Порочные цели - Кейн Мила

— Маркус, — вмешалась я, чувствуя, как его гнев нарастает.

Он не мог позволить себе дать волю эмоциям. Если он сорвется во время игры, это могло стоить УХХ победы, и мудак Броуди знал это.

— Иди готовься. Поговорим позже, — пробормотала я. — Мистер Бэйли, — жестко добавила я, когда он не двинулся.

Напряжение спало, и Маркус наконец оторвал взгляд от Броуди и посмотрел на меня. Его челюсть чуть расслабилась.

Он кивнул, оглядел меня с ног до головы, и на его губах мелькнула тень улыбки.

— Этот наряд идет тебе, именинница.

— Не психуй, — начала я.

Маркус покачал головой.

— Я не психую. Я мщу, — сказал он и кивнул в конец коридора. — А теперь тащи свою красивую задницу на трибуны и смотри, как я побеждаю.

26.Маркус

Игра катилась к чертям уже с первого свистка, когда Броуди обошел Кейдена сбоку и забил невозможный гол, открыв счет в матче уже через секунды после начала.

Да ну нахрен. Этот ублюдок что, может может искривлять время и пространство?

Броуди самодовольно ухмыльнулся мне через лед. А, так он пытался вывести меня из себя? Предсказуемый ход, но ладно. Новость о том, что я потерял самообладание на днях, явно разлетелась, и теперь братья Синклеры, а может, даже их тренер, придумали план поставить «Геллионов» в невыгодное положение, вероятно, спровоцировав меня на срыв и удаление с игры. Тогда мы останемся с запасным вратарем, и Броуди с Каллаханом разнесут его в пух и прах.

Но этого не произойдет. Не сегодня.

Я сосредоточился на шайбе, игровом процессе и тактике. Постепенно начал улавливать закономерность: их защита двигалась резко, отвлекая наших собственных защитников и оставляя нападающих одних. Я отбил следующие два броска, и Ашер забил с фланга, сравняв счет.

Я глубоко вздохнул. Мы снова в строю.

Игра возобновилась, и я услышал тихий смешок у себя за спиной.

— Знаешь, Бэйли, я слышал много дерьма о тебе. Отец-уголовник, брат-преступник, мать-бездельница, но то, что ты трахаешь тихоню-профессоршу ради зачета… такого я точно не ожидал.

Броуди проехал передо мной, игнорируя игру на другом конце катка. Его глаза были прикованы ко мне через прорези в маске. Урод.

Я проигнорировал его, продолжая следить за шайбой.

Он ухмыльнулся.

— Даже не отрицаешь? Должен признать, она выглядит неплохо для траха. Я бы как минимум кончил ей на грудь… и, эй, может, я так и сделаю после тебя, если окажусь в вашем паршивом университете. Она ставит хорошие оценки за то, что оставил ее в луже спермы, или ее еще нужно удовлетворить?

Моя маска безразличия трещала по швам. Ари была моим гребаным криптонитом, и по вызывающему выражению лица Броуди он это знал.

— Ты пускаешь ее по команде? Я присоединюсь… может, даже сегодня вечером.

Все игры, в которые я играл, сохраняя хладнокровие, всё давление из-за отца, его условно-досрочного освобождения и Коула… всё это вскипело во мне, и я сорвался. Абсолютно, блядь, слетел с катушек.

Я кинулся на него.

Схватил его за джерси, развернул нас обоих и откатил назад, пока мы не ударились о борт с громким стуком. Перегородка задрожала, и толпа ахнула. Я сорвал перчатки, швырнул их на лед и зарядил Броуди прямо в его уродливую рожу. Еще раз. И еще. Беккет добрался до меня первым и оттащил от него, но я оттолкнул его и тут же снова ринулся в драку, даже когда остальная команда присоединилась к действию. Они набросились на Броуди, скрыв его под массой тел и уводя от моих мстительных кулаков. Подключилась его команда.

— Маркус! — заорал Ашер мне прямо в лицо.

Перед глазами стояла красная пелена, такая густая, что я едва мог что-то разглядеть. Он вцепился в мой шлем и заставил меня оторвать кровожадный взгляд от Броуди. Его брат, Каллахан, теперь тоже был в гуще событий, раздавая локтями удары, от которых игроки плевались кровью. На льду было настоящее месиво. Я сплюнул, ощущая вкус крови во рту.

