Капкан на прокурора (СИ) - Тимофеева Ольга Вячеславовна

Видел меня — не видел? Расправляю плечи и смотрю на Юру, жду его взгляд. Надо, чтобы увидел меня и не зверствовал.

Он сосредоточен, просматривает дело. В этой форме он еще строже и интересней. В ней какая-то сила чувствуется, подчеркивает внутреннюю харизму.

Я бы никогда не подумала, что он тут работает. Думала прокуроры занудные и некрасивые, а оказывается, наоборот. Одному чуть не отдалась вчера. А если бы что-то было? Я даже могла бы его этим шантажировать.

— Прошу всех встать, — произносит девушка секретарь, все поднимаются, я следом. Только сейчас понимаю, насколько все серьезно, но одновременно внутренне улыбаюсь — у нас есть шанс.

В зале появляется судья, мужчина лет пятидесяти, идет к своему столу.

— Здравствуйте, садитесь, пожалуйста, — он занимает свое место, все тоже садятся следом. Все плывет, как в тумане, я не понимаю, что со мной. Вроде бы суд — опасно, но одновременно будоражит ощущение опасности и защищенности. Застегиваю пиджак, пожалуй, воспользуемся другим методом. — Слово предоставляется государственному обвинителю Домбровскому Юрию Александровичу.

Юра. Все-таки не ошиблась. Это он. Домбровский.

— Ваша честь, участники процесса, — разворачивается к залу, приветствуя, и уже собирается продолжить, как натыкается на меня. Я поджимаю губы, рада его видеть, но не хочу выдать ничем, что мы знакомы. У него на лице маска оцепенения. От вчерашнего Юры ничего нет. Чуть прищуривается и обдает холодным взглядом. — Взятка — наиболее типичное и характерное проявление коррупции — опаснейшего криминального явления, которое подтачивает основы власти и управления, дискредитирует и подрывает авторитет должностных лиц в глазах населения, остро затрагивает права и законные интересы граждан. — Начинает говорить быстро, четко, не запинаясь и даже не заглядывая в свои бумаги.

Меня сейчас, как Саши, для него тут нет. Есть он и его работа — сажать преступников.

Глава 4. Саша

“Елисеев Сергей Евгеньевич, занимая должность заместителя начальника управления жилищной политики, получил взятку. В силу своего должностного положения он должен был дать разрешение на строительство новой школы, но на деле раздал земли, предназначенные под государственные нужды, коммерческим застройщикам.

Семнадцатого октября Громов Игорь Григорьевич пришел к Елисееву с предложением выкупить свободный участок под строительство школы частного типа для детей с особенностями развития. Елисеев отказал, но озвучил сумму в пять миллионов, за которую может выполнить просьбу Громова.

Громов обратился в прокуратуру, написав заявление о вымогательстве.

Двадцать пятого октября Елисееву были переданы деньги. Сразу же после передачи денег в служебном кабинете Елисеева был произведен осмотр места происшествия, в процессе которого был изъят пакет с деньгами в сумме пяти миллионов рублей. При осмотре денежных купюр с помощью специальной техники было выявлено свечение слова «Взятка». Номера купюр совпали с номерами банкнот, выданных в УБОП Громову.

Указанные обстоятельства были подтверждены показаниями свидетелей Зацаринина А.А. и Зацарининой О.С., участвовавших в качестве понятых при осмотре места происшествия — кабинета Елисеева, а затем прибывших вместе со следователем в прокуратуру.

Подсудимый Елисеев по месту жительства и месту работы характеризуется положительно, награжден орденом «Знак Почета».

Учитывая изложенное, прошу суд признать Елисеева Сергея Евгеньевича виновным в совершении преступления, предусмотренного пунктом «б», «в», части четыре статьи двести девяносто УК РФ, и назначить наказание в виде лишения свободы сроком на семь лет с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, с конфискацией имущества. В качестве дополнительного наказания в соответствии со статьей сорок семь УК РФ применить к Елисееву лишение права занимать должности на государственной службе в течение трех лет.

