Разрушенные клятвы (ЛП) - Маура Катарина

— Такая совершенная киска, — шепчет он, наблюдая, как я довожу себя до безумия, пока он трахает мой рот.

Ощущение его тяжести во мне, его жадные взгляды, осознание того, что он не может сопротивляться картине, которую я создаю для него, — все это захлестывает меня, наполняя ощущением власти. Я знаю, что он на грани, и это сводит меня с ума.

Мои бедра двигаются в такт моим движениям, тело дрожит, приближаясь к оргазму.

— Не смей кончать, — предупреждает он.

Я жалобно стону, из последних сил пытаясь удержаться, но его голос, его слова ломают меня изнутри.

— Ты сейчас невероятно красива. Ты даже не знаешь, как ты выглядишь, правда? Просто гребанное божество. Ты — воплощение всех моих мечтаний, Неземная.

Я не могу это вынести, когда он говорит такие вещи, и он это знает. Я стону, когда моя киска начинает пульсировать, и он увеличивает темп, трахая мой рот сильнее, заставляя меня брать почти всего его. Я стону вокруг него, когда отдаюсь, волна за волной чистого удовольствия сотрясает мое тело, когда я кончаю.

Зейн цокает языком, резко отстраняясь, и я тут же скучаю по нему, теряюсь в потере.

— Этот член только для послушных девочек, Селеста. Я сказал тебе не кончать, разве нет?

Я сажусь на колени.

— Я не могла удержаться, — говорю я ему, мой взгляд жадно скользит по его телу.

Иногда трудно поверить, что я могу называть Зейна Виндзора своим мужем. Он едва ли выглядит реальным, стоящий здесь в лунном свете, его мышцы напряжены, а его член тверд как камень для меня. Он смотрит на меня, как будто я его целый мир, и бабочки в моем животе сходят с ума.

— Ты нужен мне, — шепчу я, чувствуя, как сердце рвется из груди.

— Я уже твой, — его голос становится низким, горячим. Он откидывается на изголовье кровати и протягивает ко мне руку. — Иди сюда, жена.

Я задыхаюсь, забираясь на него, чувствуя, как мое тело пульсирует от нетерпения. Я никогда не хотела быть наполненной так сильно, как сейчас. Не отрывая взгляда от его глаз, я обхватываю его член рукой, направляя его в себя.

Зейн бросает на меня предупреждающий взгляд, когда я опускаюсь на него и издаю слишком громкий стон. Его рука тут же крепко сжимает мой рот, заглушая меня.

— Будь тихой для меня, Богиня, — приказывает он, другую руку запуская в мои волосы.

Я двигаю бедрами, и он прикусывает губу, его взгляд наполнен агонией удовольствия. В этот момент он красивее, чем когда-либо. В этой тишине, где есть только мы, где я вынуждена молчать, а он — смотреть на меня, нет ничего более возбуждающего. Я не помню, когда в последний раз чувствовала себя настолько цельной, настолько счастливой. Но когда он смотрит на меня так, я знаю — он чувствует то же самое.

Глава 76

Селеста

Я смотрю на груду одежды в нашей гардеробной, раздражение нарастает с каждой секундой. В руках — длинное черное платье, но оно кажется… неправильным. Каждый раз, когда бабушка Анна зовет меня на мероприятие семьи Виндзор, я впадаю в панику, перебирая каждую мелочь, боясь совершить ошибку.

Особенно сейчас.

Вечеринка, на которую нас пригласили, организована Лексингтоном. Из всех братьев и сестер Зейна именно он и Сиерра ненавидят меня больше всех. Арес, Лука и Дион относятся ко мне холодно, но хотя бы ведут себя вежливо — не так тепло, как раньше, но, по крайней мере, без вражды. А вот Лекс уверен, что я принесу его семье только беду. Даже Сиерра со временем смягчилась, а он — нет. И самое ужасное, что я не могу его винить. Единственное, что мне остается, — это не усугублять его мнение обо мне.

— Ты не можешь это надеть.

Я резко оборачиваюсь, прижимая руку к груди от неожиданности, и роняю платье. В дверях стоит Рейвен, вздыхая, словно заранее знала, что так и будет. На ней роскошное темно-красное платье, расшитое замысловатыми узорами из бисера и кружева — ее фирменный стиль узнаваем с первого взгляда.

Она протягивает мне чехол с одеждой.

