Токсичные желания (ЛП) - Брекель Надя

— Ты завидуешь мне, но и я завидую тебе. — Он смотрит в изножье кровати. — У тебя еще так много всего впереди, вся твоя жизнь. Ты ни к чему не привязана.

Мое сердце немного упало. Не уверена, имеет ли он в виду отношения или то, что у меня нет детей.

— И у тебя есть воспоминания с Блейком, которые никто никогда не сможет у тебя отнять, — добавляет он хриплым голосом, словно пытается удержаться от слез.

Я кладу руку ему на грудь.

— Знаешь, когда я впервые встретил Блейка, ему было восемь, нет, девять. Моя мама сказала мне, что мы позаботимся о нем день или два. Я знаю, что это было связано с тем, что мой отец снова оказался дерьмовым отцом. После смерти матери Блейка Клиффу пришлось взять на себя больше ответственности, а эти две вещи не сочетаются.

Я наблюдаю, как моя рука двигается вверх-вниз, а вместе с ней двигается и его грудь.

— Я просто помню, что он начал плакать, потому что скучал по своей маме, а у меня плохо получалось бороться со слезами, поэтому я вывел его на задний двор и начал бросать футбольный мяч. Это взбодрило его и отвлекло от мыслей. Потом он начал раскрываться и рассказал мне обо всех этих песнях, которые любила слушать его мама, так что на следующий день я отвел его в музыкальный магазин и позволил выбрать все, что он захочет.

— Ты разбирался в музыке? — У меня вырвался легкий смешок.

— Нет, я позвонил своей маме, поскольку ничего не смыслил в музыке, особенно в поколении, в котором не родился. — Он склоняет голову набок, вспоминая тот день. — Наверное, я никогда не задумывался о жизни и о том, на что она была бы похожа, если бы я не мог играть в футбол. Если бы я не стал молодым отцом.

— Я так понимаю, костюмы и галстуки не входили в твои планы? — На мгновение мы оба погрузились в тишину, прежде чем я продолжил. — Но это не значит, что ты не можешь пригласить меня на свидание в костюме.

Его большой палец поглаживает мое бедро, и я знаю, о чем он думает. Он не может пригласить меня на свидание, если это не какое-нибудь незаметное место. Он был не только бывшим моей кузины, но и игроком НФЛ. Вряд ли это возможно, если только он не хочет, чтобы все знали, что мы вместе. Я делаю глубокий вдох и задвигаю эту мысль на задворки своего сознания, не желая портить этот момент, который, возможно, никогда больше не повторится.

— Когда я впервые увидел тебя, не собираюсь лгать, твое тело сразило меня наповал. Мне так сильно захотелось прикоснуться к нему, — говорит он.

— И это все, чем я для тебя являюсь, — горячим телом? — возмутилась я.

— Нет, только когда ты прошла тест, мне захотелось чего-то большего, чем просто прикоснуться к тебе.

— Тест?

— Да, ты сказала, что справишься сама. То есть тебе не нужна была вся моя помощь. Ты не хотела использовать меня ради моих денег или славы, даже если бы я попытался, ты бы мне не позволила.

Я улыбаюсь и снимаю трусики, перекидывая ногу через него, чтобы оседлать его. Он выдыхает, сжимая мои бедра.

— Но только после того, как ты стала заводить меня по каждому пустяку. Споры со мной о том, кто сколько платит. Высказываешь свое мнение по поводу вещей. Высказываешь его, когда считаешь, что мне нужно его услышать, — смеется он. — Ты заставляешь мое сердце биться так сильно, что это причиняет боль Эбигейл. Ты. Твое сердце и то, кто ты есть. Не только твое тело. Но все это заставляет меня хотеть прикасаться к тебе, а кататься на тебе — все равно что на американских горках. Это так чертовски весело, что я хочу, чтобы это никогда не заканчивалось. — Он встречается со мной взглядом и заправляет мои волосы за ухо.

— Ты сожалеешь обо мне? Ты сожалеешь об этом?

Я замираю, сбитая с толку его вопросом.

— Все в порядке. Ты можешь быть честной, даже если это лишь малая часть тебя. Я пойму.

Я наклоняюсь, кладя руку ему на грудь.

