Наш папа - прокурор (СИ) - Тимофеева Ольга Вячеславовна

– Если бы я был тут, все было бы еще опасней. Наш с тобой “союз” сразу бы вызвал подозрение, что я занимаюсь этим делом. Я подставил бы обоих. Мне надо было уехать, чтобы все успокоилось. Каждое мое слово ты можешь уточнить у отца. Он подтвердит, что сам мне это говорил.

Я уже не сомневаюсь. Он держал меня в поле зрения и все это время фактически был рядом.

– Юр, а если ты за мной следил, как не узнал, что я беременна?

– Саш, мне пару раз доложили, что Рома у тебя был. Мне было… Я не хотел знать подробностей. Поэтому в личную жизнь попросил не лезть. Мне докладывали только об охране тебя и слежке.

– Ты думал я с Ромой?

– Да. Это не логично? Смотри, кто пришел, – Юра чуть сдвигает камеру и показывает Ахилла, который ложится рядом с ним. Не могу поверить, что прокурор разрешил коту спать в его кровати. – Сань, при нем можно вообще говорить?

– Даже, если он что-то понимает, все равно никогда нам не расскажет, какие мы странные. – И нелогичные.

Юра смеется, а потом переводит камеру на себя.

– Прости меня, – я тоже виновата, я знала это, но до этого моя обида покрывала все и не давала вырваться чему-то другому. – За то, что в суде не сдержалась и сказала все так. Я когда Рому увидела на свадьбе, испугалась, что ты узнаешь меня или про нас, а мне не хотелось. Ты мне понравился.

– Саш, давай не будем об этом. Было и было, все удалено. Я просто не хочу возвращаться к этому и опять размышлять об этом, когда можно заняться чем-то более приятным. По поводу Вики. Ее мать – вахтер в школе, отца нет, сама учится еще. У нее много лет назад погиб дядя в аварии. С ним тогда ехала жена и дочка. Так вот жена тоже погибла, а девочка чудом осталась жива. Ее удочерили, но кто, неизвестно. Вика в Ростове все о нем подняла, но ничего не нашла. Приехала поискать тут какие-нибудь сведения о дяде. Мало ли.

– Она ищет ту не погибшую девочку?

– Да, фактически это ее двоюродная сестра.

– Как так получилось, что они не знают, кто удочерил? Почему себе не забрали?

– Саш, я не лез в душу, раз не взяли, значит, были причины. Поэтому я договорился с одним знакомым из прокуратуры, чтобы он помог Вику определить на практику в то отделение прокуратуры, из которого меня выпроводили. Ей плюс, она поищет в архивах данные о своем дяде и той аварии, заодно сделает мне дубликаты дела твоего отца. Мне сейчас туда вход закрыт, она мои глаза и уши там. Они знают, что мы с тобой были вместе во время суда и шантажировали этим. Я уверен, что кто-то в прокуратуре заинтересован в том, чтобы твой отец сидел. Только, чтобы размотать это все, мне нужен свой человек там.

– Я не знала. Но мне все равно не нравится, что она жила у тебя.

– Сань, если бы ты только сказала “да” и подпустила к себе, то почувствовала бы, как я скучаю и как на тебя мой организм реагирует. Полгода, Саш, я тебе клянусь мало того, что никого не было, я вообще не смотрел ни на кого. Разрывало надвое. С одной стороны надеялся, что когда вернусь, сможем начать заново, с другой – пытался тебя заместить работой. Саш, – зовет меня, – давай оставим прошлое. Я никогда не буду вспоминать то видео, не буду упрекать, но и ты сделаешь то же самое. Начнем заново?

– Мне надо подумать.

– Капельница, – в палату заходит медсестра и предупреждает меня. Я киваю в ответ.

– Мне пора, Юр.

– Иди, я хоть немного тебя переубедил? – Легко киваю головой, не хочу при посторонних обсуждать свои отношения. – Саш, ты подумай, только не додумывай, лучше у меня спроси.

Снова киваю и прощаюсь.

Мне ставят капельницу, проверяют живот. Я все это время обдумываю Юрины слова. Так хочется ему верить. И, по сути, он даже тогда за камеру зацепился, чтобы выкроить для нас время. Рисковал в том загородном доме. Мы расстались даже, чтобы не навредить друг другу.

Саша: “Заедешь ко мне завтра?))”

Набираю сообщение одной рукой, пока ставится капельница.

