Мастер и Жаворонок (ЛП) - Уивер Бринн

— Лиандер сделал то же самое для меня, — говорю я, прежде чем она успевает придумать объяснение, к которому еще не готова. — Он появился буквально через несколько мгновений после того, как мы с Роуэном убили отца. Мой папа был в долгах и, в конце концов, связался не с теми людьми. С людьми Лиандера. Тот приехал забрать деньги, когда гостил в Слайго. Думаю, он все-таки забрал долг, просто не такой, какой хотел изначально, — когда Ларк смотрит на меня, я бросаю на нее предупреждающий взгляд. — Лиандер скрыл наше преступление. Привез нас в Америку. Помог обустроиться. Он был одним из самых близких мне людей на протяжении более пятнадцати лет. Я обязан ему своей свободой, и свободой брата. Но я, черт возьми, не доверяю ему. Так что не сбрасывай со счетов никого из своего ближайшего окружения, что бы они для тебя ни сделали. Доверяй интуиции. Ты думаешь, что Стэн — тот самый человек?

— Возможно. По крайней мере, он ведет тщательный учет семейного бизнеса. Возможно, он знает больше, чем говорит.

— Тогда хватит тратить время. Будь, что будет, — говорю я, кивая головой в сторону экрана. Ларк кивает и вводит последнюю информацию о Стэне Трамбле, а затем нажимает «Ввод».

Появляется карточка многих контактов Трамбле, но только одна обведена красной рамкой, а рядом с именем написано «ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ».

Ларк вопросительно наклоняет голову, но я уже тяну к себе клавиатуру и мышь. Нажимаю на несколько опций, прежде чем появляется расшифровка.

Код 2. Код 4100. Адрес Трамбле. Ларк подтверждает, что описание соответствует.

На экране появляется новая запись, отбрасывающая остальные в конец списка. «Код 100».

— Что это? — спрашивает она, когда я откидываюсь на спинку стула. Ее глаза расширяются, когда она смотрит на меня. Она, видимо, заметила легкую тень страха на моем лице. — Что это значит?

— Код сто — это убийство, — говорю я. — Стэн Трамбле мертв

21_ЭНУКЛЕИРОВАНИЕ

ЛАРК

Мысли о Стэне Трамбле поглощают меня, пока мы с Лакланом поднимаемся по металлической лестнице в нашу квартиру в тишине, которая сохраняется даже тогда, когда мы открываем дверь под взволнованные шаги Бентли, стучащего ногтями по паркету. Погладив его по голове, Лаклан проходит мимо меня и направляется на кухню, а я не сдвинулась ни на дюйм.

Я наблюдаю, как Лаклан сосредотачивается на своем телефоне, быстро постукивая большими пальцами по экрану. Я знаю, что он, скорее всего, пишет Конору смс, чтобы уточнить детали плана, который мы разработали по дороге домой. Когда он, кажется, удовлетворен, то кладет устройство в карман, а затем отправляется на кухню за стаканом воды со льдом, потом поворачивается и смотрит на меня, пока тишина не становится слишком долгой даже для него. Когда он подходит ближе, в его глазах мелькает беспокойство.

— С тобой все в порядке, герцогиня? — спрашивает он.

Я киваю. Его взгляд скользит по мне, когда он предлагает воду. Я делаю большой глоток и передаю стакан обратно.

— Мне страшно, — наконец признаюсь я.

Плечи Лаклана опускаются, но не от разочарования, а от беспокойства. Я вижу это по тому, как он морщит лоб. Он берет меня за запястье и ведет к дивану, ставя бокал на золотой кофейный столик, и мягко притягивает меня к себе.

— Чего ты боишься? — спрашивает он.

— Многого, — отвечаю я, пожимая плечами и избегая его взгляда. — Я знала Стэна лучше, чем других людей из нашего окружения, которых убили. Это становится все более реальным, понимаешь? Типа… все.

Когда я поднимаю глаза, он смотрит на меня так, словно знает, что дело не только в Стэне или переменах в моей семье, которые никто не может остановить. Это касается и нас тоже. И мне интересно, пугает ли это его так же сильно, как меня. Он потратил так много времени, пытаясь убедить себя, что ему не о ком больше заботиться, кроме своих братьев и своего бизнеса. Так как же я впуталась в это? Ну, у нас не было выбора, таковы обстоятельства. Так что же произойдет, если убрать эти обстоятельства?

Лаклан глубоко вдыхает и наклоняется чуть ближе.

