Развод. Искусство слать всех на... (СИ) - Шевцова Каролина

- И что, помогает?

- Конечно. Наши девочки знаете, как рады? И на зарплате хорошо сказывается, и на их энтузиазме, кто ж теперь отсюда уйдет? Нормальную зарплату найти можно, а нормального руководителя, как Маргарита Сергеевна - поди поищи, - говорит Ганниковская и тут же ойкает. – Я не то хотела сказать!

То. Хотела и сказала. Прохожусь по просторной кухне, больше мы не заказывали обеды из кафе, а приносили и грели свою еду, или шли в ближайшие точки общепита. Это существенно сокращало расходы фирмы, и, как оказалось, никто не сбежал, потому что мы не современная организация с релакс зоной и штатным психологом. Смотрю из-за стеклянной перегородки на детский сад, с каким-то коврами, игрушками, огромным телевизором в пол стены. Заглядываю в кабинеты. Людей в офисе стало меньше, но судя по голосам и суете вокруг, работали те в два, а то и три раза лучше.

- И соцпакет, - щебечет что-то тетя Рая, - и никаких тимбилдингов, и даже гимн компании петь не нужно. Если бы не перспектива банкротства, то я бы сказала, что наша фирма переживает лучшие времена.

- Думаете, реально обанкротимся?

- Кто знает, - пожимает та плечами, - если Коленька и Юрочка наскребут денег на новую стройку, да Боженька поможет, то все будет. Маргарита Сергеевна и с китайцами все порешала, ждем поставку, вот только все опять упирается в деньги. Нам их просто неоткуда взять.

Меня коробило. Не от того, что я слышал, так как проблемы с финансированием начались еще при мне, но я тогда очень надеялся на беспроцентную ссуду от Саргсяна. Идиот. Который довел собственную фирму до нищеты а теперь трясся от того, с какой нежностью собственные подчиненные отзываются о партнере и сыне и с каким трепетом говорят о моей жене.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Коленька. Юрочка. Маргарита Сергеевна.

А я для них кто? Волков? Реально, серый волк, который кошмарит бедное зверье в лесу. Ну как кошмарит, вызывает недовольство и раздражение своими нерациональными решениями.

Дожили! Докатились!

- Теть Рай, водителя моего позови, - хриплю я.

- Так нет его водителя. Его первым в бессрочный отпуск отправили. Нет, сначала предложили вместо тебя возить образцы по адресам, но он не захотел, вот мы и расстались. Оптимизация, - виновато жмет плечами Ганниковская.

- Тогда такси вызови? – Кажется, снова колет сердце. И сухость во рту начинает сводить с ума.

- Может, я Юрочку наберу, он тебя отвезет?

- Не надо Юрочки, такси вызови, а? Или я сам, только дай телефон.

Нужно промочить горло. Выпить воды или чаю, иначе просто сойду с ума. Тетя Рая просовывает мне в руку пластиковый стаканчик, и пока я пытаюсь утолить жажду, вызывает машину до моего дома.

Зачем-то она провожает меня прямо до такси и просит позвонить ей, когда я доберусь домой. О чем я сразу забываю – слишком много мыслей теперь в моей голове. И все они безрадостные.

Глава 46. Стас

Снаружи дом оказался еще более пустым, чем я его помнил. Тут царит разгром. Садовая мебель раскисла от дождей и снега, я просто забыл убрать ее после переезда Риты. Садовые гномы, разбросанные на лужайке, смотрят на меня с осуждением. Рита так радовалась, когда обустраивала наш сад, сажала цветы, покупала все эти фигурки, а теперь, без ее внимания и заботы они лежат тут никому не нужные. Наклоняюсь, чтобы поднять и заново расставить этих чудиков.

Раньше они меня бесили. Теперь, когда никого, кроме пластиковых фигурок не осталось, я держусь за них, как за последнюю нить моего прошлого.

В пустом коридоре эхом разносятся шаги. Я иду в комнату как есть в ботинках, не разуваюсь. Потому что у меня нет желания беречь это место, больше похожее на вокзал, чем на дом.

Идиот, зачем я заставил Риту переехать? Зачем запретил ей заниматься ремонтом, а вместо этого нанял дизайнера, который сделал все по-модному, не думая о наших вкусах и предпочтениях. Тут было дорого и богато. Если прибрать, то хоть сейчас публикой фото нашего коттеджа для какого-нибудь архитектурного журнала. Такие дома всегда хочется рассматривать, но не жить в них. Рита тоже не хотела, а я заставил, продавил.