— Я жалею о том дне, когда не могла перестать пялиться на тебя, даже после того, как узнала, что ты — придурочный старший брат Блейка, — говорю я с оттенком игривости. — Как мне нравится, что ты мало говоришь, но когда ты это делаешь, ты жестоко честен, прямолинеен. Я сожалею о том, как переворачивается мой желудок, когда я слышу, как ты спускаешься по лестнице, когда я на кухне, и я знаю, что вот-вот увижу тебя. — Я провожу рукой по его груди и шее. — И я сожалею о том, что мне пришлось принимать душ, когда тебя не было рядом, потому что я не могла перестать фантазировать о том, как это было бы здорово — быть с тобой, и теперь, когда я знаю, возбуждаюсь еще больше, когда знаю, что ты дома.

Он слегка выгибает бедра, прижимаясь ко мне своим членом.

— Я сожалею, что не поступила бы иначе. Я не могла не чувствовать этого. Несмотря на то, что ты брат Блейка. Я знаю, что звезды сошлись, так что мы должны были встретиться.

Я позволяю волосам упасть на мою обнаженную спину, когда смотрю на него сверху вниз. Его эрекция увеличивается подо мной. И я начинаю двигать бедрами, потираясь о него.

— Ты пытаешься убить меня, а сезон еще даже не начался, — говорит он низким и хриплым голосом. Я запускаю пальцы в волосы, пока трусь о него. Чувствуя, как его руки скользят по всему моему телу, когда он обхватывает мою грудь, я впитываю этот момент. Я прекрасна. Я позволила ему заставить меня почувствовать себя богиней, которой я сейчас являюсь.

Я возбуждаю его.

Я завожу его.

Ни за что на свете я бы не подумала, что этот великолепный, красивый, знаменитый футболист захочет меня.

— Ты чувствуешься так хорошо, — говорю я сквозь дыхание, продолжая кататься на нем. — Никогда не останавливайся, милый. — Я целую его, чувствуя щетину вокруг его рта. Я чувствую себя как дома.

Я не могу любить тебя. Или могу?

Нет, это импульс, но почему мне кажется правильным сказать это сейчас? Я просто проявляю эмоции? Должна ли я? Чувствую, как тепло разливается по моему телу по мере того, как мой оргазм подкрадывается все ближе.

— Я люблю тебя, — шепчу я так нежно. Надеюсь, он меня не слышит, потому что в ту секунду, когда эти слова слетают с моих губ, мой желудок сжимается, и внутри поселяется сожаление.

— Эбигейл, боже, — выдыхает он, целуя меня глубже. — Что ты со мной делаешь?

— То же самое, что ты делаешь со мной. — Начинает звонить его телефон, и мы пытаемся удержать поцелуй и не обращать на него внимания, но неохотно он, наконец, вздыхает и отстраняется. Взяв телефон, он смотрит на экран.

— Черт.

Я целую его в щеку и покусываю подбородок.

— Подожди, — Он садится, и я поспешно слезаю с него, позволяя ему ответить на звонок. Он спускает ноги с кровати, и я могу сказать, что его поведение изменилось.

— Привет, — говорит он, вставая, чтобы уйти. Когда он уходит, я слышу только громкий голос на другом конце провода, пока он идет дальше. Я вижу, как он выпрямляет спину и проводит рукой по волосам.

Когда он возвращается ко мне, я спрашиваю, кто это, учитывая время ночи, и на секунду мое сердце замирает, когда он садится рядом. Может быть, они с Наоми все еще общаются. Он все еще заботится о ней больше, чем просто как о друге.

Но когда он наконец заговаривает.

— Мой гребаный отец, — вырывается у него.

40

КОЛЬТ

Музыка действует как волшебный ключ, которым открывается самое крепко закрытое сердце.

— Мария Вон Трапп

Моего отца еще даже не было здесь, а уже я чувствовал, как растет мое беспокойство по мере того, как шло время. Я знал, что это только вопрос времени, когда он появится. Я сказал ему, что в моем доме идет ремонт, поэтому меня там нет, и не нужно быть гением, чтобы догадаться, где я мог бы остановиться на это время. Мой отец знал о моих финансах больше, чем я.

«Kiss» в исполнении Принца звучала на заднем плане, когда Эбигейл готовила нам полезный обед, поскольку мы с Боди только что вернулись из футбольного лагеря.