Неприятности с любовью (ЛП) - Мэйсен Кэт T.

Сейчас у нее есть время испытать все это.

Наши жизни находятся на совершенно разных этапах, но почему-то кажется, что наши миры одинаковы, и это пугает меня. Как бы я ни смотрел на нас, кому-то придется принести высшую жертву.

Запищал мой телефон. На экране появляется имя Лекса, требующее внимания.

— Лекс, — приветствую я.

— Макгуайр сказал мне, что все еще ждет от тебя предложения?

— Да, — я прочищаю горло, разминая шею, чтобы снять напряжение. — Я занимаюсь этим.

— Ну так займись этим быстрее. Ты же не хочешь, чтобы он искал в другом месте. Я думал, ты отправил это вчера вечером? — взволнованным тоном спросил Лекс. — Ты что-то не договариваешь?

— Я пытаюсь играть в догонялки, вот и все, Лекс, — я напрягся, прикусив язык, чтобы ничего не выдать. — Он получит ее через час.

Лекс не произносит больше ни слова и кладет трубку. Черт. Я разозлил зверя. Я стал свидетелем того, как Лекс выходит на тропу войны, и это неприятно.

Я говорю своей новой секретарше Хизер, чтобы она отложила все мои звонки и принесла мне кофе, чтобы я мог справиться с этим. Ровно через час я уже закончил, отправив письмо Макгуайру с последующим телефонным звонком. К тому времени как все заканчивается, наступает ночь, и я хочу только одного — забыть о существовании этого дня.

Когда я вхожу в свою квартиру, не слышно ни единого звука — внешний шум исчезает, как только я ступаю внутрь. Внезапно эта квартира кажется невероятно одинокой. Я почти слышу эхо смеха Амелии, но понимаю, что ее здесь нет.

Мне нечем заняться, кроме как продолжать работать. Я сижу на диване с ноутбуком, отвечая на письмо от какого-то урода, который пытается продать мне то, что мне неинтересно. Есть несколько писем от Лекса, на некоторые из которых я отвечаю, потому что могу, но даже он начинает действовать мне на нервы своими нелепыми требованиями.

Я проверяю время, отмечая, что уже за полночь. От Амелии нет ни одного сообщения. Я думаю о том, чтобы отправить ей сообщение, но отговариваю себя от этого. Беспокойство снова перерастает в ревность, и я обнаруживаю, что слежу за ее историями, как гребаный маньяк. Там много фотографий с едой, они сидят в ресторане, и единственный мужчина — Энди.

Почувствовав некоторое облегчение, я достаю из шкафа спиртное и наливаю себе стакан, наслаждаясь вкусом дымного виски, чтобы снять напряжение, которое я испытывал весь день.

Проходит еще час, прежде чем дверь открывается, и в нее вваливается Амелия, одетая в темно-синее облегающее платье и безразмерную белую зимнюю куртку. Ее сапоги верблюжьего цвета доходят ей до колена, обнажая бедра больше, чем мне хотелось бы.

На ее лице — нахальная улыбка, а стеклянные глаза говорят о том, что она выпила. Это только усиливает мои опасения, но я держу свое мнение при себе, не желая вступать в спор.

Она садится ко мне на колени, обхватывая руками мою шею. Я ненадолго закрываю глаза, вдыхая запах ее духов и зарываясь головой в ее шею, позволяя ее волосам изящно падать на мое лицо.

— Я скучал по тебе, — бормочу я.

Я откидываюсь на спинку дивана, чтобы получше рассмотреть ее, все еще в рабочей одежде, когда она начинает расстегивать пуговицы на моей рубашке. Я провожу рукой по ее бедру, зная, что с каждым прикосновением мне все труднее отстраниться. Она проводит руками по моей груди, а затем осыпает мягкими поцелуями ключицы.

— Я люблю тебя, — произносит она, а затем немного икает. — Я люблю тебя, Уильям Рокфорд Романо.

Мое тело замирает, когда она произносит эти слова. Но постепенно между нами раздается ее тоненький храп. Я плотно закрываю глаза, всего на мгновение, умоляя себя не обращать внимания на три слова, пытающиеся разрушить все мои стены.

Три слова, которые изменят все между нами.

Я несу ее в спальню, укладываю на кровать, с невероятным трудом снимаю с нее пальто и туфли. Она мертвецки спит, поэтому я накрываю ее одеялом и отправляюсь в душ, чтобы переодеться ко сну.

