Её нельзя (СИ) - Асхадова Амина

И он, сука, был прав.

Я опустился на матрас и зацепился взглядом за его руку. В кармане он прятал вещь. Оружие. Чтобы махом решить со мной проблему. Но я не позволю, придется биться до последнего.

Я напрягся, оценивая взглядом Шаха.

Несколько шагов, и я перехвачу его. Телосложение у него худощавое, я сильнее. Но он высокий и жилистый. С моей дыхалкой шанс одолеть его пятьдесят на пятьдесят.

— Успокойся, Романо. Я не буду тебя убивать, — словно читает мысли. — Но я сделаю это, если окажется, что ты изнасиловал мою сестру.

— Как проверять будешь? В таких вещах девушку к гинекологу ведут. А где твоя сестра сейчас? Куда ее увезли? Я не трогал ее силой. Твой отец обманул тебя, чтобы иметь сына в союзниках.

Эльман отвел взгляд, стоя все также у двери. Наверное, не доверял моему внешнему виду. Я напоминал животное, запертое в клетке.

— Я не знаю ее местоположение. Связи с сестрой нет, поэтому я пришел к тебе. У меня есть вопросы. Ответишь — я помогу тебе, нет — пеняй на себя.

Я кивнул.

— Опиши предмет, который ты подарил Софии в горах. Если оно действительно было так.

Предмет.

Драгоценность.

В памяти медленно всплывал подарок, изготовленный Арсланом.

— Я заказывал его у Арслана. Тридцатого декабря. После обеда или вечером… я не помню. Там его метка. Чек есть.

— Опиши предмет, — повторил он.

Эльман прищурился, внимательно слушая.

Я описал украшение до мельчайших подробностей. Каждую деталь на нем. Цвет, переливы. И сколько камней описал.

Мозг работал оперативно. Понимал, что появился шанс не дать Софии лечь под другого.

Я счел это хорошим знаком. Выбивать двери собственным здоровьем не придется. И Софию вытащим из-под другого.

Если не вытащим…

Я убью Руслана за то, что он прикоснулся к моей жене. Переломаю пальцы. Каждый. По отдельности.

— Достаточно, это оно, — заявил Эльман.

Драгоценность со звоном перекочевала из его кармана на металлический стол.

Я вспомнил, как надевал ей его на шею.

— Во сколько часов София села в твою машину? Что ты делал под Волгоградом?

— Я ехал забирать машину. Мне пригнали из Италии. Стоит у меня в гараже, накладные дома. Сверь даты. Я проезжал мимо Волгограда двадцать девятого ночью. Около полуночи я подобрал ее под Волгоградом. Тридцатого забирал портрет — подарок от Басмановых. Портрет не смотрел, я до последнего не знал, чья она дочь.

— Дальше, — коротко говорит Эльман. Вижу по его лицу, что даты совпали. Я не врал. Смысла не было.

— Я второго января узнал правду. Встретили общую знакомую. Я разозлился, наговорил ей всего, она испугалась и убежала из гостиницы. Дальше понял, что за ней приехал отец.

— Ты трогал ее?

Я замолчал.

Знал, в чем состоит вопрос. Когда я первый раз коснулся ее как женщины.

— Она выглядела забитой и испуганной, — вспомнил я. — Поначалу шарахалась от каждого моего движения. Просила не трогать лицо и не бить. К концу выходных я дал понять, что скоро верну ее в Волгоград.

— И что? — Шах в нетерпении стиснул зубы, понимая.

— Она замуж не хотела. И домой бояться возвращалась. Что делают отчаянные девочки в таком случае?! — огрызнулся тихо. И дал понять, что тогда я сделал ее женщиной.

Шах понял.

Отвернулся, стиснув кулаки. Спокойный с виду, но в голове — сплошные черти. Если поведение его отца было предсказуемым, то здесь я мог получить пулю в лоб в любой момент.

— Был бы умным, не тронул, — процедил он на грани.

— Я уже тогда все решил. Поэтому тронул. Поэтому приехал и забрал.

— Умолкни. Я тебя не спрашивал!

— И в моем доме все было добровольно, твою мать! — заорал я. — Никаких следов на ее теле. Если мы ее найдем, ты увидишь. Запястья, шея, лицо. Все было бы в синяках, если бы я ее насиловал. Но если ты сейчас не поможешь мне, то именно так все и будет!

— В смысле?! — дернулся старший.

