Яблочный пирог и любовь - Сахра Зейнеп

Но сказать всего этого Эрве я не могла. Она, как и Су с Дамлой, только забила бы мне голову глупостями. Так что я, тоже нагнувшись к ней, заявила:

– Это настолько глупый и бессмысленный вопрос, что я даже не стану отвечать.

Эрва самодовольно усмехнулась, затем, опираясь на стол, наклонилась еще ниже и прошептала мне на ухо:

– Можешь не отвечать сколько угодно. Но Эмир смотрит на тебя так, как Кадыр Инаныр смотрел на Тюркан Шорай [2] в старых фильмах. И сомневаюсь, что в этом мире найдется женщина, способная устоять перед таким взглядом.

Когда она выпрямилась, я на секунду застыла, словно на мои плечи свалили мешок песка. Но, поймав насмешливый взгляд подруги, сжала губы и подняла голову, отвечая такой же ухмылкой:

– Прости, Эрва, но сейчас как раз эта женщина на тебя и смотрит.

Она не впервые получала от меня отпор, поэтому лишь громко рассмеялась, затем поцеловала меня в щеку и подмигнула, шепнув:

– Не задирай нос, агент Сахра!

Словно резвая лань, Эрва весело направилась к мужчинам, а я…

Я снова боялась проиграть.

Как сказал Ахмет, несмотря на все его раны, этот проклятый избалованный тип действительно был хорошим человеком. И я не знала, как долго еще смогу выдерживать голубизну его глаз.

Когда Эрва взяла брата под руку, я осталась сидеть в сторонке, просто наблюдая за ними. Хотя Ахмет уверял, что может идти сам, сестра не отходила от него до самых дверей.

Перед уходом Ахмет долго смотрел на Эмира. В тот момент мне показалось, будто они разговаривают без слов. О чем шла речь в этом безмолвном диалоге, я не знала, но первым отвел взгляд именно Ахмет.

После их ухода Эмир закрыл дверь и повернулся ко мне:

– Может, посмотрим фильм, Джульетта?

В ответ я без энтузиазма улыбнулась. Произошедший разговор заставил меня почувствовать необходимость держаться с Эмиром настороже. Я покачала головой:

– Мне нужно в общежитие. И к занятиям подготовиться, и наконец снять это платье.

Я с досадой глянула на заметные коричневые пятна на ткани. А прекрасное настроение Эмира ничуть не ухудшилось:

– Тебе необязательно уходить. Мы можем позаниматься здесь. И если хочешь, я дам тебе чистую одежду.

Я с легким отвращением посмотрела на него:

– Я не буду носить платья, забытые твоими девушками, Ханзаде!

Сперва он усмехнулся, затем совершенно серьезно сказал:

– У моей матери целый шкаф платьев, Джульетта. Можешь выбрать любое.

Я оторопела, почувствовав неловкость. То, что он без проблем предложил мне надеть платье своей матери, почему-то странно напугало меня. Так что я повернулась к нему спиной и пробормотала:

– Лучше я пойду…

Поднявшись, я взяла свою сумку из комнаты, где спала прошлой ночью. Когда я вернулась вниз, Эмир нервно постукивал носком ботинка по полу, ожидая меня. Я невольно улыбнулась. Иногда, несмотря на возраст, высокий рост и мускулистое тело, он казался мне маленьким, неуверенным в себе ребенком.

Накинув сумку на плечо, я достала из шкафа свою куртку. Я не стирала ее, и, хотя кровь уже засохла, она все еще слишком живо напоминала мне о ночи. Вывернув куртку наизнанку, я сложила ее и перекинула через руку.

Я уже собиралась попрощаться, когда вдруг Эмир оживился и спросил:

– Может, пойдем и купим тебе новое платье?

Я покачала головой с улыбкой. Он и настойчивостью напоминал ребенка.

– Прости, Ханзаде, но этим скучным делом я занимаюсь только с Су и Дамлой. Если они узнают, что я ходила по магазинам с кем-то еще, меня могут проклясть богини моды.

Я рассмеялась, а Эмир недовольно покачал головой. Не удержавшись, я потрепала его по волосам. Он поймал мою руку в воздухе и притянул к себе.

Когда Эмир крепко обнял меня, я прижалась головой к его груди. Он глубоко вздохнул, коснувшись губами моего лба, а я закрыла глаза, слушая его учащенное сердцебиение.

