Мужчина кивнул Сальваторе, затем всем нам, после чего его взгляд на несколько секунд задержался на мне, и он присоединился к разговору. На нём был костюм от Армани, на вид он был примерно моего возраста, и у него были самые длинные волосы из всех мужчин Эспозито. Его волосы были распущены, и он хромал.
— Погода такая же мрачная, как и моё настроение, — проговорил он, его акцент был более американским, чем у остальных членов семьи.
†††
— Это всё?
— Сын Сперанцы, Валентино, он один из четырёх капо, которые у нас есть. Он часто помогает мне, и хорошо разбирается в цифрах. Он, словно, ходячий калькулятор, и в его голове одни цифры. Он больше американец, чем итальянец, поэтому я заставил его остаться в Италии, чтобы он не забывал о своём итальянском происхождении.
†††
— Мне пора домой, но я рад, что мы снова увидимся. Ужин в воскресенье? — спросил он, глядя на мать, которая облегчённо рассмеялась.
— О, сын мой, ты знаешь, как все ненавидят мою стряпню. Однажды я сожгла лазанью и сразу стала плохой хозяйкой. Мы поедем к Сальваторе, — она повернулась к нам и улыбнулась, — не так ли? У нас есть повод отпраздновать, ведь Сальваторе привёз нам ещё одного члена семьи - красивую молодую женщину.
Я улыбнулась ей в ответ.
— Конечно. Было бы здорово принять гостей в нашем доме.
— Ну, мне нужно подготовиться к заданию, так что мне нужно немного попрактиковаться, — сказала Донателла, поворачиваясь к Валентино, — не возражаешь, если я поеду с тобой? Ты ведь говорил, что у тебя есть кто-то для меня.
Он кивнул и закинул руку ей на плечо.
— До свидания, кузен и будущая жена кузена, — попрощался он, кончик его рта приподнялся в ухмылке, которая не затронула его глаз. Они с Донателлой направились к выходу, и мы с Сальваторе последовали за ними. На прощание Сперанца повернулась ко мне, поцеловав меня в обе щёки, и опустила на лицо солнцезащитные очки.
†††
— Есть ещё что-нибудь, что мне следует знать? — спросила я, сидя на коленях Сальваторе, обхватив ногами его талию и ощущая его член внутри себя. Положив голову ему на плечо, я впилась губами в его шею, чувствуя, как он входит и выходит из меня, заполняя меня целиком и заставляя меня вздрагивать и стонать от каждого ощущения, получаемого в этой позе.
Я почувствовала, как сжимаюсь вокруг него, прежде чем испытать оргазм. Я с трудом перевела дыхание.
— Да, но на сегодня всё, — ответил он, положив руки мне на бёдра, притягивая меня к себе для поцелуя.
Глава 20
Руки Сальваторе скользили по моему мокрому телу, как шёлк по воде, обводя каждый сантиметр моей кожи. Моя голова была откинута назад, а руки лежали по обе стороны ванны, на которую опирался Сальваторе, пока я кричала в чистом экстазе.
— Сальваторе... — стонала я, слёзы катились из глаз от наслаждения, и меня сводило с ума, как ему удавалось заполнить меня так, словно это было в первый раз.
Мои бёдра горели, когда я оседлала его в воде, я старательно двигалась, чтобы с каждым движением его члена во мне задевал то самое сладкое местечко внутри меня. Он обхватил губами мой чувствительный сосок, посасывая и покусывая его, доводя меня до безумия. Моё тело стало намного чувствительнее, и лёгкие прикосновения к соскам казались пыткой, и мне казалось, что это я стала ненасытной.
Я почувствовала, как у меня сжался живот, а стоны превратились в отчаянные крики, когда я потянулась, взяла его яйца в руки и начала ласкать их, чтобы заставить его кончить быстрее.
— Чёрт! — блаженно стонала я, достигая кульминации, почувствовав, как его хватка на моей заднице усилилась, когда он заставил меня скакать на его члене.
