Её нельзя (СИ) - Асхадова Амина

Я схватилась за край стола.

— Кто ты, чтобы тебя спрашивать, София? Кроме того, что ты дочь Шаха, которая легла в постель к моему брату, — злая усмешка.

Руслан сделал шаг, схватил меня за предплечье и толкнул из кухни.

Я закричала.

И закрепила под резинку штанов маленькую тарелку, в которую заботливый отец положил десерт на чай. Я съела. Я все съела.

Потому что понимала, что смерть не дается просто так.

— Не трожь меня! — процедила я.

Он и не трогал. Толкнул и отпустил, чтобы успокоилась.

Я задрожала, почувствовав под собой покрывало. И кровать с широким матрасом. Все это казалось адом — решетки, запертая дверь, эта ночь.

— Я подам заявление! — пригрозила я, сжимая простынь в руках. — Я жена. Жена, которую будут искать!

— Ты забыла, кто мой дед. Кто твой отец. Кто, в конце концов, я.

— Да, вас с дедом не отличить! — прищурилась я. — Возраст разный, а спесь уже одинаковая!

Я видела, как сжались кулаки Руслана Басманова.

Как взгляд потемнел.

Я видела его мать и говорила с ней, но не представляла, какой ее сын жестокий зверь. Возможно, не будь скандала, он так никогда бы и не раскрыл свою настоящую сущность.

— Я так понимаю, отец в тебе ошибся и с тобой можно не нежничать? Уже набегалась с Романо?

Я закрыла уши руками.

А когда он двинулся на кровать, то вскочила и ударилась лопатками об стену.

В тот же миг я вытащила тарелку из-за белья.

И разбила ее об острое изголовье кровати.

— Только подойди, и ты станешь свидетелем самоубийства! — заорала я.

И поднесла руку с большим осколком к шее.

— Ты чего удумала?!

Руслан замер.

По руке потекло тепло. Я почувствовала тонкую струйку крови — она стекала из ладони. Пережала осколок пальцами.

— Я не собираюсь быть животным, которого отправили на убой. Выметайся отсюда, иначе я себя убью!

— Пошутили и хватит. Сюда подошла! — разозлился Руслан. — Я сказал, не было приказа тебя трогать. Эта ночь для Эмиля. Чтобы свалил.

— Я дочь Шаха, и шутками не занимаюсь, — процедила сквозь зубы. — И тебе не верю! Видит бог, я пыталась говорить. Дальше буду действовать!

Глава 43

— Что тут происходит?!

Отец.

Он был рядом все это время. Ему позвонили сказать, что все пошло не по плану. Дверь открылась в тот момент, когда я получала осколок. Когда к горлу его приставляла.

Отец был в бешенстве.

Залетел, но остановился. Я сильнее в кожу вдавила осколок, давая понять: лучше не подходить.

— Никто. Меня. Не тронет, — пообещала себе.

— Не характер, а орудие дьявола! — заорал отец, метая молнии. — Нет здесь твоего Эмиля. И не будет, поняла? Если вздумаешь дернуться, он будет гнить в тюрьме до конца своих лет!

Я покачала головой, улыбнувшись.

Спокойно так.

Сладко.

— Ты до сих пор не понял, папа? Между свободой и неприкосновенностью моего тела Эмиль выберет второе. Ты проиграл.

Глаза затмевала пелена, но я следила, чтобы никто из них не подошел ко мне.

— Я считала, что я должна. Должна в угоду твоему бизнесу, власти, авторитету! Должна, должна, должна! А я просто родилась… так вышло. Я не специально, папа.

Я рассмеялась, и рука немного дрогнула. Порезала кожу.

Отец дернулся.

— И недавно я поняла, что не должна оттирать кровь с твоих рук своим телом. Не должна быть шлюхой и ложиться под тех, кому выгодно тебе. Сегодня это Руслан. Завтра будет другой. Потом третий.

— Руслан, выйди. Я поговорю с дочерью, — приказал Эмин Шах. Мой отец.

Я крепче сжала большой осколок ладонью.

Кровь потекла с удвоенной силой.

И отец остановился в нескольких метрах от меня.

— Иди сюда, София. Опусти руку.

— Больше сделок — больше бизнес. Получается, я какой-то резиновый инструмент инвестиций. Так, что ли?!

— Я оторву тебе язык за каждое слово! — пригрозил отец.

