Искалеченная судьба (ЛП) - Джеймс М.

— Чёрт возьми... — Константин роняет рацию, и в этот момент очередной порыв ветра поднимает облако пыли вокруг нас. Я начинаю кашлять, а он вскакивает на ноги и хватает меня за руку. — Мы больше сюда не приедем, — говорит он сквозь зубы. — Пойдём, София, давай зайдём внутрь.

Порыв ветра отбрасывает его стул назад, и он с грохотом врезается в дерево. Я смотрю на надвигающуюся бурю, а Константин тянет меня за руку к палатке.

Впервые в жизни я не спорю с ним.

Я просто следую за своим мужем внутрь.

10

КОНСТАНТИН

Я никогда не должен был соглашаться на это. Эта мысль не покидает меня, пока я спешу к палатке, пытаясь укрыться от ненастной погоды. Рядом со мной София, и я удивляюсь, как позволил уговорить себя на поход в глуши африканской саванны. Уже с первого похода должно было стать ясно, что здесь нет ничего безопасного. На этот раз даже была наклейка с предупреждением. Возможно, я слишком самонадеян для своего же блага, мрачно думаю я, откидывая полог палатки и приглашая Софию внутрь, плотно закрывая его за нами.

Ветер яростно треплет стенки палатки, и я не могу избавиться от мысли, что нас вот-вот подхватит и унесёт куда-то в сторону парка, кто знает, как далеко.

Насколько здесь страшны эти штормы? Может быть, они сравнимы с торнадо или ураганами? Я не знаю. Я бросаю взгляд на рацию и нажимаю кнопку вызова нашего гида.

— Насколько сильны такие штормы? — Спрашиваю я без предисловий, и радио на мгновение замолкает, прежде чем я получаю ответ.

— Оставайтесь внутри и переждите. С вами всё будет в порядке. Только не выходите на улицу.

— Понял, — бормочу я, оглядываясь на Софию. Она придвигается к краю кровати, её черты лица напряжены. Она выглядит взволнованной больше, чем обычно, и я хмурюсь. Что-то не так. Она чувствует себя не в своей тарелке, не то, чтобы я настолько хорошо её знал, чтобы угадывать каждое её настроение. Но что-то просто кажется... неправильным.

Фонарик на батарейках, который она включила, как только вошла внутрь, едва освещает её. Я нахожу другой фонарь и включаю его тоже, чтобы нам было светлее. Я не могу отделаться от мысли, что, хотя она, кажется, и не хочет этого показывать, её напряжённое, неуверенное поведение объясняется тем, что она боится, и это понятно. Любой бы испугался в такой ситуации.

Чёрт возьми, я и сам чувствую себя не очень хорошо из-за всего этого.

— Вот, — я достаю бутылку воды из пакета с припасами, который лежит в углу, и протягиваю ей. — Здесь будет очень сухо, и пыль поднимется.

София молча берёт бутылку, откручивает крышку и делает большой глоток. Она поворачивается, и мне кажется, что я замечаю очертания чего-то под юбкой её платья.

Что-то, очень похожее на пистолет.

— София, — я замолкаю, снова глядя на неё. — Ты... — я наклоняю голову, пытаясь понять, что это значит. — У тебя есть оружие?

Она замолкает, поднося бутылку к губам. Я вижу, как в её голове крутятся шестерёнки, решая, стоит ли ей пытаться солгать.

— Да, — наконец говорит она.

Я сужаю глаза.

— Не хочешь объяснить почему?

Она закатывает глаза, ставя бутылку с водой на стол.

— После нашего последнего похода сюда, разве это не должно быть очевидно? В прошлый раз мы столкнулись со львом. Я не хотела зависеть от чьей-то защиты.

Я пристально смотрю на неё, пытаясь понять, что за человек эта женщина, на которой я женился. Кажется, что каждый день происходят события, которые сбивают меня с толку.

— Ты могла бы спросить, не нужно ли мне что-нибудь взять, — говорю я как можно более спокойно. — Но на самом деле я не об этом спрашивал. Откуда у тебя вообще пистолет, София? И зачем ты взяла его с собой сюда, в поездку?

Она колеблется, её пальцы сжимаются на краю кровати.

— Я хотела чувствовать себя в безопасности, — наконец произносит она, нерешительно встречая мой взгляд.