С трудом переводя дыхание, я опустилась и прижалась к нему, глядя на багровые следы, которые я оставила на его шее. Сальваторе обнял меня, прижимая меня к груди, и я обхватила его за плечи. Его член пульсировал внутри меня, продолжая наполнять меня, и моё тело вздрагивало от блаженного удовольствия в ответ.
†††
Мы вернулись в Хэдли вчера вечером и сегодня должны были встретиться с моей семьёй за ужином. То, что началось как быстрый секс в душе, перешло во второй раунд у раковины в ванной, а затем ещё один в гардеробной, когда мы пытались привести себя в порядок перед ужином.
— Мне больно — пожаловалась я, прижимаясь к нему.
На самом деле, это была не боль, это было больше похоже на какую-то сексуальную гиперчувствительность.
Сальваторе ничего не ответил, только крепче обнял меня, осыпая меня поцелуями, поглаживая моё тело руками.
— Нам нужно готовиться к ужину с твоей мамой. Если только ты не слишком плохо себя чувствуешь, — он сказал это так, словно ему был совершенно безразличен ужин с моей матерью. Ему было абсолютно наплевать на всё, что не приносило ему выгоды, и я сжала челюсть от его слов и тона.
— Ты мог бы хотя бы притвориться, что тебя волнует ужин, — огрызнулась я, убирая руки с его шеи и поднимая голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Он просто наблюдал за мной, без злости или насмешки над моей реакцией.
— И нет, я не настолько больна, чтобы пропускать ужин. Я увижу её всего второй раз с тех пор, как ты… — я поймала себя на том, что не произношу ни слова, потому что, несмотря на мою раздражительность, я знала, какие темы лучше не затрагивать.
Я схватила один из многочисленных халатов, которые были подобраны для меня, и, прикрыв тело, выскочила из ванной и направилась в свою гардеробную, захлопнув за собой дверь. Остановившись на половине пути, я подошла к двери спальни и закричала:
— Кто-нибудь, приведите Анну, чтобы она меня подготовила! Моё терпение на исходе!
Обернувшись, я увидела, что Сальваторе неспеша прогуливается посреди комнаты, с полотенцем, висящим на бёдрах. Он молчал, не сводя с меня глаз.
— Не смотри на меня так, — ворвавшись в гримёрку, я с силой захлопнула дверь.
Я начала расхаживать по комнате, пытаясь понять, почему у меня такое странное настроение. Всего несколько минут назад я хотела только одного: чтобы руки и губы Сальваторе были на мне, чтобы он был глубоко внутри меня и говорил мне, какая я грязная шлюха, а теперь вид его лица вызывал у меня тошноту.
Я начала размахивать руками, испуская разочарованный вздох, когда дверь, наконец, открылась и в комнату вошла взволнованная Анна.
— Где, чёрт возьми, ты была? — огрызнулась я, с раздражением глядя на неё.
— Я… я была занята другими делами, мисс, — нервно заикаясь, пролепетала она, тихонько закрывая за собой дверь и нервно сжимая руки.
Прикрыв глаза руками, я сделала глубокий вдох.
— Прости… — с выдохом сказала я, чувствуя вину за то, что внезапно превратилась в тирана. Я не могла объяснить, почему я вела себя так, слишком эмоционально. Я списала это на смену часовых поясов, и на предложение Сальваторе жениться на мне. Возможно, это депрессия стучится в двери, потому что в последнее время, в моей жизни происходит одно дерьмо.
— Не знаю, что на меня нашло, — продолжала я, проведя рукой по спутанным волосам, которые Сальваторе наматывал на кулак, когда врезался в меня сзади, заставляя смотреть на себя в зеркало.
Взгляд Анны внезапно остановился на бриллианте на моём пальце. Выражение её лица выражало ужас.
— Пожалуйста, скажи мне, что это кольцо ничего не значит, — спросила она напряжённым голосом.
Обхватив руками лицо, я начала отчаянно плакать.
— Я бы хотела… — это всё, что я смогла выдавить, скользя спиной по стене на пол. — Что мне делать, Анна? Я не могу выйти за него замуж.