— Твоя рука, — сказал Ашер напряженным тоном.

Медленно красная пелена рассеялась, сквозь нее пробилась боль. Я посмотрел вниз и увидел длинный ровный порез. Он рассекал ладонь и исчезал под рукавом. Блядь.

Судья был занят тем, что растаскивал игроков, а тренер Уильямс орал со скамейки.

Наконец судья бросил на меня свирепый взгляд и поднял руку.

— Бэйли – удаление.

Пиздец.

Медсестра суетилась рядом, а врач аккуратно зашивал длинную рану на моей ладони. Тренер Уильямс стоял возле койки с мрачным выражением лица. Черт. Я облажался, и мы оба это знали, и все же сейчас мне было на это плевать. В другой руке я сжимал телефон, открыв приложение для отслеживания, через которое я следил за Ари. Она вернулась в «Ночную сову» и успела прислать пару сообщений с вопросом, в порядке ли я.

— Ну вот, готово. Смотрите, не занесите инфекцию, при необходимости принимайте обезболивающее и самое главное… берегите руку, мистер Бэйли. «Геллионы» не доберутся до финала, если Вы получите более серьезную травму, — сказал врач с осуждением.

В Хэйд-Харборе все были фанатами хоккея. Так уж здесь было заведено.

Врач ушел, и медсестра последовала за ним. С другой стороны занавески, отгораживающей мою койку, возникла темная и мрачная фигура. Его черная кожаная жилетка и обильные татуировки сразу привлекли к себе внимание.

Коул перевел взгляд с меня на тренера, скрестив руки на груди.

— Я позвонил твоему брату, — сказал тренер Уильямс. — Надеялся, он сможет вбить тебе в голову немного здравого смысла. Это уже вторая игра, где ты лезешь на рожон. Защита вратаря на первом месте, Маркус. Ты это прекрасно знаешь. Когда ты затеваешь драку, вся игра останавливается… твоей команде приходится подставляться, чтобы до тебя не добрались. Это нечестно.

Я вздохнул.

— Да ладно, я уверен, что не только Маркус виноват. Тот придурок Синклер наверняка что-то ему сказал, — неожиданно для меня вмешался Коул, бросая на тренера холодный взгляд. — Бэйли трудно вывести из себя, но если это произошло, никто не поможет.

Тренер покачал головой, глядя на меня.

— Что сказал Броуди?

Я не мог сказать ему, не выдав Ари, поэтому изобразил свое фирменное безразличие и пожал плечами.

— Какую-то хрень про УХХ, что еще?

Тренер вздохнул и провел рукой по лицу.

— Постарайся не ссориться с братьями Синклерами... никогда не знаешь, вдруг вы окажетесь в одной команде.

— А это, блин, что еще значит? — Я выпрямился на койке, игнорируя боль в руке, которой уперся в матрас.

Тренер Уильямс покачал головой.

— Ничего. Отдыхай, и я имею в виду настоящий отдых. И не вздумай прогуливать тренировки только потому, что раскроил себе руку. Я найду, чем тебя занять.

Он повернулся, кивнул Коулу на прощание и вышел.

— Он прямо душка, — Коул прислонился плечом к стене и бесцеремонно начал рыться в ящике тумбочки рядом с моей койкой. — Так что на самом деле произошло? Он тебя оскорбил?

Я фыркнул.

— Я когда-то велся на оскорбления?

Коул кивнул.

— Вот именно, никогда. Значит, он оскорбил кого-то другого… кого-то из твоих приятелей-ледяных богов, или их девушек, твою семью… или кого-то еще. Кого-то нового. — Коул бросил на меня проницательный взгляд. — Я слышал, ты привел преподавательницу на ужин в «Кулак».

— Да ну? Не знал, что «Гончие» такие сплетники. Наверное, на собраниях распиваете чаи, вяжете и перемываете косточки.

Коул сузил глаза, не поддавшись на мою очевидную попытку сменить тему.

— Кто она?

— Ты уже знаешь, — отрезал я и поднялся.

Коул внимательно посмотрел на меня.

— Твоя преподавательница…

— Вообще-то, Ари приглашенный профессор, и она чертовски талантливая – ты даже представить себе не можешь.