Порочные цели (ЛП) - Кейн Мила

Я внимательно изучила остальные фотографии. Тренировки и победы в играх были основной темой. Вдоволь насладившись возможностью полюбоваться потрясающим мужчиной, который выбрал меня своей целью, я отправилась на поиски душа. Судя по всему, это был дом брата Маркуса. Комната, в которой я проснулась, определенно напоминала спальню старшеклассника – с устаревшими постерами и внушительной коллекцией медалей за школьные хоккейные матчи. Он рассказывал, что брат забрал его из приюта, как только смог. Это был дом, который Коул построил, чтобы заботиться о младшем брате? Он был прекрасен. Совсем не такой, какой я ожидала увидеть у сурового байкера вроде Коула Бэйли.

Душ оказался неожиданно хорош. Я расслабилась под горячей, мощной струей воды, наслаждаясь паром и просторной кабиной. В сравнении с жалкой струйкой в «Ночной сове» и занавеской, от которой невозможно увернуться, это было настоящее удовольствие.

Закончив душ, я вытерлась насухо и завернула волосы в полотенце. Затем вернулась в комнату Маркуса и принялась искать свою одежду. Я искала… и искала. Ее нигде не было. На самом деле в комнате Маркуса вообще не оказалось одежды, за исключением школьного хоккейного джерси, висевшего в шкафу. Должно быть, все его вещи сейчас были в общежитии «Геллионов», предположила я, натягивая джерси. К счастью, он был огромным и свисал до середины бедра.

Живот предательски заурчал. Я собрала мокрые волосы и закрутила их на макушке. Что ж, похоже, пора спуститься вниз. Я не могла уйти, пока не вернётся Маркус, и не знала, где моя одежда, но это не значило, что я не могу перекусить.

Я направилась вниз, ступая босыми ногами по темно-красной ковровой дорожке, пока не оказалась в гостиной. Комната была светлой и просторной, с огромным пылающим камином в дальнем конце. Камины всегда казались мне роскошью, поскольку в Калифорнии, где я выросла, их почти не встретишь. Я подошла поближе и протянула руки к огню, наслаждаясь теплом.

— Надо же, у Маркуса гостья, — раздался низкий голос.

Я резко обернулась на звук. В дверном проеме, ведущем из гостиной на кухню, стоял незнакомец, лениво облокотившись о косяк.

Он был не тем мужчиной с фотографий наверху, но внушал не меньше страха.

— И кто же ты такая? — продолжил парень, медленно оглядывая меня с ног до головы.

Жалея о том, что на мне только джерси, я молчала, не зная, что сказать. Подруга Маркуса? Преподавательница? Черт.

— Что, язык проглотила? — продолжил он, оглядываясь через плечо. — Мэддокс, смотри-ка, у нас тут тихая церковная мышка. Иди, успокой ее, чтобы она рассказала нам, кто она, черт возьми, такая.

Вошел другой парень, еще крупнее. Он окинул меня внимательным взглядом, и его лицо пересекла глубокая хмурая складка. Мэддокс прошел мимо друга и сел на диван.

— Это Анна Мур, она принадлежит Маркусу, — новый голос вступил в односторонний разговор. В комнату вошел Коул Бэйли.

Атмосфера тут же изменилась. Хотя двое других парней были пугающими, не было сомнений, что мужчина перед мной – главный.

Я могла разглядеть семейное сходство, но лишь отдаленно. В Коуле была какая-то жестокость, которая отсутствовала в Маркусе.

— Верно, профессор Мур? — добавил он, когда я не отреагировала.

Меня обожгло смущение, и я резко кивнула. Итак, Коул всё знал. Я не была удивлена, и все же стоять почти голой перед старшим братом Маркуса было унизительно. Я была профессором, спящим со своим студентом, а Коул – тем, кто практически заменил ему отца…

— Всё верно, — раздался голос из коридора позади нас.

Маркус. Волна облегчения накрыла меня с головой.

Он неспешно вошел в комнату. Похоже, вернулся с пробежки: темные волосы на затылке были мокрыми от пота, а голые руки блестели. Он вынул наушники, спокойно убрал их в футляр и щелкнул крышкой. Затем положил их вместе с телефоном на кофейный столик и направился ко мне. Парень заставлял всех ждать и наслаждался этим.

