Империя соблазна (ЛП) - Финелли Мила

Тишина затянулась, и я ждала. Когда он не заговорил, я выпалила: — Который?

— Ты хоть представляешь, что ты выбросила?

Моя верхняя губа скривилась. — Дай-ка угадаю. Это снова из-за денег. Ну, мне не нужен его пентхаус, его самолет или его дурацкие бриллианты.

Энцо тяжело вздохнул. — Вы оба очень глупые.

Еще оскорбления. Конечно. Эта семья действительно знала, как обращаться с людьми. — Ну, спасибо за это. А теперь, когда твое поручение выполнено, можешь отправляться туда, откуда ты пришел.

Он наклонил голову. — Ты меня не боишься.

— Есть ли причина, по которой я должна это делать?

— Большинство людей боятся.

— Я не большинство людей. И я была бы очень рада, если бы ты закончил то, что тебе нужно сказать, а затем убрался с моей территории.

Он постучал пальцами по деревянному столу. Я заметила, что у одного пальца не хватает кончика, как будто его отрубили у первой костяшки. Ужас.

Но я не съежилась.

— Я пришел сюда не для того, чтобы сражаться с тобой, — наконец сказал он. — Если это имеет значение, я думаю, ты была бы хорошей парой для моего брата. И все же, я уговорил его вернуть тебе винодельню. Он держал ее по неправильным причинам.

— В качестве бизнес-инвестиции? Или чтобы сделать мою жизнь невыносимой?

— Потому что он влюблен в тебя. Он держал винодельню в надежде, что когда-нибудь ты простишь его и дашь ему еще один шанс.

У меня отвисла челюсть, рот открылся. — Это смешно.

— Не для Вито. Он думает далеко в будущее, и он искренне верил, что ты придешь в себя. Capisce?

Нет, я не поняла. Совсем. — Он ничего ко мне не чувствует. Я была для него удобной.

Это вызвало у него еще один смешок. — Мы с братьями знаем, что такое удобство. Мы можем иметь удобство, когда захотим. — Он посерьезнел, откинувшись на спинку стула. — Но человек не вырывает свою жизнь с корнем ради удобства. Он не тратит миллионы на удобство. Он не курит, не пьет и не работает до изнеможения, когда теряет удобство. Видишь разницу? Ты для него неудобна.

Энцо не знал всей истории. — Ты ошибаешься. Он хотел держать меня в своем пентхаусе, а потом позволить мне летать сюда время от времени. Это не то предложение, которое можно сделать любимой женщине.

— Именно такое предложение ты делаешь женщине, которую любишь и которую боишься потерять.

Я слышала, как мое сердце колотится в ушах, когда я об этом думала. — Он никогда не говорил, что любит меня. И он хочет разделить свою жизнь с моей. Как это вообще может работать?

— Ты сделала встречное предложение?

— О, так это все моя вина?

Он наклонил голову и посмотрел на меня. — Ты слышала о знаменитом дизайнере Джианне Манчини?

Я обнаружила это, когда искал Энцо в интернете. — Твоя жена? Да. Она потрясающая.

Глаза Энцо сияли неподдельной любовью. — Да, она очень классная. Я говорю об этом не для того, чтобы произвести на тебя впечатление, а чтобы доказать тебе, что можно идти на компромиссы. Как думаешь, мне нравится идея иметь жену, которая находится в центре внимания и путешествует по всему миру?

— По твоему хмурому виду я предполагаю, что ответ — нет.

— Верно. Это причиняет мне боль здесь, — он положил руку на живот, — и вызывает кошмары у моей службы безопасности. Потому что они знают, что случится с ними, если что-то случится с ней.

— Но ты все равно это делаешь.

— Да, потому что это единственный способ сделать ее счастливой. И я хочу, чтобы она была счастлива.

— Ладнооооооо, — медленно сказала я. — Хотя я не понимаю, какое это имеет отношение к делу.

— Неужели?

Я сжала губы, думая. — Я попросила Вито пойти на компромисс. Он не стал об этом думать. Он не стал слушать, когда я сказала ему, чего хочу.

— И чего же ты хочешь?

— Партнер. Тот, кто не лжет, не увиливает и не держит меня все время в неведении.

