Наш папа - прокурор (СИ) - Тимофеева Ольга Вячеславовна

– Сомневаюсь. Она бережет их, это все, что осталось от ее брата.

– Надо съездить и посмотреть тогда.

– Когда?

– Вот на выходных и поедем. Ты же говорила, что у тебя заканчивается практика.

– Да, хотелось бы еще побыть в столице.

– В другой раз, Вик. Надо понять, что нас связывает. И зачем мне подкинули дело твоего дяди.

– Юрий Александрович! Вы мне поможете? – Она с надеждой смотрит. Сама не просила, но, когда я сказал, что помогу, то прям, загорелась.

– Две головы лучше, чем одна.

– Это же не ты подкинула мне письмо? – смеюсь, но слежу за реакцией.

– Очень смешно, – обижается. Не она.

– Помогу, раз письмо мне пришло. Не понимаю только, что должен искать. Но в любом случае, хотя бы помогу Вике найти того, кого она ищет.

Глава 22. Саша. Ятл

Звонок мобильного вырывает из сна. Юра.

– Саш, привет, можешь в окно выглянуть?

– Опять шары и медведи? – упираюсь одной рукой в кровать и поднимаюсь.

Юра смеется.

– Нет, но если не выглянешь, придется повторить, только в связке кот - дерево.

Кот? Я быстрее запускаю ноги в сланцы и иду к окну.

Там, внизу, Юра с Ахиллесом. Мой кот на улице-то толком и не был никогда, сейчас вцепился в Юру, чтобы только его не отпустили. Я открываю окно и выглядываю.

– Ахилл, кити-кити.

Кот тут же реагирует на голос и поднимает голову. С перебинтованной лапой он как раненый, но не сломленный воин.

– Привет, мой мальчик. Мой котик.

– Саня, скажи ему, что у тебя все в порядке, а то он опять хандрит и скучает по тебе.

– Мау, – кот вцепившись Юре в толстовку, вырывается.

– Ахиллес, посмотри, у меня уже нет живота. Скоро меня выпишут и я заберу тебя. Ты кушай, пожалуйста.

– Мау.

– Ау, Ахилл, – Юра убирает его лапу с шеи и звонит мне.

– Спасибо, что привез его.

– Мы из клиники ехали, проезжали мимо. – Так мило. – Сегодня ему последнюю капельницу сделали. Ветеринар сказал, что с ним все в порядке.

– Юр, он поживет у тебя еще?

– Пусть живет, привык уже вроде. Он у тебя воспитанный.

Мне приятно, невольно перекладываю это на детей. С котом справилась, может, и с детьми получится достойно.

– Саш, тебе надо что-нибудь?

– Нет.

– Тогда я отнесу его в машину и сейчас зайду к тебе.

– Не надо, – резко отвечаю, но спохватываюсь, что он не так меня поймет.

– Не хочешь, чтобы я приходил?

Я хочу. Я очень хочу.

– Не оставляй Ахилла одного в машине. Лучше отвези домой, может, теперь поест, раз меня увидел.

– Ну, хоть на пару минут забегу.

У меня такой вид, что я и на пару не хочу встречаться.

– У тебя все нормально?

– Да. – По сути да, остальное это мое личное.

– Ходила еще смотреть?

– Нет.

– А хочешь?

– Конечно.

– Я договорюсь.

– Юра! Нельзя наверное.

– Нельзя преступления совершать, а детей своих увидеть можно.

– Я не верю тому, что слышу. Ты пользуешься своим положением?

– На что не пойдешь ради тебя. – Смотрит снизу вверх, улыбается. – Пойду отнесу Ахилла и позвоню отцу.

Прощаемся. Я смотрю в окно, пока они не скрываются за углом.

Как я скучаю. И как не хватает его. Вот не было полгода и как-то смирилась с этим, а теперь снова хочется в воспоминания нырнуть.

Все складывается так, что папе надо было сесть. Юра виделся с ним, разговаривал, а я просто ничего не знала.

Но та девушка у него в квартире. Если они не встречаются и между ними ничего не было, как он говорил, то они все равно жили вместе. Вместе завтракали, вместе что-то смотрели. Не бывает же дружбы между мужчиной и женщиной. Тем более рядом с таким. В него же… нельзя не влюбиться. Да и она не может не нравится.

С другой стороны, мы расстались, он мог встречаться с кем угодно, как и я. Это вроде как и не измена. Но все равно ощущается как предательство.

