Сделка с врагом. Ответ на измену (СИ) - Беж Рина

Детали.

В нашей жизни они играют огромную роль.

Порой в них кроется истина.

Конечно, я могу преувеличивать значимость, но мне хочется думать так. И я буду.

Никто не может этого запретить или переубедить.

За примером далеко ходить не надо.

Цветы. Самый изысканный букет, доставленный от мужчины, но заказанный при этом его секретарём, для меня никогда не перекроет веточку сирени, сорванную руками того самого мужчины. Просто потому, что та, скромная и неказистая веточка.

будет подарена им лично. Без повода, но от души.

Тут... почти то же самое.

На прикроватной тумбе стоит коробочка с лукумом.

Для кого-то мелочь.

Кто-то отмахнется: подумаешь, фигня?! Шоколад вкуснее.

А для меня — значимо. Потому что любимое лакомство.

Не зефир.

Не пастила.

Именно лукум. Восточная сладость, которую обожаю и после переезда в квартиру, оставшуюся от дяди, постоянно покупаю себе к чаю. Однажды даже Руслану во время одного из наших чаепитий предложила.

Видела, что удивился. Но виду не подал. И, честно, я думала: забыл.

А тут... деталь.

Важная.

Не скрою, на душе безмерно радостно. И в груди легкий трепет. И настроение резко ввысь, что все волнения прочь отступают.

Но всё же не до конца. Выдерживаю в вакууме сутки, потом еще весь день, а на третье утро сдаюсь.

Перебрав в уме все «за» и «против» и раз двести со стоном поменяв положение тела, которому и так, и так лежать неудобно, решаюсь позвонить «любовнику».

— Ты меня бросил.

Ляпаю вслух первое, что приходит на ум. Арбатов берет трубку после первого же гудка, и я банально не успеваю подготовиться.

— Улетел в командировку, — звучит уверенное, но где-то погранично ловлю веселые нотки.

И вот тут нападает ступор.

Это я прохлаждаюсь, отлеживая бока на больничной койке, а Сатана вкалывает, зарабатывая свои очередные миллионы. И пофиг ему, что на дворе суббота. Бизнес не ждет, он живет своей собственной жизнью.

— Прости, что отвлекаю, но мне нужна информация, а Сергей категорически отказывается мне хоть что-то говорить, — жалуюсь на охранника.

Савин реально раздражает. Пусть он и относится ко мне уважительно, но как только начинаю задавать вопросы, будто в рот воды набирает и молчит, как партизан.

— Наверное, потому что язык ему еще дорог — будничным тоном информирует Руслан Германович, а затем шокирует, в лениво-спокойной манере обращаясь уже не ко мне, - дамы и господа, у меня важный звонок. Предлагаю сделать получасовой перерыв на кофе, а затем продолжить.

Через пару секунд эту же фразу, но на немецком повторяет смутно знакомый голос. Кажется, он принадлежит Эльзе.

А меня пыльным мешком прибивает. Конкретно.

О, боже. Вот это попала!

Молодец, Арина, отличилась. Как по заказу выбрала лучшее время, когда мужчина присутствует на деловой встрече.

Радует одно: то, что в этот раз Арбатов не видит, как меня затапливает стыдом.

— Я тебе всё испортила? — спрашиваю тихонько, полностью убирая звук на экране, транслирующем новостной канал, хотя тот и так вещает почти неслышно.

— Не переживай, бельгийцам контракт нужен даже больше, чем мне.

Улыбаюсь помимо воли.

Уверенность. Уверенность. И еще раз уверенность.

Легко в этот момент представляю мужчину. Вальяжного, самонадеянного, смелого и нахального. У которого всё под контролем. Как всегда.

— Ты в Германии? — вопрос задаю скорее, чтобы поддержать разговор.

Уже понимаю, что личными проблемами грузить его не стану. Неудобно. Неуместно.

Не вовремя.

— В Москве, — пауза и добавка. — На экономическом форуме.

Ответ неожиданный.

И как по заказу в этот момент краем глаза цепляю картинку на экране. Там мельком показывают тот самый форум: выступления первых лиц государства, бизнесмены и политики, иностранные делегации, встречи, круглые столы, переговоры многомиллионные сделки.

