Яблочный пирог и любовь - Сахра Зейнеп

А может, он просто хотел попасть туда?

Я снова покачала головой. Кажется, я действительно схожу с ума.

Войдя в общежитие и шагая по коридору, я издалека увидела приближающуюся хоббитшу Эзги. Давать людям обидные прозвища – не очень-то красиво, и я обычно такое не одобряю. Но эта полутораметровая девчонка говорила за моей спиной (а иногда и в лицо) такие гадости, что затея с этой кличкой – самой безобидной из возможных – казалась мне вполне обоснованной.

Я опустила голову, чтобы пройти мимо, но в последний момент все же окликнула ее. И да, окликнула по имени – без обзывательств. Я еще не опустилась до ее уровня. Она скривилась, будто услышав гадость, и я сглотнула, подавляя в себе ту мерзкую Сахру, которая так и рвалась наружу:

– Эзги, я хочу тебя кое о чем спросить.

Мне было трудно сохранять дружелюбный тон. Она повернулась ко мне, даже не пытаясь скрыть досаду, закатила глаза и скрестила руки на груди:

– Зря тратишь дыхание. Да, мисс Джульетта, вы правильно услышали – ваш драгоценный Ромео никого не трогал. Пару часов назад те самые девчонки, с которыми он якобы провел ночь, пришли и рассказали, как он вышвырнул их из своего дома.

Я нахмурилась. О чем это она?

– Кто? Я не понимаю.

Она громко вздохнула, демонстрируя раздражение:

– Эмир сегодня после обеда пришел и вежливо попросил их всем рассказать правду. С тех пор эти девушки ходят по комнатам и объясняют, как все было на самом деле. Так что твой Ромео – пока еще – не нюхал их роз.

Произнося «вежливо попросил» и «пока еще», она показала пальцами кавычки и выглядела при этом так нелепо, что я невольно улыбнулась – аж скулы свело.

Значит, вот куда он пропал сегодня. Хотя это и было мне приятно, я стерла улыбку с лица и, шагнув вперед, схватила Эзги за руку, не давая ей уйти. Она остановилась, сначала посмотрела на мою руку, потом на меня – будто взбешенная кошка, готовая в любой момент выпустить когти. Я проигнорировала ее взгляд и спокойно сказала:

– Вообще-то, я хотела спросить о другом.

Я убрала руку, и Эзги повернулась ко мне с любопытством.

– Я хотела поговорить о том человеке, который подходил к тебе и спрашивал про меня.

Она нахмурилась, будто припоминая:

– Ты про того высокого парня, с которым ты уехала на машине пару недель назад?

Я тут же кивнула, игнорируя ее язвительный тон.

– Да, именно о нем. Что конкретно он обо мне спрашивал?

Эзги пожала плечами:

– Ничего.

Я нахмурилась:

– Что значит «ничего»?

Она снова раздраженно вздохнула. Для болтуньи Эзги сегодня была подозрительно немногословна. Отчего-то сейчас вытягивать из нее информацию было сложнее, чем секреты у агента ЦРУ.

– Он вообще ничего о тебе не спрашивал.

– О чем же вы тогда говорили?

Она снова ответила равнодушно:

– Он спрашивал про Эмира.

Мои брови взлетели вверх. Меня охватила паника. Что она могла ему наговорить?

– Но ты же не сказала ему ничего, чего он не должен знать, верно?

Я произнесла это как предупреждение. За последние месяцы я поняла одну вещь: в университете все, словно сговорившись, не произносили ни слова об «Эдеме». Как будто дали клятву молчания. И сейчас я смотрела на сжатые губы Эзги, надеясь, что она не нарушила этот негласный обет.

– Нет, не сказала.

Я выдохнула с облегчением, но тут она продолжила:

– Не сказала, потому что он и так уже достаточно знал.

Я снова нахмурилась:

– Не понимаю.

Эзги фыркнула, будто ее терпение лопнуло:

– Мне не пришлось ничего говорить. Он спросил, где можно найти «Эдем». Сначала я сделала вид, что не понимаю, о чем речь, но потом он сказал, что он твой друг, но, так как он не учится здесь, Эмир запретил тебе давать ему «Эдем». Поэтому он решил добыть его сам. И хочет узнать у меня, где его берут.

Я проглотила слюну:

– И что ты ответила?

Она пожала плечами:

– Сказала, что только Эмир знает где.

