Жестокий Лорд (ЛП) - Торн Айви

— Пошли. — Я хватаю Уинтер за руку, отрывая её от своего ноющего члена, и направляю к лестнице. — Тогда пойдём посмотрим, что умеет делать этот ротик.

— Мм, — стонет она, слегка запинаясь, и я стараюсь, чтобы она не заметила явного отвращения на моем лице. Мне не нравятся неряшливые пьяные девчонки. Но прямо сейчас я просто хочу трахаться.

Я тащу её наверх, в свою спальню, так быстро, как только могу, захлопываю за собой дверь и толкаю её к кровати. Она падает на неё, дёргая за пуговицу на своих шортах.

— Помоги мне, — бормочет она. — Хочу, чтобы твой рот был на моей киске, Кейд.

— О, нет. — Я хватаюсь за пояс её шорт, распахиваю их и стягиваю вниз по её худеньким бёдрам, переворачивая её на живот. Я опускаю свои джоггеры ровно настолько, чтобы достать член и яйца, и шлёпаю головкой по её заднице, пока она стонет. — Я собираюсь трахнуть эту киску и всадить свой заряд в твою задницу, Уинтер, как маленькой шлюшке, которой ты и являешься. Кончай, если хочешь, или нет, мне, блядь, всё равно.

— Мм, да, малыш, — стонет она, раздвигая ноги, и я вижу, что она уже насквозь мокрая.

А потом, к моему полному ужасу и разочарованию, когда она извивается на кровати, её тощая задница приподнимается, когда она просит мой член, он начинает обвисать.

Какого хрена?

Я энергичный восемнадцатилетний парень, у меня никогда в жизни не пропадал стояк. Обычно проблема в том, что он, блядь, не проходит, даже после того, как я дрочил его до изнеможения или трахался всю ночь напролёт. Кажется, он всегда хочет большего.

Но, по-видимому, он не хочет, чтобы полуобнажённая блондинка с готовностью растянулась на моей кровати и умоляла меня засунуть в неё член.

Я хватаю свой член и лихорадочно передёргиваю его. При мысли об Афине он снова напрягается, и я обхватываю задницу Уинтер, засовывая в неё свою эрекцию по самую рукоятку.

— Возьми это, чёртова шлюха, — рычу я, с силой вгоняя в неё свой член.

— Да, о боже, да, трахни меня, малыш, ммм... — стонет она, скулящим высоким голосом, который мгновенно заставляет меня снова размякнуть.

Её киска кажется совсем не такой, какой я представляю себе Афину, и её писклявый голос, её светлые волосы, её худое тело, извивающееся и умоляющее об этом, – всё это неправильно. Я выхожу из неё, ненавидя даже её запах, и снова сильно дёргаю членом, пытаясь представить, как вместо этого Афина кричит мне, чтобы я оставил её в покое и отвалил, провоцируя меня трахнуть её.

Вот так-то. В одно мгновение, когда я вспоминаю, как Афина бросила мне вызов, прислонившись к шкафчику, мой член снова становится твёрдым.

На этот раз я засовываю его в задницу Уинтер.

Она кричит от удовольствия, и я жёстко трахаю её в зад, надеясь, что смогу поторопиться и кончить, прежде чем снова потеряю самообладание.

— Заткнись, мать твою, — бормочу я, входя в неё, но она всё ещё стонет от удовольствия, которое просто не может быть настоящим. Я никогда не видел, чтобы какой-нибудь девушке так нравилось, когда её бесцеремонно трахают в задницу.

Моя эрекция прошла в одно мгновение.

— Что случилось? — Обиженно спрашивает она, оборачиваясь и глядя на меня через плечо. Её тушь и губная помада размазались, и я внезапно прихожу в такую ярость, что чувствую себя почти в опасной близости от неё. — У тебя проблемы?

— Убирайся нахуй! — Кричу я. Я хватаю её за волосы, стаскиваю полуголую с кровати и рывком открываю дверь, выбрасывая её на четвереньки в коридор. Мой член всё ещё торчит из трусов, болтаясь без толку. Вся моя ярость выплёскивается наружу, в основном из-за Афины и направлена только на Уинтер, потому что она убедила меня прийти сюда, а теперь мой гребаный член даже не работает. — Иди отсоси у остальной команды или что-нибудь в этом роде, — выплёвываю я. — Отдай им эту потрёпанную киску. Я, блядь, тебя не хочу.

А потом я хлопаю дверью, моя грудь вздымается, когда я засовываю свой член и яйца обратно в штаны и иду в ванную, примыкающую к моей комнате, чтобы помыться.