— От кого? — Я пристально смотрю на неё. — Курорт считается чрезвычайно безопасным. Я знаю, что прошлой ночью произошёл инцидент, но мы никак не могли предвидеть...

Внезапно меня пронзила мысль, которая заставила остановиться. Я медленно, но решительно направился к своей жене, сидящей на краю кровати. Протянув руку, я нежно провёл пальцами по её подбородку и приподнял её лицо, чтобы она взглянула на меня.

— София, ты взяла пистолет, потому что боялась меня? — Спросил я.

Нечто необъяснимое отразилось на её лице. Она нервно облизнула губы, и я почувствовал, как её тело напряглось. В её взгляде я увидел расчётливость, как будто она взвешивала все варианты и решала, что ответить.

— Ты не хотел жениться на мне, — произнесла она наконец.

Я с удивлением смотрю на неё.

— Это не значит, что я бы… — я качаю головой. — Я бы никогда не причинил тебе боль, София. Какими бы ни были мои чувства к этому браку, какие бы сомнения или границы я ни устанавливал, я бы никогда, никогда не причинил тебе вреда. И я бы никому другому не позволил это сделать.

Внезапно, без всякого обдумывания, я опускаюсь перед ней на колени, так что наши глаза оказываются на одном уровне.

— Со мной ты в безопасности, София. Я обещаю тебе это. Я не могу обещать тебе любовь, страсть или романтику, но, чёрт возьми, девочка, я могу обещать тебе, что со мной ты всегда будешь в безопасности.

Её глаза слегка расширяются. На её лице появляется что-то похожее на чувство вины, она прикусывает нижнюю губу, и я опускаю взгляд на её рот…Блядь… этот чёртов рот.

В Софии Моретти всё было опасно, соблазнительно и красиво. Но её рот словно создан для наслаждения. Он был создан, чтобы прижиматься к губам мужчины, обхватывать его член и чувствовать его кожу. Я мечтал о её губах с той самой ночи, когда мы встретились.

Ветер завывал в палатке, её стенки прогибались под его напором, но я почти не замечал этого. В мягком свете лампы, среди воющей ночи вокруг нас, я чувствовал, как теряю контроль.

Это была плохая идея. Всё это. Я знал это, но, когда моя рука словно двигалась сама по себе, поднимаясь, чтобы коснуться колена Софии, я ощущал, как учащается пульс в моих венах, а желание захлёстывало меня волной.

Мой член набухал, когда я обхватывал её колено. Большим пальцем я отодвигал шелковистую ткань её платья в сторону, обнажая гладкую кожу, и наклонялся, касаясь губами изгиба её колена. София ахнула, и я чувствовал, как пульсирует мой член, напрягаясь до полной, ноющей твёрдости, когда она сдвигалась, раздвигая колени.

— Чёрт, — с досадой восклицаю я, тихо ругнувшись по-русски, и поднимаю взгляд. В свете лампы зелёные глаза Софии кажутся темными, она пристально смотрит на меня, и я замечаю, как её дыхание становится прерывистым, а руки крепко сжимают край кровати.

Она не двигается. Я медленно задираю её платье, открывая пистолет в кобуре. Быстрым движением я расстёгиваю кобуру, и пистолет падает мне в ладонь, когда я кладу его на пол рядом с кроватью.

София не пытается меня остановить. Она не издаёт ни звука, просто сидит неподвижно, её грудь быстро поднимается и опускается, когда я наклоняюсь к ней. Я снова обхватываю её лицо, на этот раз нежно касаясь ладонью её щеки... и впервые целую её.

Боже мой, её губы! Они такие мягкие и полные, и всё, о чём я мог мечтать, словно само прижимается к моим, уступая в одно мгновение. Её губы приоткрываются в тихом стоне, а язык выскальзывает, чтобы скользнуть по моему. Я чувствую, как она начинает поддаваться мне, как она жаждет того, о чём мечтала с нашей первой брачной ночи, того, в чём я отказывал ей в ту ночь и в каждую последующую.

Почему? Я уже не могу вспомнить. Всё, о чём я могу думать, это нежность её губ на моих, горячее, быстрое скольжение её языка и сладкий фиалковый аромат её духов, наполняющий мои чувства. Мой член пульсирует, болезненно натягиваясь на молнию, жаждущий освободиться, жаждущий оказаться в её рту. Я хочу знать, каково это, чувствовать, как её губы обхватывают меня, так чертовски сильно.