— Я одеваю всех женщин нашей семьи на эти приемы. Ты — не исключение, Селеста.

Я принимаю подарок с тяжестью в душе, не в силах произнести ни слова. В горле встает ком. Столько всего хочется сказать…

— Спасибо, — шепчу я, голос предательски дрожит.

Рейвен внимательно смотрит на меня, словно раздумывая, а затем тихо вздыхает:

— Я вижу, как сильно ты стараешься, Селеста… Но если ты действительно хочешь загладить свою вину, просто сделай его счастливым. Верни Зейну ту радость, которую забрала, когда ушла.

Ее слова вонзаются в грудь острым лезвием, и я киваю, ощущая, как глаза наполняются слезами.

— Я хочу этого.

И это правда. Пусть Рейвен никогда не поймет, насколько больно мне это признать, но это истина. Чем дольше я живу с Зейном, тем сильнее жажду, чтобы он смотрел на меня без страха, без той стены, что всегда между нами. Я хочу вернуть смех, легкость, нежность. Я засыпаю рядом с ним каждую ночь, но каждое утро просыпаюсь с чувством, будто теряю его еще сильнее.

День за днем я делаю именно то, в чем обвиняет меня Лили в моих ночных кошмарах, — забываю ее. Двигаюсь дальше с Зейном. И каждый раз, осознавая это, я чувствую, как счастье, которое я позволила себе испытать, мгновенно растворяется, а любые новые воспоминания окрашиваются в оттенок вины.

Рейвен проводит рукой по своим гладким волосам, на ее лице отражается внутренний конфликт.

— Он любит тебя, знаешь? Мне кажется, он никогда и не прекращал.

Я смотрю на нее в полном изумлении. Она улыбается — ее глаза полны надежды. А потом просто уходит, лишь на мгновение задержавшись в дверях, чтобы бросить на меня еще один ободряющий взгляд.

Любовь. Мы так далеки от нее. Я знаю, что значит быть по-настоящему любимой Зейном Виндзором. Я была центром его вселенной. И ничто не может сравниться с этим. Зейн больше не любит меня. Не так, как раньше.

Грудь сдавливает тоска, пока я осторожно достаю из чехла платье, оставленное Рейвен. Тот же глубокий красный оттенок, что и у нее, но фасон другой. Завтрашние заголовки газет будут пестрить ее новой коллекцией, демонстрируя «девушек Виндзор» в ее нарядах. Слишком поздно переживать. Я могу хотя бы достойно представить ее бренд.

Пока я натягиваю платье, бережно расправляя ткань, воспоминания вспыхивают в голове. Я помню, когда ее модный дом был лишь мечтой, а теперь я стою глядя в зеркало, облаченная в одно из ее бесценных творений. Гордость за нее смешивается с горьким сожалением. Мы почти не знаем друг друга теперь.

— Готова?

Я резко оборачиваюсь, и взгляд Зейна тут же темнеет.

— Черт, — хрипло выдыхает он, проводя рукой по волосам.

Его глаза скользят по моему телу с такой жадностью, что мне становится трудно дышать. Он делает нерешительный шаг вперед, и я встречаю его на полпути, сердце колотится в груди.

Рейвен говорила о любви. Но я знаю — это не она. И все же, когда он смотрит на меня, будто я — все, чего он жаждет, мне почти хочется поверить.

Зейн тяжело дышит, мягко касаясь локонов, обрамляющих мое лицо.

— Моя жена… чертовски красива.

Я улыбаюсь, когда замечаю, как его глаза едва заметно расширяются. Он не собирался говорить это вслух.

Зейн прочищает горло и отдергивает руку.

— Нам пора. Лимузин уже ждет.

Его лицо закрывается, как ставни в пустом доме. И меня накрывает чувство потери. Эти короткие моменты… Они как наркотик. И с каждым днем я хочу их все больше.

Зейн сидит напротив меня в лимузине, и каждые несколько секунд я ловлю на себе его взгляд. Словно он просто не может удержаться. Я улыбаюсь, напряжение в груди немного ослабевает. В его внимании есть нечто завораживающее, что сводит меня с ума, заставляя бабочек в животе биться сильнее.

— Ты выглядишь, как чертова богиня, — наконец выдыхает он, голос его звучит мучительно.

— А ты, дорогой муж… выглядишь так, будто хочешь оттрахать свою богиню прямо сейчас, — дразню его, не в силах удержаться. Такие моменты делают мой день. А может, и всю неделю.