Элис перестала плакать. Вытирая слезы, она с надеждой посмотрела на Келли.
— Все в порядке, — сказала та. — Не нужно плакать.
— Ну, что, Элис, успокоилась? — с улыбкой спросил Перл. — Улыбнись.
Келли ободряюще погладила Элис по руке.
— Я хорошо понимаю тебя. Окружающие части осуждали меня за совершенные поступки. Они выносят поспешные суждения, не разобравшись в ситуации тех мотивах, которыми я руководствовалась. Успокойся.
Элис понимающе кивнула. Перл с удивлением посмотрел на Келли.
— Келли, ты молодец. Ты совершенно объективно оценила суть своего конфликта с окружающим тебя миром. Постарайся теперь вспомнить, что произошло с тобой в отеле. Возможно, вспоминая прошлое, ты восстановишь защитное поле сознания и станешь менее ранимой.
В этот момент дверь кухни широко распахнулась, и в дверном проеме показался Оуэн Мур. Размахивая над головой полотенцем, он пытался разогнать дым. Однако, вместо этого удушливые густые клубы повалили в помещение кафе, поднимаясь к потолку.
— Оуэн, что ты делаешь? — завопил Перл. — Зачем ты закрыл дверь? Нет, нет! О, Боже!
— Я хочу, чтобы здесь был чистый воздух, — растерянно пробормотал Оуэн.
— Нет, не надо! — крикнул Перл.
Но было уже поздно. Установленный под потолком датчик пожарной сигнализации сработал. Заморгала красная лампочка, послышался звуковой сигнал.
— Зачем ты включил сигнализацию? — воскликнул Перл.
Оуэн стал метаться по комнате, бессмысленно размахивая полотенцем.
Ситуация становилась угрожающей: если в службе пожарной охраны засекли сигнал, то это неминуемо означало, что сбежавших из клиники пациентов в скором времени обнаружат. Нужно было срочно что‑нибудь предпринять…
Иден осторожно приложила ухо к дверце микроавтобуса. Она услышала, как из подъехавшего к гаражу автомобиля вышел человек и торопливо направился в гараж. Потом она услышала, как открывается дверь в отгороженную комнатку и сидевший там человек сказал:
— А, это ты? Заходи.
Дверь закрылась, и Иден, как ни старалась, больше ничего не смогла расслышать. Она пыталась понять, что происходит, но ей не удавалось это сделать. Она была сейчас слишком далеко.
Иден ужасно хотелось увидеть, кто приехал в гараж, и потому она осторожно потянула на себя ручку машины. Однако, микроавтобус не открывался.
Безуспешно подергав за ручку несколько раз. Иден поняла, что оказалась в ловушке…
Тиммонс вошел в комнату за стеклянной перегородкой и закрыл за собой дверь.
— Добро пожаловать, окружной прокурор! — сказал его собеседник.
Это был высокий седоволосый мужчина с неестественно белыми зрачками глаз.
— Я надеялся встретить тебя дома. Но не застал.
Не поздоровавшись, Тиммонс хмуро буркнул:
— У тебя возникло какое‑то неотложное дело? Ты слишком много позволяешь себе — заходишь в гости без приглашения, оставляешь записи на моем столе… Это было безрассудно…
Его собеседник сидел в той же позе — закинув ноги на стол. Внимательно выслушав слова Тиммонса, он рассмеялся.
— А я люблю совершать безрассудные поступки, амиго. Это позволяет поддерживать необходимую форму и не обрастать жиром.
Тиммонс немного успокоился.
— Надеюсь, никто из моих назойливых соседей тебя не видел? — уже более миролюбивым тоном сказал он.
Тот улыбнулся.
— Конечно, нет. Амиго, сердиться все‑таки должен не ты, а я. Пойми, в каком серьезном положении я оказался. Но я же не обижаюсь.
Тиммонс полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда две толстые пачки стодолларовых банкнот. Размахивая деньгами перед носом собеседника, окружной прокурор усмехнулся.
— Держу пари, что ты будешь вести себя смирно, пока у меня есть это.
Он протянул деньги своему собеседнику, глаза которого загорелись при виде круглой суммы.
Тот потянулся за купюрами, но Тиммонс, дразня и помахивая деньгами, отдал ему лишь одну пачку банкнот с изображением Бенджамина Франклина.
— Одну — сейчас, — с издевательской усмешкой сказал окружной прокурор, — а еще одну — по возвращении из Мексики.
