***
– Почему у меня такое чувство, будто я иду на расстрел? – спрашиваю я Эйнсли, когда мы оказываемся перед дверью ее отца.
– Потому что это так.
Верно.
– Может быть, нам не стоит говорить твоему отцу раньше времени.
Она насмехается.
– Ты с ума сошел? Чем дольше мы ждем, тем хуже.
Ее логика здравая, но у меня в животе все еще бурлит ужас. Отец явно был рад за нас, ведь именно он послужил катализатором, заставившим меня вынуть голову из задницы. Теперь пришло время сообщить адмиралу, что мы не только встречаемся, но и живем вместе.
Эйнсли считает, что именно последняя часть разговора выведет его из равновесия.
– Я передумал оставлять Роуз в доме отца. Это гарантировало бы, что он не убьет меня.
Эйнсли поджала губы.
– Мы не рассматривали этот вариант, – она пожимает плечами. – Ну что ж. Теперь уже слишком поздно. Пошли.
Прежде чем я успеваю что-то сказать, она звонит в дверь, а затем входит.
– Папа, – зовет она.
– Эйнсли? Это ты?
– Да. Мы с Лекланом здесь.
Ее отец выходит из задней комнаты, где находится его кабинет. Он улыбается, когда видит нас.
– Я не знал, что вы приедете, – он целует ее в щеку, а затем протягивает руку мне. – Леклан.
– Адмирал.
– Входите, я как раз занимался своими монетами.
Эйнсли улыбается.
– Ты всегда возишься с этими монетами, папа. Ты же знаешь, что они не меняются, если их перекладывать.
Монеты для военных действительно особенные. У моего отца их около сотни, которые он обменивал на протяжении многих лет. Памятные монеты – уникальны для каждого человека или команды. У меня есть одна за то, что я стал начальником пожарной части, которую я передам другим начальникам или правоохранительным органам. Если у меня их может быть десять, то у адмирала, наверное, тысяча. Все хотят обменяться с адмиралом монетами.
– Мне нравится помнить, откуда взялась каждая из них, – говорит он с оттенком защиты.
Эйнсли поглаживает его по спине, когда мы заходим в его кабинет.
На стене, где раньше висели фотографии матери Эйнсли, теперь стоят ряды шкатулок с монетами, гордо выставленными напоказ.
– Это невероятно, – говорю я, глядя на первую коробку.
– Это те, что я получил от Конгресса и Сената.
Это впечатляет.
– А эти?
– Это разменные монеты. Я прошел через многое и всегда оставлял одну монету моряку, который выполнил свой долг с лихвой, – объясняет он. – Так что привело вас обоих сюда, и где Роуз?
– Роуз в соседнем доме. Она проводит время с моим отцом.
Глаза адмирала расширяются, а затем он улыбается.
– Ты говорил с ним?
– Да. Несколько недель назад я приехал сюда, и мы поговорили о многом, что необходимо было сказать.
– Я горжусь тобой, Леклан. Я знаю, что ты не мой сын, но нужно быть сильным человеком, чтобы встретиться со своими демонами и преодолеть их.
Я киваю.
– Спасибо, сэр. Я надеюсь, что мы с ним сможем найти новый путь вперед.
– Вы найдете.
Он говорит это так, словно не сомневается в этом. Хотя нам с отцом еще многое предстоит преодолеть, мы оба прилагаем усилия, чтобы справиться с прошлым и сосредоточиться на будущем. Он хочет быть частью нашей жизни, и он – единственная семья, которая у меня осталась.
Эйнсли с улыбкой смотрит на меня.
– Я тоже им горжусь.
Адмирал смотрит на нее, потом на меня. Что ж, начнем.
– Сэр, я пришел с Эйнсли, потому что мы хотели поговорить с вами.
Он качает головой.
– Я не уверен, что хочу это слышать.
Все идет примерно так, как я и ожидал.
– Мы не хотим вас обманывать, но я люблю Эйнсли, и мы с ней вместе.
Эйнсли смотрит на отца и без всякого изящества выбалтывает остальное. – Мы также живем вместе. Я пыталась уволиться с работы, но мне не позволили. Так что я по-прежнему работаю в «Metro NY», но живу в Эмбер-Фоллс, с Лекланом и Роуз.
