Нечестивые (ЛП) - Рэдклифф Си. М.

С рубашкой, обернутой вокруг шеи, я открываю рот, чтобы заговорить, но слова не выходят. Оникс сейчас в своей стихии. Он контролирует ситуацию, и он собирается убедиться, что я знаю, что командует он, а не я. Я больше не добыча. Я его гребаный пир.

Он отпускает мое бедро, скользя рукой вниз по моему бедру, оставляя синяки на моей плоти своим грубым прикосновением. Его рука проскальзывает под мою юбку и он задирает ее вверх, вокруг моей талии. Рубашка у меня под горлом слегка расстегивается, когда он опускает руку к моим трусикам. Его пальцы зацепляются за бретельки моих стрингов, и он яростно тянет. Они врезаются в мою кожу, когда он срывает их, отрывая от моего тела.

- Когда мы вернемся домой, выброси все эти гребаные вещи. Больше никаких барьеров.

Я киваю, прикусывая нижнюю губу, когда чувствую, как он проводит пальцами по влажности у меня между ног. Стон срывается с моих губ, когда он проводит ими по моей щели, но не осмеливается ввести в меня палец.

- Мой жадный маленький дьяволенок, - бормочет он, когда его лицо наклоняется ближе к моему. Его язык выскальзывает изо рта, когда он проводит по моим губам. Без предупреждения он зажимает зубами мою нижнюю губу и впивается в мою плоть. - Чем больше шума ты производишь, тем больше времени мне потребуется, чтобы скользнуть в твою тугую киску.

Оникс облизывает мою нижнюю губу, успокаивая мои раны, прежде чем завладеть моим ртом своим. Он жестокий и взрывной, и я ощущаю вкус своей крови на его языке. Мои губы движутся в унисон с его губами, когда он проглатывает меня целиком и вдыхает мою душу.

Он - зловещее существо, которое бродит по ночам.

И я та, кого он любит мучить своим злым языком.

ГЛАВА 5

ОНИКС

Схватив Селену за плечи, я резко поднимаю ее со своих колен и отталкиваю назад. Она прищуривает глаза, глядя на меня, когда ее задница почти приземляется на грязный пол, но я не опускаю ее. Держась за нее, я поднимаюсь на ноги, подтягивая ее за собой. Селена открывает рот, чтобы заговорить, но я закрываю ей рот рукой, заставляя замолчать.

- Ш-ш-ш, - выдыхаю я, прижимая ее к себе. - Мы больше не одни.

Я чувствую, как тело Селены напрягается рядом с моим. Мое сердце колотится о грудную клетку. Никто никогда, черт возьми, сюда не придет. И я не могу быть уверен, что там действительно кто-то есть, но я мог бы поклясться, что слышал шаги.

Мои мысли не скачут, и адреналин не вгоняет меня в панику, несмотря на мертвое тело, которое я оставил в другой комнате. Найдет ли наш новый гость кровавый беспорядок, который мне все еще нужно убрать? Кто, черт возьми, знает. Если они это сделают, то теперь они представляют угрозу. Наш незваный гость угрожает все испортить, разлучить нас.

Я скорее умру, чем позволю этому случиться.

Того дерьма, которым мы с Селеной занимаемся — дерьма, о котором никто не знает, — достаточно, чтобы засадить нас обоих за решетку на всю оставшуюся жизнь, как и отца Селены. Я бы никогда не позволил такому случиться с ней. Если бы кому-то из нас суждено было сгнить, это был бы я, а не она.

Я не могу думать об этом прямо сейчас.

Особенно не с прижатым ко мне полуобнаженным телом Селены и с тем чертовски болезненным стояком, который у меня есть.

Это должно быть коротко и быстро. У меня нет времени, чтобы полностью насладиться ею, как я изначально хотел. Еще одна вещь, которая выводит меня из себя. У меня не было плана относительно того, что я собираюсь сделать с ней сегодня вечером, но я не планировал сходить с ума и прекращать все.

Так не должно быть.

Я мог бы трахнуть ее, позаботиться о тех, кто шныряет по нашей игровой площадке, а затем продолжить с того места, где мы с ней остановились.

- Что мы собираемся делать, Оникс? - шепчет Селена, обнимая меня за спину. - Мы не должны попасться здесь… не с всем что могло бы нас изобличить.

Я колеблюсь, покусывая внутреннюю сторону щеки. - Мы собираемся делать то, что у нас получается лучше всего. Мы собираемся сделать так, чтобы наша маленькая проблема исчезла.

Она молча смотрит на меня снизу вверх.