Еще через некоторое время, как раз на полпути моего самозакапывания, меня предупреждают, что я могу сходить на пару минут к своим малышкам. Эти моменты – самое дорогое и ценное, что у меня сейчас есть. Побыть с крошками и сказать, как сильно люблю и жду их. Даже не верится, что когда-то это все будет позади и мы сможем жить, как обычная семья.

Юра перезванивает вечером. Проводит рум тур по квартире, показывает, что Вика тут больше не живет. Ну, или они очень хорошо законспирировались.

Но я тут же одергиваю себя. Люди, в ключевых своих чертах, не меняются, а прокурор – он всегда за правду. На работе и в жизни. Хотя с папой обманул.

Ложится на кровать и переключает камеру на себя. Такой домашний, совсем не чужой. Мы с ним не так много времени провели вместе, но я знаю его лицо, каждую черточку и родинку.

– Саш, у тебя все нормально?

– Юра, а если честно, у тебя было что-то с ней?

– Нет. – Прямо, не задумываясь.

Лучше сказал бы, что было. Да, было бы обидней, но зато я бы поверила.

– Нет? То есть она видит тебя в домашней одежде или после душа, видит твое тело, глаза, руки и никак не реагирует? Она либо по девочкам, либо ты мне врешь.

– Когда у тебя в голове другая девушка, все остальные как-то мимо…

– Мимо? Хорошо, представь, что я живу с… студента позвала, который проходит у нас практику, пожить у меня. Ему двадцать лет, он хорошего телосложения, подкачанный, уверенный в себе, красивый, и мы живем с ним. Я хожу перед ним в домашней одежде, мы хоть и по очереди, но принимаем один душ, его шампунь и зубная щетка стоят в соседних стаканчиках, продолжать?

– Она уже не живет у меня. Выбирая между вами, я выбрал тебя. Не задумываясь.

– А зачем она вообще приехала, если у нее денег нет? Я вот планирую свои расходы и оцениваю силы.

– Ну, во-первых, ты уже работаешь, у тебя есть профессия. Она только заканчивает университет. У нее… Ладно, хочешь, я расскажу тебе всю историю? – Хочу ли я что-то слышать о ее истории? Скорее нет, чем да. Я вообще о ней не хочу слышать. Если “не было”, то мне надо ее как-то понять и самой себе объяснить, что она делала в его квартире.

– Квартиру ей кто снял, тоже ты?

– Саш, я догадываюсь, что ты сейчас думаешь. – смотрит хоть и через экран, но в глаза. – Но ты должна мне верить. Не просто верить, ты должна доверять мне во всем. Чтобы я ни делал, я делаю это ради тебя и наших детей. С того дня, когда мы встретились с тобой в суде, я делаю все ради тебя. Даже, если сейчас тебе какой-то поступок кажется нелогичным или непонятным, поверь, тут все четко выверено. Я не всегда могу тебе что-то рассказать. Да, иногда я попадаю в капкан, потому что кто-то его ставит, но в моих действиях всегда было одно желание – защитить тебя и…

– … и что?

– и придумать, как можно сделать так, чтобы ты была со мной и это не противоречило закону.

Я поджимаю губы и улыбаюсь.

– Саш, я в командировку эту уехал, чтобы никто не зацепился за то видео, и не нашел его. Я с Ромкой поссорился, я от денег отказался, которые заработал, чтобы он выплатил отступные за его удаление. Я посодействовал, чтобы у твоего отца там были приемлемые условия, насколько конечно они там могут быть приемлемыми. Когда уехал, я мало того, что всех ребят попросил присмотреть за тобой и не оставлять одну, но еще охрану тебе нанял, потому что за тобой следили. Сегодня я выселил девушку, которая мне помогает решить вопрос с твоим отцом. Я за котом твоим ухаживаю, спать ему разрешаю на своей кровати. Ну, что мне еще надо сделать?

– Кто следил?

– Я разбираюсь, но уже никто не следит.

– Мне угрожала опасность, а ты уехал?

– Вот не надо сейчас переворачивать. Я еще раз говорю, у тебя была охрана. Я все контролировал. От тебя требовалось не копать это дело. А без меня бы ты его и не раскопала, поэтому от тебя быстро отстали.

Сказать, что я в шоке, ничего не сказать. За мной следили, мне угрожала опасность, а его не было рядом.