Когда я наконец выхожу, Уинтер уже исчезла. Всё, о чем я могу думать, это об Афине и о том, что я не видел её всю ночь, и это бесит меня ещё больше. Я спускаюсь по лестнице и снова смешиваюсь с толпой, полный решимости найти её и выяснить, какого черта, по её мнению, она делает, вот так игнорируя меня. Если она проигнорировала эту гребаную вечеринку, мрачно думаю я, а потом заворачиваю за угол и вижу нечто такое, что заставляет меня чуть ли не взорваться от ярости.

Афина здесь, всё в порядке. Она стоит, прислонившись к стене возле кухни, с чашкой чего-то в руке и разговаривает с парнем. Парнем, который не похож ни на Дина, ни на Джексона. Он высокий и слишком привлекательный, с тёмными волосами, падающими на лоб, как у чёртового хипстера, одет в джинсовую рубашку с закатанными рукавами и брюки-чинос, ради бога. Он не во вкусе Афины, но мне, блядь, всё равно.

Ей запрещено разговаривать с другими парнями, и она это знает.

— Какого хрена ты делаешь? — Я подхожу к ним, и парень удивлённо смотрит на меня.

— Привет. Ты не можешь так разговаривать с девушкой. — Говорит он, и я чувствую, как от гнева у меня на лбу вздувается вена.

— Не указывай мне, что я могу, а что нет делать в своём доме.

— Твой дом? О, ты, должно быть, Кейд. Поздравляю с победой. Но, как видишь, я здесь занят.

— Только не с моей девушкой. — Я хватаю его за рубашку и оттаскиваю от Афины.

— Кейд! — Афина вскрикивает. — Это не то, что ты думаешь...

— Твоя девушка? — Удивлённо спрашивает парень, но у него не остаётся шанса произнести больше ни слова, потому что я бью его в челюсть, и он отлетает к стене.

— Кейд! — Афина хватается за него, но я хватаю её за локоть и оттаскиваю в сторону, когда парень поднимает руку и обнаруживает кровь у себя на губе.

— К черту всё это, я ухожу, — говорит он. — Ты можешь, блядь, забрать её себе. — Секунду спустя он уходит, растворяясь в толпе.

Афина вырывается из моей хватки.

— Какого черта, по-твоему, ты делаешь, Кейд? — Кричит она. — Я не делала ничего плохого, и он тоже! — Она вырывается от меня и бежит на кухню, а я следую за ней, полный решимости не терять её из виду во второй раз за сегодняшний день.

Она успевает выйти на задний двор, прежде чем я догоняю её, хватаю за локоть и прижимаю к себе, прежде чем она успевает двинуться дальше. Справа, на ярко освещённой террасе, собралась ещё одна толпа людей, которые разговаривают, пьют и танцуют вокруг бассейна, но мы в тени, и никто не увидит, что здесь происходит.

— Тебе нельзя быть с другими парнями, — огрызаюсь я на неё. — Это нарушает условия контракта.

— Я не была с ним, — выплёвывает Афина. — Я просто разговаривала. Он учится со мной. Он спрашивал меня о грёбаных сегодняшних заметках, ты, абсолютный психопат. — Теперь она шипит, как кошка, извиваясь в моих объятиях, и я вижу, что она, блядь, устала от меня, и от этого, и от всего остального.

Но это нормально, потому что я тоже.

— Тебе нельзя разговаривать с другими парнями. — Свирепо смотрю на неё.

— О, это чертовски круто. — Она закатывает глаза. — Я даже не могу с ними поговорить? Не могу даже вежливо поздороваться, и, кстати, ты не хотел обменяться заметками о Роберте Фросте? Отвали, Кейд. Разговоры о занятиях – это не флирт.

Мне требуется меньше секунды, чтобы снова схватить её за горло. Прежде чем она успевает вздохнуть, я прижимаю её к ближайшему дереву, сверля её взглядом.

— Не тебе решать, что считать флиртом, — рычу я на неё, обводя взглядом её тело. На ней короткая кожаная мини-юбка и белый топ на бретельках, который заканчивается прямо под грудью. Хотя я знаю, что в её гардеробе нет ничего, что не подчёркивало бы её фигуру, я всё равно злюсь на неё за то, что она так одета, за то, что разговаривает с другим мужчиной в таком наряде, за то, что позволяет ему смотреть на то, что принадлежит мне. — Я решаю, что считать флиртом. Что бы я, блядь, ни сказал, так оно и есть. Ни хрена ты здесь не решаешь. И если мне не нравится, как на тебя смотрит другой парень, это твоя проблема, которую ты должна решить. — Я крепче сжимаю её горло, и какая-то часть меня просто хочет задушить её прямо здесь. — Итак, я говорю, что ты флиртовала и нарушила контракт.