшего разбирать ситуации на детали, контролировать их до последнего мгновения.

А потом его взгляд опустился вниз, к моим рукам.

Он застыл. Его лицо на мгновение потеряло привычное выражение сдержанной невозмутимости.Мгновение – и во взгляде мелькнуло что-то… непозволительное. Шок? Гнев? Понимание? Узнавание? Его губы дрогнули, крылья носа затрепетали. Обычно бесстрастное лицо дернулось в гримасе.

- Твою…. – глухо вырвалось у него.

Он шагнул вперёд, ко мне, не обращая внимания ни на Дарью, ни на Лену, ни на Вадима. Двигаясь целенаправленно, уверенно, словно всё вокруг потеряло значение.

И тут до меня долетел аромат его парфюма.

Цитрусы и удовое дерево

Желудок резко подскочил к горлу, во рту стало невыносимо горько. Я до крови прикусила себе щеку, и эта боль стала моим спасением.

Вылетела из лаборатории, убегая подальше от своего кошмара. Едва успела вбежать в туалет, как все съеденное в обед полилось прямо на пол. Спазмы сотрясали каждую мышцу моего тела, я едва контролировала себя.

Через несколько минут добралась до телефона в кармане и набрала заветные цифры.

Макс взял трубку почти сразу.

- Лиана?

- Макс, - взвыла я без намека на слезы. – Я больше не могу! Мне нужна помощь!

22

— Слушай внимательно, Лиана, — голос Макса был спокойным, но в нем сквозила жесткая, не допускающая возражений уверенность. — Найди глазами пять любых предметов. Идентифицируй их и назови мне.

Я моргнула, пытаясь сфокусироваться. Мир вокруг казался нереальным, расплывчатым, но я заставила себя оглядеться.

— Дверь, — выдохнула я, вцепившись в реальность взглядом. — Кран… Мыло… Ведро… Тряпка.

— Хорошо. Теперь найди и потрогай четыре предмета. Почувствуй их текстуру, осознай прикосновение.

Мои пальцы дрогнули, но я подчинилась. Рука скользнула по холодной металлической ручке, ощутила гладкую поверхность телефона, мокрую керамику раковины, прохладное стекло зеркала.

— Ручка, — сказала я, сжав её крепче. — Телефон. Раковина. Зеркало.

— Умница. Теперь три звука, Лиана. Закрой глаза, прислушайся. Услышь их.

Я задержала дыхание, позволяя звукам пробраться сквозь шум в голове.

— Вода… — вдалеке капала, стекая по трубам. Я сглотнула, в груди стало чуть свободнее. — Машина за окном. Шаги в коридоре.

— Хорошо. Теперь два запаха. Вдохни, сосредоточься.

Я сделала глубокий вдох, позволяя запахам наполнить лёгкие.

— Мыло, — его аромат был резким, чистым. — И… канализация.

Я вдруг невольно улыбнулась. Почему-то именно это привело меня в себя. Дышать стало легче, словно грудную клетку ослабили от невидимых тисков.

— Хорошо, девочка. Очень хорошо. Теперь — вкус. Один. Почувствуй его, вспомни.

Я прикрыла глаза, вызывая воспоминание— терпкий, кисло-сладкий привкус, будто только что откусила хрустящий ломтик.

— Яблоко, — прошептала я.

На несколько секунд наступила тишина. Страх рассеивался, паника растворялась, оставляя лишь гулко бьющееся сердце.

- Отлично. Где ты? Я сейчас выезжаю к тебе, - он не спрашивал, он уведомлял, но в этот момент мне стало от этого даже легче.

- В университете, - ответила хрипло, наваливаясь руками на раковину, - Макс, я не могу тут ждать….

- Найди спокойное место, жди меня там, как приеду – наберу.

Он отключился, оставляя меня пусть и дрожащую, но все же уже пришедшую в себя. В голове остро билась одна мысль: они сейчас будут меня искать. Искать, чтобы спросить. Искать, чтобы проконтролировать.

Вышла из туалета и почти крадучись пробралась в маленькую кладовку на черной лестнице, где села прямо на перевёрнутое ведро.

Гарри Поттер, мля!