- Рита, - зову, зная, что жены здесь нет.

Как и ее вещей.

Пока я прохлаждался в санатории, она собрала свои шмотки, посуду, книги. Все собрала и уехала.

- Рит!

Идиот, зачем зову, никто ведь не ответит.

Захожу в спальню и кривлюсь от отвращения. Неужели я привел сюда Эмму? Да ну, бред какой-то, я просто не мог этого сделать.

Но сделал.

Сделал.

Спальня вызывает во мне неприятные ассоциации. Она связана с самыми тяжелыми воспоминаниями прошлого. Тут предавал я, тут предали и меня. Тут больше не было тепла и уюта. Как и в других комнатах дома.

Пока я блуждаю по коридорам, мой телефон зарядился на несколько процентов. Первым делом звоню Рите. Не отвечает. Набираю сына. Он тоже не считает нужным поговорить с отцом. И тогда, совсем отчаявшись, я набираю человеку, который вместе со мной влез во все это. Уже на третьем гудке слышу знакомый бархатный голос.

- Стас, это ты?

- Привет, Эмма.

Мы молчим. Долго, по ощущениям наше молчание длится несколько часов, хотя я вижу, что прошла всего минута.

- Ты уехал и даже не сказал, куда, - наконец выдыхает Эмма.

- Отдыхал в санатории.

- Надеюсь, ты хорошо правда отдохнул, Стас, потому что сейчас мне нужна твоя помощь. Забери нас, пожалуйста, я в Вологодской области, сижу в доме у двоюродной тетки. Тут ни хрена нет, туалет на улице, коровы! Коровы, представляешь? Мне приходится их доить! Но даже это лучше, чем снова встретить вашу полоумную Анику! Кто вообще на таких женится?

- Те, кто хочет как-то устроиться в жизни.

Мое замечание остается без внимания. Уверен, Эмма и так поняла, что из себя представляет ее любовник. Без своей жены и денег своего тестя он никто.

- Так что, Стасик? Заберешь? Мы быстро, я здесь налегке, без вещей. Есть куда записать адрес? Хотя погоди, отправлю тебе локацию в тг.

Голос Эммы звучит безумно. Я отвожу телефон от лица, чтобы посмотреть на фото на экране. Трудно поверить, что та роскошная холеная красотка могла превратиться в это…

- Эмм, я говорил с Геворгом, он все мне рассказал. И про вас тоже.

На секунду она замолкает, а потом взрывается потоком ругани. Матерится как сапожник.

- Не понимаю, как это случилось? Ты же говорила, что любишь меня.

Эмма перестает ругаться, постепенно маты меняются на непонятное хрюканье, но мне нужно какое-то время, чтобы понять - это не визг, а смех. Истерический, но смех!

- Волков, это даже мило! Никто не верит в любовь так, как это делают старые импотенты! Ладно, не можешь помочь, так хотя бы не звони. Еще твоих проблем не хватало!

Ну вот, теперь я остался совсем один.

Разговор с Эммой закончился полчаса как, а ее тупой пищащий голосок до сих пор звенит у меня в ушах.

То, что она сказала не правда. Не может быть правдой.

Потому что, если представить, что все так, выйдет очень неприглядная картина. В которой я спустил свою жизнь ради говорящего вареника с красными губами.

Иду в ванную. Горячий душ и бритье обычно успокаивают мне нервы, но не в этот раз. Потому что первое, что я вижу, зайдя в комнату – собственное отражение в зеркале. Оттуда на меня смотрит неприятный, заросший урод с отеками на лице и мешками под глазами.

Я долго тру мочалкой лицо, как будто еще надеюсь, что это не моя рожа, а просто маска, которую можно смыть мылом. Не получилось. На выходе я получаю алые щеки как у самого настоящего алкаша и раздраженную кожу в крапинку.

После душа выгляжу даже хуже, чем до, и это состояние не могут исправить ни чистый костюм, ни блестящие лаковые туфли. Роскошные шмотки не сделали меня лучше, я все так же остаюсь ничтожеством, просто теперь я ничтожество в костюме.

Звоню Рите. Уже знаю, что она не ответит, потому что гордая сильно. Потом Коле. И снова жене. И опять сыну.