Вещественные доказательства по делу — дипломат с отпечатками пальцев Громова, денежная сумма в размере пяти миллионов рублей подлежит перечислению в УБОП.”

Юра заканчивает зачитывать и садится на свое место.

Гад. И я еще целовала этого человека?! Вот она маска, вот она бессердечность. Может, сначала надо было разобраться, что к чему. На семь лет он посадит!

В мыслях проносится сто вариантов, как его убить и одновременно переубедить не выдвигать такое жесткое обвинение и наказание. Семь лет с конфискацией? Он серьезно?! Его бы на семь лет с конфискацией.

Папа же уже не мальчик. Куда ему семь лет?

Нельзя сейчас плакать, потом может быть, но не сейчас.

Прокурор в мою сторону даже голову не поворачивает. Открывает какой-то документ и что-то проверяет. Глубоко выдыхает. Для всех незаметно, я чувствую, что связано как-то со мной.

— Подсудимый, встаньте, — приказным тоном объявляет судья. Отрываюсь от изучения этого идиота. Все равно не посмотрит на меня. — Вам понятно предъявленное обвинение? Вы признаете себя виновным?

Папа поднимается.

— Нет, не признаю. Я не вымогал эти деньги, меня подставили.

— Пожалуйста, присаживайтесь. Слово предоставляется адвокату Макаренко. Пожалуйста, Евгений Валерьевич.

— Уважаемый суд, защита намерена доказать, что мой подзащитный не виновен в инкриминируемом ему деянии. Моего подзащитного подставили.

— Суд переходит к допросу потерпевшего. Потерпевший, пожалуйста, пройдите к трибуне. — Мутный тип Громов поднимается и идет. — Представьтесь, — обращается к нему судья.

— Громов Игорь Григорьевич, тысяча девятьсот семьдесят шестого года рождения.

— Где и кем работаете?

— Заместитель коммерческого директор ЗАО “Стройгород”.

— Пожалуйста, Юрий Александрович, ваши вопросы, — судья обращается к прокурору.

Тот разворачивается к Громову, задевая меня взглядом. Не больше доли секунды, будто и не знакомы.

— Потерпевший, вы знакомы с подсудимым?

— Да, знаком.

— Вы присутствовали при передаче денег Елисееву? — четко, по делу, без эмоций. Вот эта маска. Еще раз убеждаюсь, что идеальных людей нет, а некоторые умеют пустить пыль в глаза. Но вчера это был совсем другой человек.

— Да, присутствовал.

— Каким образом вы передали денежные средства?

— Я передал их в рабочем кабинете, деньги лежали в дипломате.

— Кто назначил встречу?

— Елисеев сказал в разговоре утром, что целый день будет на рабочем месте.

— Ваша честь, — прокурор поднимается и обращается к судье, — прошу учесть, что распечатки телефонных звонков между Громовым и Елисеевым зафиксированы. — Показывает соответствующие документы.

— Протестую, — поднимается адвокат. — Содержимое этих разговоров не зафиксировано.

— Протест принимается.

— Что предшествовало встречам? — обращается Домбровский к Громову. — Смотрит на него, но, не удерживаясь, взгляд соскальзывает на меня. Понять, что у него на уме, не могу. Может… Может, все-таки он не может сейчас изменить обвинение?

— Семнадцатого октября я пришел на прием к Елисееву в приемные часы, чтобы узнать состояние земельного участка. Елисеев сказал, что вопрос еще решается, но за определенную сумму может решиться в мою пользу.

Я поднимаю руку с часами к лицу и пальцем второй руки стучу по часам. Если не дурак, то поймет, что я прошу время все объяснить.

— Что конкретно предложил? — прокурор переводит с меня взгляд на того, кого допрашивают.

— Елисеев сказал, что может подсказать, как оформить документы, чтобы это выглядело как государственное строительство.

— Что было дальше?

— Дальше мы обратились за консультацией к юристу, выяснилось, что этот вопрос можно решить легально. Мы отказались от услуг Елисеева, но он сказал, что уже подключил связи и мы должны заплатить.

— После этого оперативники выдали вам денежные средства, которые были помечены и вы передали их подсудимому лично? — подытоживает Юра.