Кровь закапала на белоснежные простыни.

Зачем вообще здесь простыни.

Могли отодрать меня где угодно.

Черт. Язык у меня, и правда, стал без костей. Эмиль дурно влиял или у меня глаза открылись…

Дверь открылась, и я увидела родное лицо Эльмана.

— Отец, могу я узнать, что здесь происходит?

Я смотрела на них.

Но руки не опускала, держа строго на пульсе.

Эльман говорил что-то еще. Упрашивал меня довериться ему. Но Эльман так был похож на отца, что я отказалась. И крепче сжала осколок. И кровь текла все быстрее и быстрее.

— Меня никто не тронет, — повторяла я все тише и тише.

Отец достал телефон из кармана и бросил его в мою сторону. Под ноги.

— Отец, она истекает кровью. Ты не видишь? — опешил Эльман.

— Подожди. Может, это отрезвит мою дочь. Глаза откроет, в какого ублюдка она влюбилась.

Я не понимала, зачем мне телефон. А потом услышала из динамиков голос Эмиля.

Это была запись.

— К гинекологу можете не водить, не мучить. Я в нее не кончал, — послышалась усмешка.

— И как? — голос отца из динамиков.

— Чего как?

— Приятно было трахать мою дочь? Понравилось?

— В подробностях секс с Софией не буду описывать, вы все-таки мой тесть. Но сзади еще не пробовал. Как клеймо выведу, тогда поставлю в эту позу.

Запись оказалась короткая.

При взгляде на брата меня охватил стыд.

При воспоминаниях об Эмиле — злость.

— София, я уже все знаю, — сказал Эльман. — Опусти руку, тебя не обидят. Даю слово.

— Давай сделаем так, брат, — медленно качаю головой. — Нет товара — нет сделок.

Я напрягла кисть и сделала замах.

— София!

Все произошло в считанные секунды. На пальцы что-то брызнуло, но голова отказывалась думать. Действовала еще из прежних импульсов нервной системы.

Я видела, как расширились глаза отца.

Он же не верил. До последнего. Да, его дочь с характером, но никуда не денется.

Эльмана перекосило. Было в его взгляде что-то человеческое. Еще было. Пока он не стал отцом окончательно.

Я прижала острие к горлу и отвела локоть.

Грех.

Но и спать с мужчинами за деньги — тоже грех. К этому меня склонял отец, покрывая благими целями.

— Стоять!

Бешеный крик.

Знакомый.

Прежде — любимый.

Я отыскала источник звука, и рука замерла. Импульс дан. Я остановилась.

— Остановись. Опусти руки, принцесса, — ласково, но жестко.

Эмиль.

Его никто не трогал, потому что я послушалась его. Только его. Потому что он сейчас товар спас. Меня.

— Я тебя ненавижу! — прохрипела я.

— Знаю, принцесса. Ненавидь потом. Иди ко мне.

— Нет сил…

И правда, не было. Все тело стало ватным. Эмиль приближался — осторожно, но уверенно.

— Тогда просто опусти руки и упади на кровать. Я подхвачу тебя. Никто не тронет. Только я. Хорошо, принцесса?

Я кивнула.

И повторила, что ненавижу его. Опустилась коленями на матрас и в следующую секунду была прижата к его груди.

Его руки были в крови.

И Руслана видно не было.

— Эльман, на разговор, — услышала я приказ отца.

Встретив взгляд отца, я выдержала его.

Он гневно сощурился и пообещал:

— Я проиграл. В этот раз, но не в следующий. Ты вернешься домой, София! Ко мне.

Эмиль прижал меня крепче к себе. Сквозь боль и шипение. Я давила ему на грудь, она была в крови.

Он закрыл собой от взгляда отца, но сам был напряжен — боковым зрением ловил каждое действие моего отца и не расслабился, пока они с Эльманом не вышли из дома.

— Кто тебе позволил убивать себя?! — яростный шепот.

— Он хотел, чтобы я с ним легла…

— Молчи. Умирать я тебе тоже не разрешал.

Я погладила грудь Эмиля и затряслась в его руках.

Он здесь. Он рядом.

Придется жить.

Все было как в тумане. Эмиль посадил меня в машину, но в ней почему-то был Эльман. Они вдвоем были. Вместе.

Наверное, его с нами отправил отец. Чтобы проследить, что меня довезут в больницу…