Я быстро направилась к своей комнате, даже не заметив, поблагодарила ли Эзги за информацию.

Распахнув дверь с такой силой, что Су и Дамла вздрогнули за своими столами, я ворвалась внутрь. Увидев меня, девчонки сперва улыбнулись, но потом их лица исказились от испуга. Они наперебой спрашивали, что случилось, а я, швырнув сумку на кровать, пыталась расстегнуть молнию на платье и одновременно переваривала слова Эзги.

Наконец Дамла не выдержала и остановила меня, когда я уже сдирала с себя платье.

– Сахра, что происходит?

Я сглотнула:

– Кенан. Кажется, Кенан использовал меня.

Они смотрели на меня в полном непонимании. Я потрясла головой, пытаясь уложить мысли:

– Кенан работает в крупном издании. И – не знаю как, но он узнал про «Эдем»… Мне нужно предупредить Эмира!

Не давая им задать новые вопросы, я наспех накинула что-то и снова отправилась к дому Эмира.

В такси я начала обдумывать ситуацию. Я не понимала. Мы с Кенаном начали переписываться еще до того, как я поступила в университет. Как? Как такое может быть? Когда такси остановилось, я выскочила, подбежала к двери и яростно застучала в нее кулаком. Было такое ощущение, что, опоздай я хоть на секунду, полиция уже уведет Эмира в наручниках.

Наконец он с испуганным видом открыл дверь:

– Что случилось, Джульетта? Ты в порядке?

Я бросилась ему в объятия. Меня переполняло чувство вины. Кенан вошел в его жизнь из-за меня. Из-за меня он узнал секрет Эмира.

Не понимая причины моего порыва, он, не раздумывая, крепко прижал меня к себе.

– Прости. Прости… – Я сама не знаю, сколько раз повторила это.

В конце концов Эмир отстранился и посмотрел мне в лицо:

– Хоть теперь-то объяснишь, в чем дело?

Тревога в его лице только усилила мою вину.

– Кенан. Кенан узнал про «Эдем»! Он расспрашивал о тебе всех в универе. Должно быть, он все выяснил. Люди думали, что он мой друг, поэтому без опаски рассказывали. Прости, мне так жаль, Эмир! Я не могла и представить, что так выйдет.

Я ожидала, что его беспокойство сменится гневом, но вместо этого он улыбнулся и снова обнял меня. Ошеломленная, я отстранилась и заглянула ему в лицо:

– Ты… не злишься? Не боишься? Тебя это не беспокоит?

Его губы растянулись в улыбке. Указательным пальцем он коснулся кончика моего носа:

– Как только ты сказала мне, что он репортер, я поручил кое-кому его проверить. Как раз собирался к тебе.

Эмир протянул мне папку, которую я только сейчас заметила в его руке.

– Этот мотылек узнал все не вчера в университете, а месяцы назад. И, скорее всего, вчера он просто пытался заполнить пробелы.

Я потерла лоб:

– Не понимаю.

– Он уже давно, почти год, раскапывает информацию про «Эдем». И перепробовал все способы, чтобы до него добраться.

Стиснув зубы, я выдавила:

– Похоже, один из этих способов – я. – Я прошагала к дивану в гостиной, плюхнулась на него и в ярости замотала головой: – Но я не понимаю. Мы начали переписываться еще до того, как я поступила в вуз. Наша с тобой встреча была чистой случайностью – как же Кенан мог связаться со мной ради «Эдема»? Это бессмысленно, даже невозможно.

В поисках ответа мой взгляд переключился на папку в руке Эмира. Его губы сжались:

– Я и сам пока не знаю.

Я глубоко вздохнула и откинулась на спинку дивана, чувствуя себя полной дурой. Эмир подсел ко мне:

– Не переживай, Джульетта, у меня есть план!

Когда я посмотрела на него, он улыбался. Выпрямившись, я повернулась к нему:

– Это я втянула тебя в эту ситуацию, и, что бы ты ни задумал, я буду с тобой. Но у меня два условия!

Он кивнул с солдатской исполнительностью, даже не дослушав. Я воздела указательный палец:

– Первое: ты навсегда завяжешь с «Эдемом»!

Эмир посмотрел мне в глаза и без колебаний кивнул. Я улыбнулась и подняла второй палец с еще более строгим видом:

– Второе: ты немедленно поменяешь этот диван, Ханзаде!