Проспав всего три часа, я еще не успел подняться, как уже сижу на краю кровати, одетый в костюм, а внизу меня ждет машина.

— Амелия, — тихо говорю я. — Мне нужно идти.

Она начинает шевелиться, и через несколько секунд ее глаза открываются: — Поехать? Куда? Который час?"

— Шшш, спи. Еще рано.

— Но... который час?

— Рано, — говорю я, вздохнув. — Сегодня мне нужно лететь в Бостон, но я вернусь вечером.

— В Бостон? Но это же канун Нового года.

— Да, — я целую ее губы, отстраняясь и игнорируя боль в груди от того, что оставил ее. — Увидимся вечером.

Я начинаю выходить за дверь, когда она окликает меня по имени, заставляя обернуться.

— Уилл, — повторяет она, прикусив губу, словно нервничает или что-то скрывает. — Удачного полета.

***

Встречи в Бостоне длились дольше, чем нужно. Скучным старым ублюдкам нечем было заняться, кроме как поднимать неважные цифры из прошлого, как будто мне есть до этого дело. После того как все закончилось, в одном из дорогих ресторанов города проходило небольшое мероприятие. Я согласился выступить на нем, сказав, что у меня есть планы в городе и мне нужно успеть на шестичасовой рейс в аэропорт Кеннеди.

Никто из них, похоже, не заботился и не слушал, предлагая мне напиток за напитком, пока я вежливо не сказал, что мне пора уходить.

— Мистер Романо.

Меня окликают по имени, и я оборачиваюсь: это не кто иной, как Джульетта Оливье, француженка, с которой я переспал после разрыва с Лусианой.

Джульетта одета в золотое коктейльное платье с разрезом по ноге, заканчивающимся на середине бедра. Она так же сексуальна, как я помню, и, скорее всего, так же коварна.

Она целует меня в обе щеки, а затем отстраняется, устремив на меня глубокий взгляд.

— Давно не виделись, — говорит она, не скрывая своей кокетливой улыбки. — Я вижу, ты один.

— Я уже ухожу, — вежливо отвечаю я. — Улетаю обратно в Нью-Йорк.

— Что ж, очень жаль, — она кладет руку мне на плечо, затем наклоняется и шепчет: — Мне бы не хотелось оставаться одной сегодня вечером. Может быть, тебе стоит присоединиться ко мне?

Я отстраняюсь, поджав губы: — Как я уже сказал, мне пора идти. Рад был повидаться с тобой, Джульетта.

Я быстро выхожу из комнаты на улицу, чтобы поймать такси до аэропорта, держа руки в кармане. Я быстро отправляю Амелии сообщение, чтобы она знала, что я уже на пути домой.

Я: Я собираюсь сесть на свой рейс. Скоро увидимся.

Амелия: До скорого xx

Мой рейс задержали, что-то вроде механической поломки, поэтому он прибыл в аэропорт Кеннеди чуть позже десяти. Пока водитель везет меня домой, я отправляю Амелии еще одно сообщение.

Я: Извини, мой рейс задержали. Скоро буду.

Амелия: К

Судя по реакции, я подозреваю, что Амелия не слишком довольна. Когда я вхожу в квартиру, время уже перевалило за одиннадцать. Она сидит на диване, красиво одетая в изумрудно-зеленое платье, украшенное затейливым бисером. Длинное, касающееся пола, оно делает ее более взрослой, чем короткие платья, которые она обычно носит. Скрестив ноги, она смотрит на стену с разочарованным блеском в глазах.

— Прости, что опоздал.

Я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, но она отстраняется.

— И так будет продолжаться с этого момента?

— Амелия, — мягко предупреждаю я.

— Нет, Уилл, — она поднимает ладонь, чтобы остановить меня, и встает, чтобы создать расстояние между нами. — Я только и делаю, что жду тебя. Это всегда связано с работой.

— Конечно, с работой, — устало кричу я, пытаясь развязать галстук. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? Бросить все ради тебя?

Она качает головой, затем опускает глаза к земле: — Это никогда не изменится, правда?

— Я не знаю, что ты хочешь, чтобы я на это ответил.

— И вдобавок я не знаю, как долго смогу скрывать все это. Это утомительно!