То ли всхлипнула, то ли глухо рассмеялась, роняя голову на сложенные на коленях руки.

Шаги в коридоре, голоса, среди которых я явственно различила голос Лены.

- Лиана! – подруга крикнула в коридор.

Я не ответила. Только сильнее вжалась в своё укрытие и дрожащими пальцами выключила звук на телефоне. Через секунду он завибрировал. Сначала Ленкин номер. Потом Дашкин. А следом — другой. Почти незнакомый, но от одного его появления внутри всё сжалось, а зубы стиснулись так, что скулы заныли.

Моя сумка, мои тетради, мой планшет – все осталось в лаборатории. Но идти за вещами я не хотела. Сидела, забившись в свой угол и старалась даже не шевелиться.

Новый звонок – Макс.

Тут же ответила.

- Выходи, - велел он, - я почти у самого входа. Прости, на территорию меня не пустят.

- Не страшно, - сглотнула я, выскальзывая из своего укрытия, и выходя из корпуса через черный вход.

Закутавшись в толстовку, опустив голову и то и дело пугливо озираясь по сторонам, я быстрым шагом пересекла расстояние до машины. Дёрнула дверцу, скользнула внутрь и захлопнула её за собой, будто отгораживаясь от всего мира.

Макс внимательно посмотрел на меня, медленно покачал головой. Спокойный и уверенный, не такой чудовищно красивый, как Роменский, но гораздо более настоящий. В его чертах не было этой резкой, отточенной до совершенства привлекательности, которой Роменский всегда словно давил, подчёркивал свою власть над окружающими. В нём не было ледяного блеска чужого превосходства, не было той хищной, безупречной внешности, что раньше завораживала, а теперь внушала лишь отторжение.

Не говоря ни слова, он накинул мне на плечи свою куртку, осторожно взял меня за руку и мягко нащупал пульс на запястье. Его пальцы были тёплыми, спокойными, уверенными. Не требовательными, не собственническими — просто поддерживающими. От этого прикосновения не хотелось отпрянуть, не хотелось спрятаться. Оно не сковывало, не внушало страха — напротив, с каждым ударом сердца мне становилось легче.

— Что произошло, Лиана?

Я зажмурилась, потерла лоб ладонью.

— Макс… — голос дрожал, но я заставила себя продолжать. — Так жить нельзя. Я поссорилась с подругами, испугалась. Но это даже не в этом дело. Я живу в постоянном ужасе. Мне кажется… у меня уже паранойя.

Глубокий вдох, болезненный выдох.

— Ты говорил, что с этим можно что-то сделать. Что это можно… исправить. Я так больше не могу.

— Лиана… — он тихо произнёс моё имя, продолжая ненавязчиво держать за запястье. — Я помогу. Не оставлю тебя. Но и ты должна хотя бы немногодоверять мне.

Он выдержал паузу, а потом посмотрел прямо в глаза.

— Что случилось сегодня? У тебя была паническая атака… Что её вызвало? Или… кто?

Я отвела взгляд и ответила почти правду.

- Запах. Я… помню…. Запах из машины…. И больше не могу…. Так….

Он вздохнул, не спеша убирать свою руку.

- Где твои вещи? Ты без куртки…

Беззвучно зазвонил телефон, раздражая меня своим дрожанием. Незнакомо-знакомый номер. Меня передернуло.

- Ответишь? – тихо спросил Максимилиан.

Я резко дернула головой, отворачиваясь к окну.

- Позволишь? – он забрал телефон из моих рук, и нажал кнопку приема.

- Лиана, - услышала я ненавистный голос. – Вернись в лабораторию, - за жестким приказом я вдруг явственно уловила нечто непривычное, едва скрытая дрожь. Роменский паниковал!

- Она не вернется сегодня, - ровно ответил за меня Максимилиан.

Тишина стала почти ощутимой, давящей.

- Кто это? – голос Роменского дрогнул, но не от страха. Он едва сдерживал злость, накатывающую, холодную, как прилив перед бурей.

- Максимилан Владимиров. Я друг Лианы, - голос Макса даже не дрогнул, даже не изменился, а палец осторожно погладил кожу на запястье, успокаивая. – Я сейчас зайду за ее вещами.