Беспощадный король (ЛП) - Торн Айви

У меня нет возможности что-либо сказать. Кейд хватает меня за подбородок и, к моему удивлению, прижимается губами к моим губам в горячем, грубом поцелуе, который поражает меня своей силой. Я ожидала требований, приказов, порки, может быть, просто так, ради забавы, а не потому, что на самом деле сделала что-то, что требовало наказания. Но вместо этого Кейд целует меня как любовник, как бойфренд, его язык лениво обводит контур моих губ, прежде чем проникнуть внутрь, вызывая во мне прилив вожделения, когда я думаю о том, что ещё он мог бы вот так засунуть в меня, обо всех творческих способах, которыми они с Дином могли бы использовать меня.

О чем ты думаешь? Мой разум кричит мне, когда я открываю рот под губами Кейда, моя рука поднимается, чтобы обхватить его широкую челюсть, когда он прикусывает мою нижнюю губу, и я стону, отвечая на его поцелуй так же яростно, как он это делает.

Мой разум и моё тело находятся в полном противоречии друг с другом, и прямо сейчас я не знаю, что надо мной возьмёт верх.

— Я хочу тебя, — задыхаясь, стону я ему в губы, мои руки скользят по его мускулистым плечам, по его твёрдой, податливой спине. — Я хочу вас обоих.

Я мельком замечаю, как Дин небрежно прислоняется к двери, на его губах играет надменная ухмылка, когда он расстёгивает ремень, на мгновение запуская руку в карман джинсов, прежде чем расстегнуть молнию. Однако я не вижу, как он вытаскивает свой член, потому что Кейд притягивает мой рот к своему. Он хватает меня за руку, когда его язык снова проникает в мой рот, прижимая её к твёрдому бугру своего члена в трусах.

— Ты хочешь этого? — Стонет он у моих губ. — Скажи мне, что ты этого хочешь, детка...

Я вздрагиваю от неожиданности. Кейд никогда не называл меня ласкательным именем, кроме как «малышка Сейнт» или, в буквальном смысле, «питомец». Дин тоже. Деткой не называют женщину, которую, как тебе кажется, ты имеешь в собственности, которой хочешь владеть, командовать и наказывать. Детка – это ласкательное имя девушки, которая приходит на ужин и знакомится с родителями своего парня.

Я встречалась с родителями Кейда и Дина, и они меня не впечатлили.

Я должна отстраниться. Я должна закрыться, заставить их забрать это у меня, если они этого хотят. Но я хочу этого. Я хочу продолжать, оставаться в плену волшебства сегодняшнего вечера, ощущать вкус сахара на их языках и запахи ярмарочных площадей на их коже, позволять им заставлять меня кричать от удовольствия и уступать всем их требованиям.

Дело в том, что, возможно, я и не создана для той жизни, которую они для меня запланировали, но моё тело было создано для них и для всего, что они хотят с ним делать.

— Да, — шепчу я, прежде чем успеваю остановиться, прижимаясь к нему. Он такой толстый, такой твёрдый, обтягивает переднюю часть своих джоггеров и прижимается к моей ладони, когда я обхватываю его пальцами через ткань. — Я хочу этого. Я хочу тебя… о боже, Кейд, я хочу этого…

Я чувствую, как моё тело пульсирует от желания, как будто в моих венах бьётся второй пульс, тяжёлый и болезненный. Я хочу их обоих, потому что одного никогда не будет достаточно, они никогда не смогут наполнить меня так, как могут они оба. И если бы Джексон просто сдался, о боже, иметь их всех троих…

Я стону, когда рука Кейда скользит под мой короткий топ. Он издаёт очень похожий звук, но более глубокий, когда обнаруживает, что под ним на мне нет лифчика, что вся полнота моей груди и мой твёрдый, как алмаз, сосок обнажены для его ладони, когда он скользит ладонью по чувствительной плоти, сжимая её, когда касается губами моих губ.

Из-за двери доносится звук, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть, что Дин наблюдает за нами, его ухмылка сменяется голодом в глазах, когда он медленно поглаживает себя, небрежно сжимая свой член в кулаке и играя с ним.

— Продолжай, — говорит он с ухмылкой. — Я хочу посмотреть, как она сосёт у тебя, Кейд.

— Я не вижу, с чем тут можно поспорить. — Кейд приспускает пояс своих джоггеров, его твёрдый член выскальзывает наружу и чуть не бьёт меня по лицу, когда я одновременно опускаюсь на колени, его рука обхватывает его большие, тугие яйца, когда он наклоняет свой член к моему лицу. — Хочешь пососать, Афина?

