Искалеченная судьба (ЛП) - Джеймс М.

Наконец-то мои ноги касаются песка. Я с трудом продвигаюсь вперёд по мелководью и падаю на небольшой пляж, скрытый от основного комплекса выступающим утёсом. Константин выныривает рядом со мной и опускается на колени на песок. Его грудь тяжело вздымается от напряжения.

Долгое время мы оба не двигаемся. Мы тяжело дышим, грудь вздымается, а пальцы впиваются в песок, пока мы смотрим на поднимающийся в воздух дым. Звуки боя становятся всё более редкими. Я оглядываюсь, но не вижу никого вокруг.

— А как же остальные? — Спрашиваю я, и Константин качает головой.

— У Алексея был приказ на случай, если мы разделимся. Они встретятся с лодкой на другой стороне острова. Как только мы будем готовы, я свяжусь с ними по радио, — говорит он. Затем он поворачивается и пристально смотрит на меня. — Ты ранена? — Спрашивает он.

Я почти смеюсь. У меня так много ран, что я не знаю, с чего начать. Но я жива. Мы оба живы. И это всё, что имеет значение.

— Ничего такого, что не могло бы затянуться, — уверяю я его. — По большому счёту, со мной всё в порядке.

Он не выглядит убеждённым, его пристальный взгляд блуждает по мне, отмечая каждый видимый синяк и травму с растущим гневом. — Кейн сделал это с тобой, — говорит он низким и опасным голосом.

— Кейн мёртв, — тихо говорю я. — Всё кончено. Я исцелюсь.

Смысл этих слов двоякий, и я знаю, что Константин понимает это. Я вижу это в его глазах.

Константин приближается ко мне и протягивает руку, чтобы коснуться моей щеки. Я бездумно откликаюсь на его прикосновение, чувствуя благодарность за это. За то, что мы оба каким-то образом живы.

— Для тебя всё кончено? — Тихо спрашивает он. — Неужели это возможно?

Я понимаю, о чём он спрашивает. Он спрашивает, смогу ли я оставить всё позади и найти будущее, которое будет не таким, с этой версией меня, а таким, где я могла бы стать другой. Проблема в том, что я не знаю, кем я могла бы стать. Я не могу быть только его женой. Мне тоже нужно быть кем-то особенным, но я никогда не существовала отдельно от того, чего хотел от меня Кейн.

— Я не знаю, — шепчу я. — Но я знаю, что тоже люблю тебя.

В тот же миг, когда я осознаю, что происходит, он оказывается рядом со мной. Только что мы сидели бок о бок на песке, а в следующее мгновение его губы уже впиваются в мои с неистовой страстью, не похожей ни на один поцелуй, который я когда-либо испытывала. Его губы, словно созданные для меня, наполнены вкусом соли, воды и крови... и это ощущение словно ты дома.

Я никогда не захочу отпускать его.

Его руки, словно магниты, притягиваются к моим волосам, погружаясь в их влажные, солёные пряди. Он запрокидывает мою голову назад, в то время как его губы исследуют каждый миллиметр моего тела, опускаясь к моему горлу и поднимаясь обратно, чтобы снова найти мои губы. Он толкает меня на песок, его руки пытаются расстегнуть мои джинсы, а я неистово отвечаю тем же, и ни один из нас не может раздеться достаточно быстро.

В прошлый раз, когда мы были на пляже, я беспокоилась о песке. Теперь мне было всё равно.

— Я люблю тебя, — шепчу я ему в губы, ощущая привкус крови. Он рычит, углубляя поцелуй, и стаскивает с меня джинсы. В тот момент, когда я освобождаю его толстый и твёрдый член, он отталкивает мою руку, раздвигает мои бедра, наклоняется вниз и входит в меня.

В этом нет ничего медленного или романтичного, но, тем не менее, ничто никогда не было так похоже на занятие любовью. Константин трахает меня жёстко, входя в меня снова и снова с отчаянием мужчины, который думал, что потерял меня. Но с каждым его движением я чувствую, как много, это значит для него.

Как он боялся потерять меня, и как он уверен, что не сможет потерять меня снова.

Он нежно шепчет моё имя, погружаясь в меня, и трение его тела о моё усиливает наслаждение. Я достигаю пика, когда его язык переплетается с моим, и он стонет «Я люблю тебя» мне в рот. Его бедра покачиваются напротив моих, и я чувствую, как он изливается в меня.