Он кивнул, как будто понял. — Мой брат составил план того, как может выглядеть ваше будущее. К сожалению, он часто не может видеть дальше своих планов. Если ты хочешь жизни с ним, ты должна требовать той жизни, которую хочешь. Заставь его пересмотреть свои планы. Или...

— Или что?

— Или отпусти его. Если любишь, то борись за него. Если нет, то исчезни из его жизни и никогда не возвращайся.

Я не знала, что сказать. Моя грудь горела, когда я смотрела через стекло на акры земли, которые раньше были моим виноградником. Я все еще болела из-за потери, но последние несколько дней дали мне время подумать. Все, что было потеряно в огне, можно заменить. Посадить заново. Но люди были незаменимы.

А что, если бы Вито погиб в том пожаре?

Я могла признать, что скучала по нему. Я скучала по его капучино и грязным словам, которые он шептал мне на ухо. Я скучала по его очкам и тихой силе. Я скучала по сидению с ним в джакузи. Я скучала по тому, как он целовал меня — словно я была его воздухом.

Трагическая потеря обоих родителей научила меня, что жизнь коротка. Катастрофа может случиться в любой момент, поэтому нужно жить без страха. Без стыда. И если бы был шанс иметь жизнь, которую я хочу, и иметь Вито...

— Мы еще не закончили. Я пытаюсь сказать тебе, что хочу будущего с тобой.

Может быть, Энцо прав. Может быть, Вито действительно любил меня.

— Если он тебе не нужен, — сказал Энцо, — то ты навсегда исчезнешь из его жизни. Навсегда. Ты его не заслуживаешь.

— Я никогда не говорила, что не хочу его, — резко ответила я. — Я думаю. Господи.

Его рот дернулся. Я развеселила его?

Энцо встал и посмотрел на меня сверху вниз. — Только не думай слишком долго. Мы с братом вернемся сюда через три дня по делам. Если он тебе нужен, скажи ему тогда.

Вито возвращался в Паесано? Это не могло быть связано с винодельней, потому что Вито отказался от своих прав. Тогда я поняла. Это была банда мотоциклистов. Месть за пожар.

Выпрямившись, я моргнула и посмотрела на Энцо. — Я не хочу, чтобы он пострадал.

Энцо издал презрительный звук, который был почти фырканьем. — Несколько мудаков в фальшивой коже нам не ровня. — Он повернулся и начал идти на кухню. — Теперь я должен пойти и увидеть моего другого брата. Надеюсь, ты примешь правильное решение, signorina.

Вито

Похороны мафии были занозой в заднице. Я стоял у мавзолея Манчини, пожимая руки, холод жалил мою кожу. Лимузины и темные внедорожники выстроились вдоль изгибов кладбища. Сестры Манчини, которые открыто плакали во время погребения, теперь уезжали со своими мужьями. Я тоже хотел уйти, но нужно встретить еще боссов и младших боссов.

— Дон Д'Агостино, — сказал пожилой мужчина, когда мы пожали друг другу руки. — Я — Дон Регилио. Я знал вашего отца. Он был великим человеком.

Я кивнул, хотя мы определенно не согласились с этим описанием.

— Он был так горд, когда вы, мальчики, родились, — продолжил Дон Регилио. — Мы много веселились вместе в старые времена. — Затем он пустился в историю о том, как он и мой отец воровали женщин у русских и продавали их ради прибыли. Слава богу, Палома не стояла рядом со мной в тот момент. Она, скорее всего, сломала бы этого женоненавистнического динозавра пополам.

— Спасибо, что пришли, Дон Регилио. — Я поднял глаза, чтобы найти его охранника, и мой взгляд упал на Мэгги Фиорентино, стоящую на тропинке, рядом с ней Палома.

Я перестал дышать, не в силах отвести взгляд.

Мэгги.

Она здесь. На кладбище. Черт, я скучал по ней. Вид ее прекрасного лица, теперь розового от холода, только напомнил мне о том, что я потерял, и моя грудь сжалась.

Дон Регилио бубнил, хотя я уже не обращал на него внимания. Вместо этого я полностью сосредоточен на Мэгги. Она кивнула на что-то, что сказала Палома, затем направилась ко мне.

Мне нужно добраться до нее. Мне нужно выяснить, почему она здесь. Она пришла одна? О чем думала Палома, допуская сюда Мэгги? Почти все мужчины поблизости были убийцами и преступниками...