Беспощадный король (ЛП) - Торн Айви

Но это невозможно. Они всегда будут преследовать меня, и они всегда найдут меня. Насколько я знаю, от них никуда не деться, если только я не уговорю их отпустить меня. Я думала, что унизить Дина, взломав игру, и трахнуть Кейда – этого будет достаточно. Вместо этого они просто согласились поделиться, и каким-то образом в процессе мне стало ещё труднее освободиться. Я не знаю, исправит ли это добавление Джексона, но я должна попытаться.

Я больше ничего не знаю. Но я знаю, что некоторые ответы находятся прямо здесь, в этом доме. Ответы, которые есть у моей матери. Я просто не могу заставить себя задать эти вопросы сегодня вечером.

Это слишком хорошо, слишком безопасно, слишком навевает ностальгию. Так что вместо этого я выкидываю статью из головы и с удовольствием валяюсь на диване с пирожными, горячим кофе с пряностями и дрянными фильмами о привидениях, такими старыми, как «Битлджус» и «Крафт», которые нравятся моей маме. Всё, что произошло после смерти моего отца, казалось, ужасно состарило её. Хотя сегодня вечером, она снова кажется моложе, больше похожа на весёлую, моложавую маму, которую я помню по своему детству. Ту, которая никогда не мешала мне быть собой.

Я ложусь спать в комнате, где провела последние годы учёбы в старшей школе, и уже давно сплю лучше, чем когда-либо, на большой кровати с простынями, пахнущими свежим бельём. Мне нужно будет показать статью утром и задать вопросы, ради которых я сюда пришла. Но только на этот вечер я хочу притвориться, что я снова дома просто потому, что хочу быть здесь, и, самое главное потому, что мне не придётся уезжать.

От меня не ускользает ирония того, что я чувствую себя как дома в доме для прислуги в поместье Блэкмур. Это не наш дом, от нашего настоящего дома теперь осталась только пыль, возможно, на его месте построили что-то новое. Но это самое близкое, что у меня есть. И, кроме того, здесь моя мама, и это делает это место более похожим на дом, чем что-либо другое.

21

АФИНА

Впрочем, и в субботу я не могу заставить себя сказать что-нибудь об этом, потому что мама будит меня запахами полноценного завтрака, доносящимися из коридора – бекон, яйца, блинчики, апельсиновый сок- и объявлением о том, что мы отправляемся за антикварной продукцией в центр Блэкмура. Она выглядит такой взволнованной, что я снова не могу заставить себя испортить ей настроение. Она выглядит более нарядной и энергичной, чем я когда-либо видела за долгое время до моего отъезда: в джинсах и красивом блузке в цветочек, волосы собраны в высокий девичий хвост, макияж закончен. Я не взяла с собой много красивой одежды. Тем не менее, я надела джинсы, на которых было всего несколько дырок, и симпатичную облегающую голубую футболку, а после завтрака ещё и накрасилась, прежде чем отправиться в центр города.

Это было совсем не то, чего я ожидала от выходных. Я представляла себе слезливый разговор, за которым последуют неловкие полтора дня, проведённые дома у моей мамы... или то, что я уеду пораньше, потому что это меня слишком расстроит, и она попросит меня уйти. Это ещё может случиться, но не сейчас. Я в очередной раз не могу испортить ей настроение, не сейчас, когда она так искренне рада моему присутствию.

Так что вместо того, чтобы копаться в трагическом прошлом моей возможной сводной сестры, я оказываюсь с мамой в центре Блэкмура свежим октябрьским днём, прогуливаясь по антикварным магазинам и небольшим конторам, торгующим безделушками, произведениями местного искусства, мылом и прочей ерундой, которую так любят туристы. Моей маме, по общему признанию, тоже это нравится, и она берет немного мыла из козьего молока с ароматом розмарина и горсть травяных бомбочек для ванны.

Мы заходим в маленький книжный магазин, где моя мама демонстративно игнорирует раздел любовных романов, пока я не говорю ей, чтобы она бросила это занятие и просто пошла купить то, что она хочет, а затем обедаем в маленьком бистро с абсурдно дорогой, изысканной французской кухней.

