Надежный тыл (СИ) - Костадинова Весела

— Как… — начал кто-то из угла, но голос сорвался.

— Это… это был несчастный случай, — бормотал начальник ювелиров, словно защищаясь. — Мы пытались… укрепить оправу. Но…

— Это пиздец, — неожиданно громко и жестко проговорила Светлана, глава отдела маркетинга. Она откинулась на спинку стула, глядя в потолок с таким видом, будто внутри уже все сгорело дотла.

— Тотальный, — кивнул начальник отдела снабжения, сжимая в руках ручку так, что она угрожающе трещала. — Все, друзья. Гроб готов, крышка закрыта и заколочена.

На этих словах кто-то нервно хихикнул — коротко и истерично, словно от безысходности, но этот звук быстро заглох, растворяясь в тишине, еще более тяжелой, чем прежде.

Я закрыла лицо руками, плечи затряслись в беззвучном плаче. Казалось, сама судьба ударила нас всех так, чтоб подняться мы уже не смогли.

— Похоже, Коль…. — начал наш Павловский, начальник юристов, — нам действительно конец….

И тут… как гром среди ясного неба.

— Вы тут все охренели, что ли⁈ — рявкнул Николай.

Он резко поднялся, со стуком ударив ладонями по столу, и это движение пронзило комнату, заставив всех вздрогнуть. Всегда спокойный, выдержанный Николай вдруг превратился в человека, разрывающегося от злости и решимости. Его глаза сверкали, как у хищника, загнанного в угол, но не готового сдаваться.

— А что ты предлагаешь, Николай Платонович? — ехидно протянула Светлана, скрестив руки на груди и откинувшись на стуле. Ее голос звенел так, что казалось, вот-вот порежет воздух. — Может, это… коллективный дух поднимем? Ура-патриотизм, да? А все из-за этой! — она резко повернула голову, злобно сверкая глазами в мою сторону.

Я почувствовала, как что-то внутри оборвалось. Сердце ухнуло куда-то вниз, а кровь моментально бросилась в лицо.

— Света! — рыкнул Павловский, но его голос лишь подлил масла в огонь.

— Что, мужики? Солидарность не позволяет правду признать? — Светлана резко выпрямилась, её лицо перекосилось от злобы, а голос звенел насмешкой. — Или вы тоже, как Сокольский, думаете, что этой… — она ткнула пальцем в мою сторону, едва не встав с места, — может всё с рук сходить? Не потрахивай он её — и развода бы не было! Дотрахался, понимаешь, — почти прошипела она, и вдруг осеклась, сглотнув оставшееся ругательство. — Вот и результат: сам в больнице, а компанию по пизде пустил!

В комнате стало настолько тихо, что казалось, можно услышать, как падают пылинки. Никто не осмелился прервать эту вспышку злости. Даже Николай на мгновение застыл, стиснув зубы и, казалось, борясь с желанием сорваться на крик.

Я сидела, словно парализованная, пытаясь перевести дыхание. Казалось, что ещё немного — и я просто растворюсь в этом гневе и осуждении, обрушившемся на меня.

— А знаешь что… Светлана Валентиновна, — наконец, раздался голос Николая, низкий, будто приглушённый, но от того ещё более угрожающий. Он смотрел прямо на неё, и в его взгляде было что-то ледяное, способное пробраться под кожу.

— Что? — резко бросила Светлана, но её голос дрогнул.

— Пиши-ка заявление… — Николай медленно выдохнул, словно контролировал каждое слово, — по собственному.

Светлана опешила. Она замерла, широко раскрыв глаза, словно не веря тому, что услышала. Как, впрочем и остальные.

— Это шутка? — она попыталась ухмыльнуться, но улыбка вышла кривой и натянутой.

— Я выгляжу так, будто шучу? — Николай выпрямился, его голос больше не был резким, но именно эта холодная, стальная интонация пробирала до мурашек. — Завтра тебя здесь быть не должно. Мы тут все одной нитью повязаны, если ты еще не поняла. А раз не поняла — свободна.

— Ты права не имеешь, Николай Платонович! — рявкнула женщина.

— Я первый зам Даниила, пока он нетрудоспособен — имею. Вернется — сам решит, что с тобой делать.

Светлана открыла рот, чтобы возразить, но, встретившись с его взглядом, так и не смогла вымолвить ни слова. Она хлопнула стулом, резко поднявшись, и вылетела из кабинета, едва не снеся дверь.