Его белоглазый визави услужливо вскочил из‑за стола и жадно схватил деньги.
— Амиго, разве я когда‑нибудь подводил тебя раньше?
Белоглазый направился к выходу из гаража. Спустя минуту Иден услышала, как он крикнул:
— Собирайтесь. Нам пора ехать.
Какой‑то человек, очевидно, ожидавший его, вышел из‑за утла я направился к микроавтобусу.
Иден с замиранием сердца слышала все нарастающий шум шагов. Спустя несколько мгновений она поняла, что человек направляется к микроавтобусу, в котором она пряталась.
В поисках спасения Иден начала шарить вокруг себя. Ей повезло. На полу лежало какое‑то старое одеяло. Иден забилась в угол и прикрылась одеялом. Затаив дыхание, она ждала…
Сантана сидела за стойкой бара в «Ориент Экспресс», когда в дверях появился Круз.
— А, вот ты где…
Увидев мужа, она стала нервно теребить краешек платья.
— С тобой все в порядке? — участливо спросил он, останавливаясь рядом с Сантаной.
Стараясь не поднимать глаза, она ответила:
— Да, конечно.
Круз с сомнением заглянул ей в лицо.
— А почему ты сидишь здесь одна?
— Я ждала тебя, — торопливо ответила Сантана. Мне нужно было вернуть ключ Гринвальду, поэтому я отлучилась на некоторое время. А когда вернулась, все было уже закрыто. И тебя здесь тоже не было.
— Да? — по–прежнему сомневающимся тоном произнес он. — А почему ты не поехала домой?
Глаза Сантаны так предательски бегали, что одному только Богу известно, как мог Круз удержаться от подозрений.
— Но ведь мы договорились с тобой встретиться здесь, в «Ориент Экспрессе»…
Круз пожал плечами я огляделся вокруг.
— Это так, но… Ведь я не знал, что сегодня вечером ресторан будет закрыт. Они никого но предупреждали об этом. Может быть, поедем куда‑нибудь в другое место поужинать?
Как и любая женщина в ее положения, Сантана постаралась отвлечь внимание мужа надежным, проверенным способом.
— Круз, — проникновенно прошептала она. — Я так люблю тебя…
Он недоуменно посмотрел на Сантану.
— Что это на тебя вдруг нашло?
Она встала из‑за стойки и обняла его за шею.
— Я люблю тебя, — повторила Сантана, прижимаясь К Крузу. — Я хочу, чтобы ты поверил мне.
Он недоуменно смотрел на жену.
— Я верю тебе.
Она сплела руки за его шеей, притянула к себе голову мужа и прошептала:
— Я хочу тебя…
Впившись поцелуем ему в губы, она, как только могла, старалась продемонстрировать охватившую ее страсть.
Круз не сопротивлялся, но когда она начала стаскивать с него пиджак и расстегивать рубашку, он с трудом оторвался от нее и пробормотал:
— Может быть, не нужно этого делать здесь я сейчас, дорогая?
Сантана страстно ласкала его руками и, не открывая глаз, прошептала:
— А почему нет? Давай сделаем это прямо здесь и сейчас. Я так хочу… Ты не представляешь, Круз, как я соскучилась по тебе!.. Ты не представляешь, как мне плохо без тебя… Целыми днями и вечерами ты пропадаешь на работе, ты совершенно забыл обо мне. А сейчас, когда Брэндон отправился в летний лагерь, ты, наверное, навсегда готов позабыть о своем доме. Подумай обо мне, ведь я всегда жду тебя, всегда жажду тебя, мне всегда хочется близости с тобой. Давай сделаем это здесь, в первый раз в жизни… Пожалуйста.
Круз уже готов был поддаться на страстный зов жены, однако в этот момент в двери появилась Джулия… Уэйнрайт. Круз поспешно натянул на себя пиджак.
— Джулия… — с недовольством произнес он. Та застыла в дверях, не в силах оторвать взгляд от столь волнующей сцены. Очевидно, таких страстей в полуметре от себя она еще не встречала.
Когда Круз обратился к ней, она еще некоторое время широко раскрытыми глазами смотрела на Сантану, а затем, словно с запозданием опомнившись, отвела взгляд.
— О, извините, — сказала она. — Я не хотела вам мешать.
Обняв мужа, Сантана положила голову ему на грудь и не поворачивалась к Джулии.