— Мне не на что тратить свою зарплату, — объясняет моя мама, когда я говорю ей, что обед слишком дорогой, и пытаюсь расплатиться своей безлимитной кредитной картой, которую мне дали мальчики, хотя я позволяю ей считать, что она моя собственная, а не безлимитная. Я не знаю, как бы я это объяснила. — У меня есть комната и питание, и мистер Сент-Винсент платит мне довольно хорошо, учитывая, что арендная плата является частью моей зарплаты. Так что многое из этого просто накапливается. По крайней мере, я могу сводить свою дочь куда-нибудь пообедать. Компенсируя все те лишения, которые были у тебя в детстве.

— Я никогда не думала, что мне чего-то не хватает, — твёрдо говорю я ей, и в основном это правда. Став старше, я, конечно, осознала некоторые вещи. Но я никогда не чувствовала себя обделённой, на самом деле. Многие другие ребята в государственной средней школе были в похожих обстоятельствах, и те, кто смотрел на меня свысока, просто не обращая на это внимания. Меня не волновало, что мы были бедными. Во всяком случае, я думаю, что тогда я была счастливее, чем когда-либо за все те годы, что я провела в частных академиях, не заботясь о деньгах, питаясь лучшей едой и спя на простынях пятизвёздочного отеля.

— Я рада, что ты считаешь, что у тебя было хорошее детство, — с тоской говорит моя мама, когда мы уходим, направляясь обратно в дом. — Я всегда беспокоилась, что тебе этого не хватает. Я пыталась. Мне жаль, что теперь у меня есть больше, чем когда-либо, когда мы растили тебя.

— Вы с папой любили меня, и этого было достаточно, — твёрдо говорю я ей. — Вы были лучшими родителями. — За исключением того момента, когда папа настучал на кого-то, и его убили, а наш дом сгорел дотла. О, и ещё о том, что у меня, возможно, есть незаконнорождённая сводная сестра, которую тоже убили. Кстати, нам ещё нужно поговорить об этом…

На обратном пути мы покупаем десерт в пекарне, и с каждым шагом я всё больше и больше склоняюсь к мысли просто похоронить прошлое. В конце концов, я могла бы это сделать. Я могла бы оставить прошлое в прошлом, но я знаю, что это будет терзать меня. И более того, мне нужно знать всё, что я могу, что может помочь положить конец всему этому. Понимание связи между Натали Браунинг и мной, бывшей девушкой Джексона, станет частью этой головоломки. Я просто знаю это.

Остаток вечера мы едим остатки еды и чизкейк из пекарни и смотрим ещё больше жутких фильмов, при свете камина и запахе маминых свечей с яблочным сидром, наполняющих комнату. Я не могу заставить слова слететь с моих губ или заставить свои ноги пойти и достать статью из рюкзака.

Я просто не могу этого сделать. Но на следующее утро я понимаю, что у меня нет выбора. Сегодня вечером я должна вернуться в кампус, и я не могу вернуться, не получив ответов, за которыми пришла сюда. Мне нужно знать. Мия должна знать. Мы должны составить план, и для этого нам нужна вся информация, которую мы можем получить.

Поэтому, когда я сажусь за стол, я раскладываю статью перед собой, чтобы моя мама могла её увидеть, когда тоже сядет за стол со своей тарелкой.

— Я приехала повидаться с тобой, — мягко говорю я ей. — Но и ещё и потому, что нашла это. И у меня есть вопросы.

Она непонимающе смотрит на меня.

— Статья о девушке, которая умерла? Почему я должна что-то знать об этом, Афина?

Её голос спокоен и уравновешен. Я бы почти поверила, что она ничего не знала об этом, если бы не её нарочито отсутствующее выражение лица и то, как она произносит моё имя. В этот момент я понимаю, что на что-то наткнулась, и я не просто придумала всё это в своей голове.

— Мам, — тихо говорю я, мой завтрак остывает рядом со мной. — Я знаю, в этом что-то есть, и я знаю, что у тебя должны быть хоть какие-то ответы. У этой девушки, Натали Браунинг, фамилия папы. И она очень похожа на меня. Ты не можешь сказать, что и то, и другое – совпадения. — Я делаю глубокий вдох. — Я знаю, что она примерно моего возраста, или была моей ровесницей. Поэтому я понимаю, что здесь, должно быть, что-то болезненное. Но мне нужно знать. Пожалуйста, я знаю, тебе не нравится говорить о таких вещах, но, если у меня умерла сводная сестра, разве я не должна знать правду?