Моя защита против него с каждым днем становилась все тоньше. Кажется, семена, посеянные Эрвой, Дамлой и Су, начали прорастать не только в моих мыслях, но и где-то глубоко в груди.

Но я не была уверена, сможет ли этот росток выжить в моем лесу. Когда в самом сердце уже раскинуло ветви огромное дерево, насколько реально вырастить что-то новое в его тени?

Я осторожно высвободилась из объятий. Протянув руку, открыла дверь и застыла на месте.

Потому что передо мной, рослый и черноглазый, стоял не кто иной, как Кенан.

Кажется, он как раз собирался постучать в дверь – его рука так и зависла в воздухе. Увидев меня, он на секунду замер, но тут же улыбнулся. Что касается меня… Если бы я с этого момента начала заикаться, то даже не удивилась бы.

– Кенан! Что ты здесь делаешь?

Он провел рукой по затылку, и на его лице появилась неловкая смущенная улыбка:

– Я искал тебя по всему кампусу, даже в саду у общежития. Но, кого бы я ни спрашивал, все говорили, что сначала нужно найти Эмира. Так что в итоге я пришел сюда – как к последнему варианту.

– Ты мог просто позвонить, – заметила я, приподняв бровь.

Он засунул руки в карманы:

– Вообще-то, я звонил. Но ты так и не ответила, и я начал волноваться.

На этот раз уже я отвела взгляд. Не могла же я сказать, что намеренно игнорировала его звонки:

– Э-э-э… У меня были семейные обстоятельства. Не смогла перезвонить, извини.

Он усмехнулся и заметил с явным подтекстом:

– Не знал, что Эмир тоже член твоей семьи.

Я обернулась посмотреть на упомянутого Эмира. Его лицо было серьезным, он следил за каждым жестом Кенана, словно пытался прочесть его мысли. Я снова повернулась к Кенану и сухо произнесла:

– Эмир помог мне.

После короткой паузы Кенан перевел взгляд с меня на Эмира. На этот раз безмолвный диалог, смысла которого я не понимала, завязался уже между этими двоими. Эмир усмехнулся, протянул руку над моей головой и толкнул дверь, распахнув ее шире:

– Мы ведь можем предложить нашему Счастливому мотыльку кофе, да, Джульетта?

Я нахмурилась и растерянно уставилась на него. Не он ли пару часов назад упрекал меня за то, что я привела в его дом репортера? Что это он такое задумал? Не дав Кенану ответить, я демонстративно встряхнула курткой и сумкой:

– Вообще-то, я как раз ухожу.

Но Кенан все еще смотрел не на меня, а на Эмира. Будто пытался понять, что скрывается за этим предложением. Затем тоже улыбнулся:

– Вообще, чашка кофе будет к месту.

И снова этот взгляд! Я уже устала мотать головой между ними, точно следила за пинг-понговым мячиком. Закатив глаза, я выпрямилась. Пора было взять ситуацию под контроль.

Сначала я повернулась к Эмиру:

– Во-первых, у тебя в доме нет кофе, которым можно кого-то угощать.

Затем к Кенану:

– Во-вторых, ты не любишь кофе, ты предпочитаешь чай.

После чего я встала между ними и ткнула пальцем в воздух:

– И в-третьих, мне правда нужно идти. Если хотите потусоваться без меня и погадать друг другу на кофейной гуще – желаю приятного времяпрепровождения.

Я быстро проскользнула между ними и направилась к выходу из сада. Через пару секунд за спиной раздались быстрые шаги, и я невольно улыбнулась, чувствуя, что одержала маленькую победу. А затем услышала, как Кенан зовет меня по имени. Я обернулась. Когда он остановился рядом, тот факт, что он запыхался, заставил меня еще шире улыбнуться:

– Что, кофейная гуща не прельщает?

Кенан громко рассмеялся. Мы неспешно зашагали к его машине. По дороге он не задал ни одного вопроса об Эмире, и это показалось мне странным. Нормально ли искать скрытый смысл в каждом его слове и жесте? Наверное, я действительно становлюсь параноиком.

Доехав до общежития, мы попрощались – тепло, но сдержанно. И, только когда машина Кенана скрылась из виду, я поняла, что так и не спросила, зачем он меня искал. Всю дорогу мы говорили о пустяках, но он так и не объяснил, зачем ему понадобилось добраться в поисках меня аж до дома Эмира.