— Да, — шепчу я, и Кейд, обхватив себя руками, чмокает меня в щёку скользкой головкой.

— Громче, малышка Сейнт, — говорит он с ухмылкой, и я прикусываю нижнюю губу, чувствуя, как от нового прилива возбуждения мои трусики становятся влажными.

— Да, — я стону снова, громче, и Кейд улыбается.

— Хорошая девочка, — бормочет он низким и грубым голосом и прижимает головку члена к моим губам, издавая стон, когда мой язык выскальзывает наружу, потирая кончик, когда он проникает в мой рот.

Я чувствую, что постепенно становлюсь зависимой от этого, от ощущения большой руки Кейда на моём затылке, прижимающейся к моим губам, пока я борюсь за то, чтобы обхватить его губами, вобрать его всего в своё горло. Это совсем не похоже на то, когда я блевала на него в библиотеке, чтобы избежать именно этого. Я знаю, что мне это не должно нравиться, что я не должна этого хотеть, но я хочу. Он выглядит чертовски сексуально, возвышаясь надо мной, его широкая челюсть сжата, когда он смотрит на меня сверху вниз, его зелёные глаза темнеют от вожделения, когда он наблюдает, как его член исчезает у меня во рту.

Когда он полностью забивает мне горло, перекрывая доступ воздуха, когда он прижимает мой нос к своему паху, я прижимаюсь к его бёдрам, ожидая, когда он меня отпустит. Наконец он это делает, его рука все ещё скользит по моим волосам, когда я отрываюсь от его члена, хватая ртом воздух.

— Моя очередь, — говорит Дин, делая шаг вперёд с собственным членом в руке. У меня есть всего мгновение, чтобы перевести дыхание, прежде чем он оказывается рядом с Кейдом, его рука на удивление нежно касается моего лица, когда он поворачивает её к своему ожидающему члену.

Я слышу шлепки плоти о плоть, когда Кейд ласкает себя, наблюдая за мной, его член смазывается моей слюной, и он позволяет мне пососать Дина несколько мгновений, прежде чем снова придвинуться к моему лицу, требуя моего внимания.

Обычно, когда такое случается, меня связывают или как-то наказывают, но сегодня всё на удивление нормально. Если бы не тот факт, что их двое, я могла бы быть любой студенткой колледжа, которая отсасывает своему парню в общежитии после свидания. И я ни в малейшей степени не возражаю против того, что их двое. До Кейда и Дина я никогда бы не подумала, что буду из тех девушек, которые хотят больше одного мужчины одновременно. Но теперь я не уверена, смогу ли когда-нибудь вернуться к себе прежней.

Они тоже такие разные: Дин с его холодной, высокомерной властностью, стройным, красивым телом и лицом и бледно-голубыми глазами, Кейд с его атлетическим телосложением и выпуклыми мышцами, сильный и полный гнева, который, кажется, только в последнее время укрощается, когда он внутри меня. Кейд очень контрастирует с его глазами цвета морской волны, светлыми волосами, и грубоватостью рядом с элегантностью Дина.

Они греховны, неправильны и вредны для меня во всех возможных смыслах, но я, кажется, не могу остановиться. Не от желания их заполучить, не от того, что я сжимаю одного, пока посасываю другого, невероятно возбуждаясь от ощущения их в своей руке и во рту, поглаживая, посасывая и облизывая, пока они вдвоём внезапно не поднимают меня на ноги.

— Я, блядь, сейчас кончу, если мы не сделаем перерыв, — рычит Кейд, прижимая меня к краю кровати так, что мои ноги натыкаются на него, и я падаю назад, приземляясь задницей на матрас, когда он хватает меня за подбородок, приподнимая его так, что он можешь снова поцеловать меня.

Я чувствую, как пальцы теребят мои шнурки, и, вздрогнув, понимаю, что Дин снимает с меня ботинки, а Кейд тянется к молнии на моих шортах. Мысль о том, что Дин, Дин Блэкмур, лорд и распорядитель Блэкмурского дома, снимает с меня ботинки, кажется мне самой нелепой вещью, которую я когда-либо слышала. Но он делает именно это, отбрасывая их в сторону, прежде чем встать и начать раздеваться сам, в то время как Кейд стягивает мои шорты и трусики с бёдер.