— Твой отец приходил. Ясно дал понять, что этой ночью подложит ее под другого. Чтобы я свалил. Чтобы забеременела быстрее, и условия сделки будут выполнены. Она сейчас может быть с Русланом, сука. Ты понимаешь, что после скандала и унижения с похищением с ней сделает Эльдаровское отродье?

Глава 41

Эльман поменялся в лице. Понимает.

Побледнел, затем побагровел, мышцы задергались. Понимает, потому что в понимании Басманова София уже не чистая девушка. И отношение к ней будет соответствующее. Там осталась только сделка.

Он вылетел из камеры, и я вскочил следом.

В дверь забил с удвоенной силой, но угомонился, услышав, что он никуда не ушел.

— Эльман Эминович, при всем моем уважении я должен сообщить господину Шаху о вашем местоположении, — ластился Киселев.

Я крепко сцепил зубы. Давай, Эльман. Решай судьбу своей сестры. На чьей стороне ты?

Эльман заговорил:

— При всем моем уважении к тебе, когда наступит время перенять власть отца, ты первым вылетишь отсюда как пробка. Думай наперед, Дмитрий. Всего два года безропотного подчинения моему отцу или дальнейший путь с первым наследником Шаха. Иди, подумай. В противном случае готовь монатки через два года.

Эльман вернулся, одарив меня тяжелым взглядом.

Мне не легче твоего, Шах.

— Поверил? — поинтересовался коротко.

— Собирайся, — сдержанно ответил ее брат. — По пути я позвоню Арслану. Если он подтвердит покупку драгоценности, ты будешь у меня на счету, Эмиль.

— Ты помогаешь своей сестре, — напомнил я.

— Нет, я помогаю тебе добраться до моей сестры, — сквозь зубы. — И за это ты будешь у меня на счету. Я не собираюсь прощать тебе то, что ты испортил мою сестру.

— Религиозный? — хмыкнул я, расслабившись. — Теперь понимаю, почему у тебя жены нет. Реально жесткие требования.

Шах промолчал.

Бросил мне верхнюю одежду. На счету так на счету. По хрену. Главное, чтобы Софию не тронули. Никто не тронул.

На выходе из здания нас ждал Киселев. В глазах явный страх за свою шкуру. Он в раздумьях.

— А если приедет господин Шах?

— Не приедет больше. У тебя приказ завтра выпустить Романо, потому что дела нет.

— Да, но…

— Но теперь думай. Два года с моим отцом или десятки лет со мной.

На улице шел снег. Холодные хлопья мочили кровавые костяшки пальцев, в сугробе заранее помыл руки и сел в его тачку.

— Курить есть? — спросил я.

— Потерпишь. Не переношу запах сигарет.

— София примерно то же самое сказала, когда села в мою машину, — ухмыльнулся я.

— Слушай, я тебе не брат. И не друг. Хватит говорить о моей сестре в таком тоне.

— Ладно. Не буду говорить о своей жене, — согласился с улыбкой.

Блд, еще полчаса я метался по камере как раненый ублюдок, а теперь сижу в тачке с братом принцессы и предвкушаю, как заберу ее из рук другого.

— Откуда у тебя украшение Софии? — я кивнул на его карман, в котором он спрятал драгоценность.

— Мать позвонила. Поделилась мыслями, и я к тебе. К тому же, я слышал, что говорила сестра. Я не слепой и не глухой.

— Спасибо матери, — искренне сказал я. — И что с моим отцом? С сестрой? Или у вас, Шахов, тактика такая? Добивать молчанием?

— С отцом порядок. Сестру твою не трогали. Ее никто не трогал. Можешь сделать звонок.

Шах поделился смартфоном, и я на память набрал номер отца.

— Слушаю.

— Пап, это я. Живой. Как ты?

— Эмиль! — тихий выдох. — Я несколько часов назад выяснил, где тебя держат. Дело не открыто, удерживают без основания…

Я нажал разбитыми пальцами на громкую связь, поморщился от тяги в мышцах и кое-как стянул с себя пальто. Оно давило на все тело, что горело огнем. Рубаха пропиталась кровью. Застынет и придется отдирать вместе с кожей.

— Пап, меня уже вытащили, я еду в тачке, — перебиваю его. — Вопрос в другом. София. Тебе что-нибудь известно о ней?

— Софию увезли. За ними проследили мои ребята, кого не успели положить. Но след оборвался в пятидесяти километрах от Санкт — Петербурга, я скину тебе локацию. Наши люди вторые сутки рыщут по лесам, но безрезультатно.