— Знаешь, что мне в тебе больше всего нравится?

Я качаю головой.

— Ты храбрая, — Лаклан сжимает мою руку, когда я опускаю взгляд. — Ты боишься кого-то потерять? Да, поэтому с головой погружаешься в безумный план, вышла замуж за угрюмого придурка, которого ненавидела, только чтобы спасти его. Ты боишься моего сумасшедшего босса? Да, но ты угощаешь его кексами с наркотой, а он все равно падает к твоим ногам, желая подружиться. Ты боишься темноты и лифтов? Да, но ты сидишь в нем целый час, чтобы твоя собака не осталась там одна, — Лаклан с легкой улыбкой убирает прядь волос с моего плеча. — Ты самый храбрый человек из всех, кого я знаю, Ларк. И я очень люблю это в тебе.

Я сглатываю, и у меня перехватывает дыхание.

Любит это во мне? А любит ли он что-то еще? А что я люблю в нем? Например, то, как он ставит нужды других на первое место. Или то, как он смотрит на меня, когда я смеюсь. Я люблю его дразнящую ухмылку. Его прикосновения. Его поцелуи. То, как его тело прижимается к моему, словно создано для этого. Возможно, я многое люблю в Лаклане Кейне.

Отвожу взгляд, но он крепче сжимает мою руку, и я уверена, что он видит блеск слез в моих глазах.

— Ты ошибаешься, — шепчу я. Губы Лаклана приоткрываются на резком вдохе, как будто он собирается возразить, когда я говорю: — Я тебя не ненавидела. На самом деле, думаю, теперь ты мне нравишься. Совсем чуть-чуть.

Удивление на мгновение вспыхивает в его глазах, а затем на лице появляется дразнящая улыбка.

— Да, я вроде как понял это. Не знаю, что именно произвело такое впечатление. Возможно, ситуация с пультом от вибратора, — Лаклан притягивает меня в свои объятия. Его сердце стучит у меня под ухом, и я погружаюсь в его тепло. — Храбрость не имеет ничего общего с отсутствием чувства страха, а в том, чтобы встретить его лицом к лицу. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой. Мы справимся с этим вместе, слышишь?

Я киваю, уткнувшись ему в грудь, и Лаклан проводит рукой вверх и вниз по моей спине, не задумываясь. Но вскоре это единственное, о чем думаю я. Его пальцы пробегают по моему позвоночнику. Задерживаются на поясе моих леггинсов, а затем возвращаются вверх по спине. С каждым движением его руки нарастает болезненная потребность, которая медленно проникает глубоко в меня, потребность в большем, чем просто ободряющее прикосновение.

Я отстраняюсь и встречаюсь взглядом с Лакланом. Его рука застывает на моей спине. Он пристально смотрит. В его глазах тоже потребность, страх, желание и тоска. Возможно, он действительно любит не только мою храбрость. Именно это я и вижу, когда двигаюсь ближе, наше дыхание смешивается, он обхватывает мое лицо ладонями.

— Чертова катастрофа, — говорит он, проводя большим пальцем по моей щеке. — Ты, блять, уничтожила меня. И теперь я не могу представить себя другим, только мужчиной, которым становлюсь рядом с тобой.

— Лаклан Кейн, — шепчу я. — Лучше поцелуй меня и докажи это.

Один последний вздох. Один взгляд. И затем он прижимается губами к моим.

Это начинается сладко. Мы нежно касаемся друг друга губами. Вздыхаем. Я провожу пальцами по короткой щетине на его подбородке. А затем поцелуй становится глубже. Потребность в большем сквозит в каждом прикосновении его языка к моему. Я сильнее прижимаюсь к его губам. Отстраняюсь ровно настолько, чтобы стянуть с него кофту, а затем наслаждаюсь каждым мгновением. Посасывание его губ переходит в покусывание. Прикосновение моих пальцев оставляет длинную царапину от ногтей на его груди. Вздох переходит в стон.

В мгновение ока я оказываюсь лежа на спине на диване, а вес Лаклана давит на меня.

— Тебе больно, герцогиня? — говорит Лаклан между поцелуями и покусываниями шеи. Одна из его рук скользит вниз по моему телу, к поясу леггинсов. Я киваю, когда он легкими прикосновениями обводит мой клитор. — Понятно, — я издаю тихий, недоверчивый смешок, который переходит в судорожный вздох, когда он прикусывает мой сосок через майку. — Хочешь, чтобы я остановился? — спрашивает он, поднимая на меня похотливый взгляд.