Развод. Предатели (СИ) - Дюжева Маргарита

Ланской не смог ответить на этот вопрос. Сколько ни силился, а выигрыша так и не нашел. Сплошные проигрыши.

— Твоя первая жена была отличным партнером. Ты занимался своими делами, уверенный в том, что все остальное под контролем и действует, как надо. Мог сконцентрироваться на рабочих задачах, не отвлекаясь на все остальное. И вдруг этот компонент убирают, причем очень вовремя. Как раз когда пошла активная фаза по отъему фирмы. И ты, как дурак потерялся. С одной стороны все та же работа, с другой стороны внезапная любовь с молодухой и куча отвлекающих моментов, которые прежде обходили тебя стороной.

— Ты так говоришь, как будто я совсем лох.

Берг хмыкнул.

— Ты не лох, Ланской. Ты банально зазвездился, на этом они и сыграли. Решил, что ого-го как крут, ведь жена молодая, бизнес идет и вообще все отлично. Поэтому потерял бдительность.

Ланской уныло хмыкнул.

А ведь и правда зазвездился.

Он же мужик! Красавец хоть куда. В бизнесе все пучком, новая жена, на которую смотрят с восторгом все в радиусе километра, крутой контракт с партнерами, о которых только можно было мечтать.

Ой, зазвездился…

Но ничего, добрые люди корону лопатой уже поправили, да так, что без головы чуть не остался.

— Думаешь, она с ними?

— Да откуда ж мне знать. Просто делаю предположения. Но ты сам посуди, сколько раз из тех моментов, когда «голова была занята другим», к этому прикладывала руку Вероника? Может, я, конечно, зря навожу клевету на прекрасную добрую влюбленную девушку, но на твоем месте я бы проверил.

Ланской уже ничего не хотел проверять. Он так задолбался в последние дни, что хотелось просто сесть, поставить перед собой бутылку и молча хлебать до синих соплей.

Поэтому, когда Берг ушел, сославшись на то, что у него вылет завтра рано утром, Николай остался в баре. Только перебрался со столика к стойке. Бутылку брать не стал, но время от времени жестом показывал бармену, чтобы плеснул еще. Плевать на изжогу. Сейчас ему было так хреново, что непрекращающаяся тяжесть на животе была самой безобидной из неприятностей.

Он все думал о том, что сказал Берг про Веронику.

Если все действительно так, то он еще больший идиот, чем казалось раньше. Позволить так себя обложить… Позволить поймать себя на свежее мясо, как какого-нибудь озабоченного имбецила…

— Твою мать, — прохрипел он, сдавливая стакан.

Злость вспыхнула в крови, но в следующий миг накатило ощущение полнейшего бессилия. У него не осталось ни одного источника для подпитки.

Вдобавок угнетала неизвестность и, матеря себя за то, что оказался в такой клоаке, Ланской позвонил тому человеку, который для него разыскивал информацию про Бориса.

Выслушав его сбивчивое бормотание, на другом конце трубки раздалось:

— Это будет стоить дорого.

— Мне все равно. Я должен знать, потому что…

Причины его тяги к знаниям собеседника не интересовали:

— Я свяжусь с вами, как будет результат, — и все. Конец, связи.

Николай снова ругнулся себе под нос и по привычке полез проверять курсы валют, как будто прямо сейчас это имело какое-то значение.

Водил пальцем по экрану, периодически попадая не туда куда нужно, а потом почувствовал запах карамельной сладости и чужое присутствие рядом с собой.

Это была девушка. Лет двадцати.

Стройная, с огненно-рыжими волосами, уложенными в нарочитом беспорядке. Глазищи огромные, изумрудные. Губы – призывно приоткрыты и за ними видны жемчужины белоснежных зубов. Глубокое декольте открывало притягательную ложбинку между двух полушарий.

— Привет, — сказала она, подвигаясь ближе.

Загорелая нога, до самого верха виднеющаяся в разрезе длинной юбки, как бы невзначай коснулась его колена.

— Привет, — сказал Ланской.

— Угостите девушку коктейлем?

Он кивнул бармену и тот начал ловко сливать разноцветные жидкости в шейкере.