Тихий смешок вырывается из моей груди. - Ты боишься? - издеваюсь над ней, но мне нужна ее реакция. Я хочу забраться ей под кожу и зарыться в ее кости.

Селена отстраняется, поднимает голову и встречает мой взгляд холодным, жестким взглядом. - Нет.

- Ммм. Звучит так, будто ты боишься того, что может случиться, - мой член пульсирует в штанах, и я прижимаюсь бедрами к ее животу, чтобы она почувствовала это. Она резко вдыхает, просовывая руки мне под рубашку сзади.

- Я ничего не боюсь, - шепчет она резким голосом, впиваясь острыми ногтями в мою кожу. - Пошел ты на хуй даже за то, что сказал это.

- Докажи это, - я наклоняю голову к ней, покусывая мочку ее уха. - Если ты не боишься, тогда позволь мне овладеть тобой прямо здесь, даже если это означает, что нас могут поймать.

Она сдерживает смех. - Ты думаешь, я боюсь, что меня застукают с тобой? Я не боюсь, что меня поймают с кем-нибудь или с чем-нибудь. Сегодня вечером не у меня руки в крови.

Пока нет, милая девочка.

- Значит, если бы кто-нибудь вошел, пока я грубо трахал тебя, ты бы не боялась того, что могло произойти?

Селена поворачивает голову, проводя кончиком языка по моему горлу. - Почему бы тебе не засунуть свой толстый член в меня и не выяснить?

Не говоря больше ни слова, я отстраняюсь от нее, чувствуя, как ее ногти впиваются в мою кожу, когда я отталкиваю ее назад. Воздух стремительно покидает ее легкие, когда ее спина врезается в стену позади нее. Селена издает тихий вскрик, и в одно мгновение я оказываюсь на ней, глотая каждый звук, срывающийся с ее пухлых губ.

Поцелуй жестокий, и я оставляю синяки на ее губах, забирая все, что она может мне дать. Селена, кажется, никогда не возражает, потому что она такая же чертовски жадная. Несмотря на то, что она охотно отдает мне все, что у нее есть, за это приходится платить. И я с радостью буду платить эту цену каждый чертов раз.

Обхватив одной рукой основание ее шеи, я опускаю другую к ее заднице. Просовываю ладонь ей под юбку и хватаю за заднюю часть бедра, когда поднимаю ее маленькое тело в воздух. Ее голая спина царапает обломки штукатурки, создавая новые осколки, когда она отрывает их от стены. После этого она будет вся в синяках и крови, но это шедевр, который мы создаем, когда наши языки пламени встречаются.

Мы сжигаем мир дотла у наших ног.

Селена обхватывает ногами мою спину, сводя ступни вместе, чтобы удержаться на месте. Я прижимаюсь бедрами к ее центру, прижимая ее еще сильнее к стене, когда отпускаю ее бедро и опускаю руку к своим штанам. Рот Селены на моей шее, она проводит зубами по моей коже, покусывая и посасывая мою плоть.

Это первобытно и по-звериному. Если бы она была вампиром, она бы выпила из меня всю кровь до последней капли. Вместо этого она просто ощущает легкий привкус на языке. Мы больны и облажались, но я бы не хотел, чтобы было по-другому. Это то, что нам обоим нужно — это болезненное, садистское желание, которое никто другой не может удовлетворить.

И Селена наполняет мою чашу до гребаных краев, пока кровь не переливается через край.

Я нахожу пуговицу на своих брюках и поспешно расстегиваю ее, прежде чем сдвинуть молнию вниз. Расстегивая джинсы, я опускаю руку, чтобы спустить их с бедер вместе с боксерами. Мой член ноет, и он горячий на ее коже. Когда я приподнимаю ее одной ладонью под ее задницу, я убираю другую руку от ее горла и опускаю к своему члену. Отодвигая бедра назад, я освобождаю свой член, который был прижат к ней.

Карие глаза Селены встречаются с моими, пока я поддерживаю ее одной рукой, а другой сжимаю свой член. Я располагаю его вдоль ее отверстия, прежде чем опустить ее тело на себя, пронзая ее всей своей длиной. Ее веки, трепеща, закрываются, стон срывается с ее губ, когда я заполняю ее до отказа.

- Черт, - стонет она, двигая бедрами для облегчения, пока я прижимаю ее к стене своим членом внутри нее. Я не двигаюсь, твердо стоя на месте, положив одну руку на ее задницу, а другой скользя по ее мягкой, шелковистой коже, пощипывая и покручивая каждый сосок, пока продвигаюсь дальше вверх по ее телу.