Он обнял меня за плечи и поцеловал в висок.

— Доброе утро, именинница. Ты выглядела так мило, что я не решился тебя будить.

Я сглотнула комок жара и стыда, прижимаясь к его прикосновению. Я была не в своей тарелке, и это было очевидно.

— Что именно верно? — спросил парень, который первым меня обнаружил. Он ухмыльнулся, глядя на защитную позу Маркуса. — То, что она принадлежит тебе, или что она твой профессор?

— И то, и другое, — невозмутимо ответил Маркус, не отводя от меня взгляда. — У тебя есть проблемы с этим, Гейдж?

Раздался сухой смешок.

— Нет, никаких проблем. Просто любопытно, вот и всё.

— Ну, теперь ты знаешь. — Маркус кивнул в сторону лестницы. — Иди наверх и жди меня там. — Его взгляд скользнул вниз по моему телу. — Пока я не выколол глаза брату и его друзьям.

Щеки запылали, когда все взгляды устремились на мой наряд.

Повторять не пришлось – я поспешила наверх, радуясь возможности выбраться из напряженной атмосферы. На лестничной площадке я задержалась, когда снизу донеслись голоса.

— …ты привел сюда женщину?

— Не просто женщину – чертову преподшу, Маркус.

— Неважно, кто она и чем занимается – как сказал Коул, она моя. Я несу за нее ответственность.

Я толкнула дверь в комнату Маркуса и вошла, с бешено колотящимся сердцем. Во всех этих играх с ним я забыла, что сумка, которую я прятала, была не его… наверняка, она принадлежала его брату, а значит, была собственностью мотоклуба. Те парни внизу были не из тех, с кем мне хотелось бы связываться.

Я мерила шагами комнату Маркуса. Его слова не выходили у меня из головы. Он несет за меня ответственность? Что это вообще значило? Знал ли Коул, что я взяла сумку?

У окна на подставке стояла акустическая гитара. Я не удержалась и взяла ее в руки – инструменты всегда манили меня. Я не была выдающейся гитаристкой, но могла сыграть пару мелодий. Перебирая струны и пробуя аккорды, я немного успокоилась.

Я даже не заметила, что больше не одна в комнате, пока не услышала голос:

— Неплохо, профессор. Есть что-то, чего ты не умеешь?

Я вздрогнула и чуть не уронила гитару. Маркус стоял в дверном проеме, скрестив руки на груди, и наблюдал за мной. Я крепче сжала гитару и собралась с духом, чтобы задать вопрос, которого боялась.

— С твоим братом все в порядке?

Маркус медленно кивнул.

— Как обычно. Семейные разборки. У тебя есть брат?

Я медленно покачала головой. Я уже и сама не знала. Надеюсь, что нет.

— Только я. У меня нет семьи.

Эти слова даже не казалась ложью. Наверное, так бывает, когда лжешь слишком часто – становится только проще.

Я ненавидела это чувство. Я не хотела, чтобы мне было легко лгать Маркусу – парню, который пустил меня во все самые сокровенные уголки своей жизни.

— Тебе не следовало приводить меня сюда, да? — поинтересовалась я.

— Это самое близкое к дому, что у меня есть. Я буду приводить тебя сюда, если захочу, и в любое другое место, которое выберу.

Маркус сказал это так спокойно, что я впервые с момента пробуждения смогла выдохнуть свободно, и тревога отступила.

Он прошел в комнату, его взгляд скользнул по моему телу, облаченному в его джерси.

— Хотя в следующий раз мне придется убедиться, что у тебя есть балахон, чтобы носить его в присутствии парней, и всех остальных тоже, — заметил он, протягивая руку, чтобы взять гитару за гриф.

— Я не нашла свою одежду, — пробормотала я ему.

Он устало улыбнулся.

— Точно. Я ее сжег.

— Ты шутишь.

— Не мог позволить тебе уйти без меня.

Он держал гитару с легкостью человека, привыкшего к ней, и это напомнило мне о том вечере, когда я впервые услышала его игру.

Маркус сел на край кровати, и я кивнула на гитару.

— Сыграй что-нибудь для меня, — тихо попросила его.

Он склонил голову набок.

— Это просьба или домашнее задание?

— Просьба.

Его пальцы легко скользнули по грифу, зажимая струны. На мгновение повисла тишина, а затем он начал играть.