— И почему же такой роскошный мужчина скучает в гордом одиночестве? — спросила она, добавив в голос манящей кошачьей хрипотцы.

Красивая. Ланскому на миг захотелось снять ее. Увести в номер дорогущего отеля и доказывать всем, а самое главное самому себе, что он может получить любую.

Под его оценивающим взглядом, девица, слегка прикусив нижнюю губу, подалась вперед. Ланской тоже двинулся навстречу, но замер, так и не прикоснувшись.

А все, потому что в голове зазвенел насмешливый голос Вероники

Для следующей молодки ты точно так же будешь старпером. И ложась с тобой постель, она будет закрывать глаза и представлять кого-нибудь другого. И так будет делать каждая! Сколько бы ты их не нашел. Каждая!

То ли от этих воспоминаний, то ли от выпитого, Николая замутило.

Он сморщился и под полным недоумения взглядом новой знакомой сполз с барного стула.

Не здесь ему хотелось быть. Все это пустое. Фантики, которые только блестели, но не имели никакой ценности. Он вдруг ощутил жуткую потребность оказаться в таком месте, где к нему будут относиться с любовью и заботой, только потому что он – это он. Не будут ждать от него подвигов и миллионов, и в то же время всегда поддержат. Хотелось туда, где будут подавать те самые пресловутые патроны, чтобы отстреливаться от целого мира. И никогда не предадут.

Он расплатился и, игнорируя что-то бестолково лопочущую рыжулю, ушел из бара.

Только домой не поехал. Вместо этого, словно в тумане вызвал такси и отправился к бывшей жене.

Глава 28

Это был странный день. Очень странный.

Все началось с того, что позвонил Артем.

— Здравствуй, сын, — просто сказала я.

Конечно, я была рада его слышать. Как бы сильно не кровоточили раны в груди, как бы больно не было от осознания того, что меня предали родные дети, променяв нудную мать на яркую и более «подходящую» Веронику, но материнская любовь неискоренима.

Я уже смирилась с тем, что не нужна им. Что они прекрасно жили без меня, и что их новая семья цвела и процветала. Что ж… так вышло. Наверное, я и правда была слишком бледная и невзрачная, для Николая и младших детей. Не совпадала с ними взглядами, не могла общаться на современном сленговом языке, что-то требовала и ворчала, когда не помогали по дому, не разрешала просто так, по щелчку менять дорогие телефоны, и пахла не дорогими духами, а домом.

Я такая, какая есть, и всегда старалась поступать правильно, по совести, и этому же учила своих детей. Увы, как показало время, учитель из меня вышел никакой. Я пыталась изо всех сил и не смогла, но это не значит, что я когда-нибудь разлюблю своих детей.

Пусть теперь рядом остался только Влад, а Марина и Артем оказались по другую баррикад, но какие б отношения между нами не складывались, они навсегда будут в моем сердце — потому что они мои дети.

— Привет, — как-то глухо произнес он, — как дела?

— Ну…эээ…нормально… с тобой все в порядке? Болеешь?

— С чего ты так решила?

— Просто так неожиданно. Ты не интересовался моими делами с тех самых пор, как мы с твоим отцом развелись.

— Да? — кажется, он удивился.

— Да.

В трубке повисла тишина. Такая странная, что у меня защемило сердце.

— Артем?

Он как-то сдавленно кашлянул и произнес:

— Задумался.

— Что-то произошло?

— Все в порядке… Я просто хотел попросить тебя пообедать со мной. Завтра.

Очень неожиданно. Так неожиданно, что я просто потерялась, не зная, что ответить.

— Пообедать? Завтра?

— Не хочешь, да? — грустно уточнил он, — понимаю. Я бы тоже не хотел.

Часть меня была готова ломануться к нему прямо сейчас, но другая, уже наученная горьким опытом, не спешила радоваться такому внезапному желанию пообщаться с глазу на глаз. Все наши прошлые встречи ничем хорошим не заканчивались.

— Артем, признавайся, тебе что-то от меня нужно?

— По-твоему, я не могу позвонить родной матери просто так? — спросил он. Без наезда и недовольства, а как будто ему на самом деле хотелось знать, что я отвечу.