Я вскрикиваю от захлёстывающего меня оргазма, всё моё тело сжимается вокруг него, когда я прижимаюсь к нему. Крики морских птиц над нами сливаются с моим криком удовольствия, когда мы достигаем кульминации вместе. Константин стонет моё имя, его тело пульсирует внутри меня, и он продолжает двигаться, оттягивая каждый момент нашей кульминации так долго, как только может.

Он смотрит на меня сверху вниз, наши тела всё ещё соединены, его взгляд прикован к моему.

— Это реально, — бормочет он. — Для меня это всегда было реальностью.

Я смотрю на него снизу вверх, мои пальцы путаются во влажных волосах у основания его шеи.

— Для меня это тоже всегда было реально, — шепчу я. — Эта часть… то, что я чувствовала, когда ты был внутри меня, как сильно я хотела тебя. И это превратилось во что-то иное.

Взгляд Константина становится мрачным, он не отрывает от меня глаз.

— Я люблю тебя такой, какая ты есть, волчица, — бормочет он. — Я люблю каждую частичку тебя. Я хочу от тебя только правды, и ничего больше. Если ты захочешь уйти, я не стану тебя останавливать. Но тебе не нужно становиться кем-то другим, чтобы быть со мной. Твоя мрачность меня не пугает. Она лишь зовёт к моей.

Он наклоняется и снова целует меня, крепко, страстно и настойчиво. Я чувствую, как он твердеет внутри меня, как двигаются его бёдра, когда он прижимается ко мне, не стремясь к очередному оргазму, а просто наслаждаясь ощущением, что наши тела всё ещё соединены.

— Ты можешь быть убийцей, — говорит он мягко. — Ты тоже можешь быть монстром. Ты можешь быть кем захочешь, Валентина. Пока ты моя жена.

Это обещание захлёстывает меня, словно волна, словно солнце, встающее прямо над нами, возвещая о новом дне, когда я буду свободна. Где я могу быть его и одновременно самой собой, и единственный мужчина, которого я когда-либо любила, хочет меня такой, какая я есть.

— Это и есть твоя свадебная клятва? — Шепчу я, переплетая свои пальцы с его. — Я могу быть самой собой и твоей женой?

— Ты обещаешь то же самое для меня? — Шепчет он, и я киваю, переполненная любовью, желанием, всем тем, что я чувствую к этому мужчине. Я и представить себе не могла, что такое возможно.

— Я обещаю, — шепчу я, и он прижимается ко мне, пока вода плещется о берег и его губы снова находят мои.

— Я обещаю, — шепчет он, и мы шепчем эти слова снова и снова, словно давая клятву друг другу, в свете утра, которое, я не была уверена, кто-нибудь из нас когда-либо увидит.

Мы живы.

Мы принадлежим друг другу.

Это единственная истина, которая когда-либо снова будет иметь для меня значение.

ЭПИЛОГ

КОНСТАНТИН

Мы возвращаемся в Майами ближе к вечеру, уставшие, с обожжённой кожей и счастливые, как никогда раньше. Я везу Валентину обратно в пентхаус, где мы принимаем душ и падаем в постель, слишком измождённые, чтобы делать что-то большее, чем просто спать.

Когда она просыпается, уже вечер следующего дня, и я сажусь на кровать рядом с ней, доставая что-то из ящика рядом с собой.

Глаза Валентины слегка приоткрываются.

— Что это? — Сонно спрашивает она, садясь, и простыня спадает с её бёдер, открывая верхнюю часть тела. Мой член реагирует мгновенно, и я улыбаюсь ей, протягивая коробочку.

— Я всё равно собирался подарить это тебе, но вот так, топлесс...… что ж, теперь у меня нет никаких сомнений.

Она прищуривается, глядя на меня, и я открываю коробку. Мне доставили это, пока она спала, и я был готов отдать ей, как только она проснётся.

Как только она увидела это, её глаза расширились.

— Константин, — выдыхает она. — Ты не...

В коробочке на золотом ободке лежит круглый изумруд, обрамлённый бриллиантами цвета соли и перца в форме листьев. У Валентины отвисает челюсть, и она наклоняется вперёд, не в силах оторвать от него взгляда.

— Я знаю, что мы уже женаты, — тихо говорю я. — И я помню, как мы произнесли свои собственные клятвы на пляже, после того как сбежали. Но я так и не купил тебе кольцо. Если ты примешь его… Если ты снова выйдешь за меня замуж, если ты действительно станешь моей женой сейчас… Я буду самым счастливым человеком на свете. И я проведу свою жизнь не впереди тебя, а рядом с тобой, Валентина. Я прикрою твою спину, если ты прикроешь мою.