Дальше — эпизоды вчерашнего вечернего приема для налаживания связей и неформального общения. И как стоп-кадр, хотя по факту всего лишь снятая мельком красная дорожка, по которой среди других вышагивает Руслан Германович Арбатов с лицом кирпичом и шикарной белокурой нимфой на локте.

— Ну да, точно, — хмыкаю, растягивая губы в понимающей улыбке, — форум. Что ж, не буду отвлекать налаживать связи с... бельгийцами.

Арбатов не комментирует, а я уже прощаюсь, зная, что буду делать дальше.

— Так что ты хотела у меня узнать, Арина? — интересуется все же мужчина, когда я намереваюсь прервать вызов.

— Не узнать, а попросить больше не препятствовать моей встрече с представителями органов правопорядка, а также с лечащим врачом Зотова.

— Тебе нужно больше отдыхать, — следует уверенное.

Прямой отказ. Вот только и я намерена действовать твердо.

— Я вполне хорошо себя чувствую. Спасибо за беспокойство.

Не приукрашиваю. Мне действительно вполне сносно. Привыкшая к нередким мигреням и активной деятельности, сидеть в четырех стенах больше не желаю Задыхаюсь. А кроме того хочу знать, что происходит вокруг меня и с моим мужем, в том числе.

И я это выясняю.

Закончив разговор с Арбатовым, прошу Сергея уточнить у медсестер, как мне переговорить с врачом Зотова. А, увидев в его глазах несогласие, сразу предупреждаю, что в любом случае добьюсь своего.

Не знаю, передумывает ли Савин самостоятельно, или на его мнение влияет пришедшее в тот момент на телефон сообщение, но он соглашается помочь.

Врач Зотова приходит ко мне сам. Информирует о том, что Романа рано утром погрузили в медикаментозную кому, чтобы помочь организму продолжать бороться и убеждает не паниковать.

— Пиковый момент пациентом, к счастью, преодолён. Дальше должно быть легче.

Рассчитывающая на то, что, как обычно, скажут ждать и верить, но получившая более-менее понятные объяснения, облегченно выдыхаю. С Ромкой в любом случае должно быть всё в порядке. Я знаю, что он — борец, и обязательно выкарабкается.

— Я могу его навестить?

А вот тут прямой и категоричный отказ.

— Когда будет можно, вас предупредят:

На этом Илья Сергеевич меня покидает. А через час на телефон прилетает сообщение от Арбатова:

«Завтра в десять утра следователь будет у тебя».

«Спасибо»

С ответом не медлю.

Движение — это жизнь. Вот и я хочу двигаться, жить и решать проблемы, а не прятаться от них в четырех стенах.

Следующим пунктом набираю Самкова.

— Михаил Валентинович, это Арина Осипова, у меня есть некоторые вопросы, но я в больнице. Когда мы сможем с вами увидеться?

37.

Сюрприз! Сюрприз!

Очередная неожиданность, как позже осознаю — приятная, случается утром в половине одиннадцатого. И то, что виновником ее является никто иной, как Руслан Германович, я понимаю четко. Очень хочется тут же схватить телефон и отправить ему короткое сообщение со словами благодарности «Спасибо за Самкова», а может даже набрать и высказать всё это лично, но сдерживаюсь.

Сначала пинг-понг-общение со следователем, а уж потом.

К слову о представителе органов власти и правопорядка... Этот мужчина появляется ровно в десять и ни минутой раньше. Не знаю, сам по себе он такой пунктуальный, или Савин, подражая исключительной наглости своего шефа, его маринует под дверью и запускает в палату строго по расписанию (уж больно странно скалятся и переглядываются эти двое, сверкая злобными взглядами) ... но в общем и целом, встречаемся мы со следователем в десять ноль-ноль.

Что могу о нем сказать?

Невысокий, лет тридцати пяти — сорока. Пивного живота нет, довольно жилистый даже крепкий. Неплохая спортивная фигура, и неприятное лицо. Отталкивающее.

Узкое, скуластое, с близко посаженными блеклыми глазками и длинным носом.

Тонкие губы растянуты в пренебрежительно-едкой ухмылке.

И если сначала проскакивает мысль, что это его Сергей довел, и сам мужчина не так плох, как выглядит, то чуть позже осознаю собственную ошибку. Если человек —говно по Жизни, то в этом никто кроме него самого не виноват.