Клянусь, мне кажется, она хочет, чтобы ее отец убил меня.
Его взгляд переходит на нее, потом на меня, потом снова на нее.
– Ты живешь с ним?
– Да. Я люблю его, и поскольку я все равно уже жила с ним, это был самый простой способ двигаться дальше.
Он вздыхает и откидывается в кресле.
– Ты не могла просто снять себе квартиру?
– Я уверена, что могла бы, но, опять же, это было проще, и, как взрослый человек, я сделала именно такой выбор, – объясняет Эйнсли.
Адмирал поворачивается ко мне.
– А что будет, если ничего не получится?
– У меня нет намерений, чтобы это было реальностью.
– Ты планируешь жениться на ней?
Это не совсем то, что я планировал, но я должен был этого ожидать.
– Да, в какой-то момент. Я бы хотел жениться на ней и создать семью.
Она протягивает руку и берет меня за плечо.
– Я не тороплюсь, Лек. Мы и без колец семья.
Ее отец кашляет.
– Как я уже сказал, мои намерения ясны.
Адмирал поднимается на ноги, и мы оба тоже.
– Папа, я не хочу с тобой ссориться или что-то в этом роде. Мы с Лекланом хотели быть честными с тобой, потому что уважаем.
Он испустил тяжелый вздох.
– Я ценю это. Я бы не хотел, чтобы все было так, но я понимаю, что мои желания здесь не главное.
Ладно, я не думал, что он скажет именно это.
Он обходит стол и протягивает руку.
– Спасибо за честность.
Я пожимаю его руку.
– Разумеется.
– С ней много хлопот.
– Я знаю.
– Она очень похожа на свою мать, а это значит, что тебе понадобится много терпения и выдержки.
– Выдержки? – вклинилась Эйнсли.
– Я в курсе. Она также очень категорична, – сообщаю я ему.
– Это у нее от меня, – он усмехается. – Хочу предупредить, что она еще и очень требовательна.
Она насмехается.
– О, пожалуйста. Я не такая.
Ее отец улыбается.
– Ты забываешь, что именно я оплачивал твои счета на протяжении многих лет.
– Сколько лет я платила за себя сама? – напомнила она ему.
– Она научилась этому, потому что ее лишили средств. Один совет – всегда говори, что ты на мели. Это поможет.
Я смеюсь.
– Спасибо, сэр, – я лезу в карман и достаю свою монету. Эйнсли предложила отдать ее ему, раз уж он так их ценит. Я протягиваю ладонь.
– Я бы хотел подарить вам это. Хотя вы дарите мне нечто гораздо более ценное, эта монета была сделана после того, как я спас ту девушку и Эйнсли вернулась в мою жизнь. Она важна для меня и несет в себе большой смысл.
Он берет ее и рассматривает. Монета двусторонняя и служит открывалкой для бутылок. С одной стороны, она похожа на фрисби с надписью «Качки Фрисби», поскольку именно это в конечном итоге привело ко мне Эйнсли. Другая сторона – изображение начальника пожарной станции. На ней написано «ПСЭФ» – «Пожарная служба Эмбер-Фоллс» и топоры.
Он протягивает руку через свой стол.
– Пока у тебя, возможно, одна из самых ценных вещей, которыми я владею, – Адмирал протягивает мне свою монету. – Береги их обеих, Леклан.
– Обязательно.
Адмирал возвращается за свой стол.
Эйнсли подходит ко мне и бережно берет за руку.
– Посмотри, он не убил тебя.
Затем он смеется.
– Убью, если он разобьет тебе сердце.
И я ни на секунду в этом не сомневаюсь.
Эпилог
Эйнсли
~Пять месяцев спустя~
– У меня нет никакого желания учиться играть во фрисби, ты знаешь это? – говорю я Леклану на поле.
– Знаю, но твой брат уже там и ждет игру. Ты должна дать ему это.
Каспиан приехал на выходные, что стало интересным изменением динамики. Когда Леклан в первый раз поцеловал меня в его присутствии, мой брат зашипел. Во второй раз он издал какой-то звук, заставивший нас обоих оглянуться, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Теперь он просто ворчит.