Юра: “Конечно”

Приходит сразу же.

Юра: “Напиши, если что-то надо”

Отмечаю сердечком сообщение. Но писать буду вряд ли. Лучше попрошу Онежу. Она тоже собиралась ко мне заехать.

Он что-то еще набирает. Долго пишет. Останавливается. Потом продолжает. Я в предвкушении жду. Что там такое? Стихи? Ну, нет. Прокурор и стихи – это не сочетается как-то. Может, еще что-то важное рассказать о папе хочет?

Юра: “ятл”

И что я получаю в итоге? Набор букв... Так долго писал…

Саша: “???”

Юра: “❤️”

Глава 23. Юра. Прошлое

Вика: “Юрий Александрович, надо встретиться. Это срочно”

У нас обоих обед, я планировал съездить к Саше сейчас. Потом еще и вечером. Вика сбивает планы, но и просто так она никогда не пишет.

Юра: “До вечера может подождать?”

Вика: “Нужен ваш совет”

Юра: “По телефону?”

Вика: ”Не телефонный разговор”

Выбирать между ними приходится. Не хочу, и знаю, как надо было бы, но поступаю по-другому. Чья-то ошибка может дорогого стоить потом.

Юра: кафе “Ленинградское”, от тебя на метро две остановки, не опаздывай”

Встречаться возле прокуратуры не хочу.

Юра: “У меня не получится в обед приехать, важная встреча, но вечером у тебя”

Саша шлет грустный смайлик в ответ.

Поддавливает чувство вины, но вечером весь ее. Сейчас дела.

Шлю сердечко в ответ.

Интересно, когда стал таким романтиком? Когда представил, что у меня три дочки и вся квартира теперь будет в пятидесяти оттенках розового или когда понял, что за одно только прошлое, она меня не простит.

– Юрий Александрович, – как только официант уходит с нашим заказом и оставляет одних, Вика наклоняется ко мне и шепчет: – Ваш Антонов пригласил меня завтра в ресторан. Я не знала, что сказать, и согласилась.

– Тебя? Завтра?

– Да, – пожимает плечами. – Звал сегодня, но я сказала, что занята. Мне надо было с вами посоветоваться.

– Зачем?

– Деловая встреча.

– Деловые встречи он должен проводить у себя в кабинете, а не в ресторанах. Что он хочет?

– Я не знаю.

– Он тебе нравится?

– Нет, – морщится, – но он может быть полезен вам.

– А тебе опасен. – Киваю на нее. – Отказывайся, не ходи.

– А может, я смогу что-то узнать?

– Вика! – Я повышаю голос, она выпрямляется. – Ради меня так рисковать не надо. Или ты хочешь сама?

– Нет, но азарт.

– Азарт ей… – нам приносят обед, я беру вилку и, отломив кусок, кладу в рот картофельную запеканку. – Если ты откажешь ему, но не в лоб, грубо, а так мол, создашь интригу, то вызовешь еще больший интерес. – Она хитро улыбается. – А его секретарь? Елена?

– Да бегает за ним, я, если честно пару раз слышала в обед оттуда звуки разные. – Поднимаю на Вику глаза, чтобы понять правильно ли я ее понимаю. Она, ухмыльнувшись, кивает. Значит, правильно.

– Но в ресторан зовет тебя.

– Так он к ней… там короче странные отношения. Она не имеет права голоса, он, если скажет ей улыбаться, она улыбается, если скажет обслужить, – Вика рисует в воздухе пальцами кавычки, – обслуживает. Иногда подвозит ее домой, но не всегда.

– Я тебя понял. Она та еще стерва. Когда-то хотела меня также соблазнить, подсыпала виагры в кофе.

– Виагры? – Вика переспрашивает так громко, что на нас оборачиваться мужчина, который сидит за ее спиной.

– Ешь лучше!

– Ой, и чем закончилось? – снова переходит на громкий шепот.

Не удивлюсь, если тройней. Может, на фоне возбудителей активность повышается? Кстати, да? Когда? Точно помню, что Саша сдавала анализы, говорила, что не беременна, а потом мы предохранялись.

Из мыслей вырывает стук по столу. Вика ждет от меня ответ.

– Так чем закончилось?

– Это тебя не касается.

Надувает недовольно губы, я смеюсь. Правда, ей лучше не знать, что я добровольно-принудительно склонил к близости мать моих детей.

– Аккуратней с ней и напитков от нее никаких не бери.