Тишина, которая повисла после её ухода, была ещё тяжелее, чем прежде. Никто не осмеливался заговорить.

— Кто-то ещё хочет последовать её примеру? — Николай наконец разорвал тишину, его голос прозвучал хлёстко, как удар плети. Серые глаза прищурились, холодный взгляд скользнул по присутствующим. — Есть ещё желающие потанцевать на костях?

Казалось, слова отозвались эхом, пробирая до мурашек.

— Прости, Коль, — раздался дрожащий голос снабженца. Он медленно поднялся, стараясь не встречаться с глазами Николая. — Староват я стал для таких… кризисов.

Он выглядел опустошённым. Казалось, что уход дался ему тяжело, но его взгляд говорил ясно: это решение он уже принял, и переубеждать его не было смысла.

Мне хотелось выть, когда дверь захлопнулась за ним, оставив в кабинете ещё больше пустоты.

Николай выдохнул через сжатые зубы, затем, не поворачивая головы, произнёс холодным, бесстрастным тоном:

— Вить, — он обратился к начальнику службы безопасности, стоявшему неподалёку, — проследи за этими двумя. Чтоб ничего лишнего…

Виктор кивнул, его лицо оставалось бесстрастным, но в движениях читалась напряжённость.

— Не рискнут, — зло и холодно отозвался он. — Но я бы сейчас к Алине Геннадьевне охрану приставил. На всякий случай…

Я вскинула голову, подняв горящее от боли и слёз лицо.

— Зачем? — мой голос сорвался, но я заставила себя спросить.

— Согласен, — перебил меня Николай, даже не глянув в мою сторону. Его взгляд был направлен куда-то мимо, но каждое слово звучало уверенно, будто он уже видел следующий ход. — Уже завтра в компанию припрётся наш всеми горячо любимый Боренька. И первое, что он попробует сделать, Алина, это начать давить на тебя.

Он замолчал на мгновение, будто обдумывая каждое слово, и продолжил, уже тише, но не менее жёстко:

— Если Даня… — Николай сжал челюсти, взгляд стал стеклянным, — не переживёт эту ночь… завтра ты напишешь заявление. Сама.

Каждое его слово било, как хлыст, оставляя болезненный след. Мне казалось, что меня бьют наотмашь. Воздух вылетел из лёгких, и я едва могла дышать.

Николай поднял руку, словно пытаясь остановить мои мысли, прежде чем они превратились в слова.

— Но, если он выкарабкается… — его голос стал чуть мягче, но в нём всё ещё чувствовалась тяжесть ответственности, — он должен вернуться в компанию. В компанию, которую мы постараемся хотя бы удержать на плаву. И для этого ты нам нужна. Не смотря на личные отношения….

Он посмотрел на меня, наконец позволяя взглядам встретиться. В его глазах не было ни злости, ни упрёка — только решимость.

— Работаем по тому плану, что установил Даня. Алина, твоя основная задача — новая коллекция. Я барсуком рыть буду, но обеспечу все необходимое. А вот…. Марышкин…. — он потер переносицу.

— Давайте попробуем выиграть время, — хмуро предложил Павловский.

— Я пока камень поищу… — кивнул Виктор, — по… — он запнулся и с сомнением посмотрел на меня, — по своим каналам.

— Я могу потянуть резину с эскизом, — мне самой свой голос — хриплый и слабый — показался чужим. — Предложу пару незначительных правок…. Дней десять дополнительно выиграем….

— Мы еще потянем время, изготовим пока основу, — поддержал меня ювелир, который все это время просидел серый, почти прозрачный.

— Отлично, — кивнул Николай. — Вить…. Придумай, чем Бореньку отвлечь…. Ну, заставь поработать, что ли. Проверь мальчика…. Попробуй дать задания посильные в управлении… Может…. Не знаю, хоть какие-то мозги от отца у него должны же быть. Должен же понять, что это и его будущее, в конце концов!

— А если не поймет? — скептически поднял бровь безопасник.

— Ну не знаю… шлюх ему найми. Пусть, — Николая передернуло, — почувствует себя хозяином жизни. За одним и проверим, чего стоит…

— И как ты это через бюджет проведешь? — хмыкнул Виктор.

— Как представительские расходы, — фыркнул Николай, вызвав у всех невольные, пусть и горькие улыбки. — Шлюхи не ермеевит….