Магия найденных вещей - Доусон Мэдди

С этим глупым керамическим гномом в руках он выглядит таким трогательным и беззащитным, что мне хочется подойти к нему и обнять его.

– А есть еще одна причина? Только не говори мне, что ты собираешься захватить наше издательство. Или разузнать наши профессиональные тайны и продать конкурентам.

Он смеется.

– Нет. На самом деле я пишу роман, – отвечает Адам, понизив голос, словно это какой-то постыдный секрет и он боится, что кто-то подслушает его откровение. Мне знакомо это ощущение. – А здесь сама атмосфера располагает к писательству. Не знаю, в чем дело, но мне нравится работать над книгой именно здесь.

Я киваю и почему-то вдруг говорю… Хотя непонятно, с чего бы, ведь я никому из коллег не рассказывала, что пишу роман. Так вот, говорю ему, что прихожу сюда по субботам по той же причине. Я сразу жалею о сказанном и с ужасом думаю, что сейчас он предложит почитать друг другу избранные отрывки из своих сочинений, или создать писательскую группу, или еще что-нибудь жуткое в этом роде, и поэтому мысленно вздыхаю с облегчением, когда у меня звонит мобильный. Это Джад.

Я делаю Адаму знак, что это важный звонок и мне надо ответить.

– Ну чего? – сразу спрашивает Джад. – Что сказала Талья?

– Что это хорошее дело, – отвечаю я и, улыбнувшись Адаму на прощание, иду к себе в кабинет. – Сказала, что ты будешь верным как золотистый ретривер.

– Я не уверен, что это самое приятное из всего, что обо мне говорили, – задумчиво произносит Джад. – Но, как я понимаю, это значит, что ты согласна? Значит, мы затеваем нашу авантюру?

– Джад, «затеваем авантюру» – не совсем те слова, которые хочет услышать женщина, когда ее зовут замуж. И к тому же у меня завтра свидание с пожарным, если ты помнишь.

– Конечно, помню. Получается, всего один героический пожарный отделяет нас от благополучного завершения дела.

– «Завершения дела»? Джад, это снова не те слова…

Он смеется.

– Ладно-ладно, как там говорят романтики? – Он придает голосу якобы соблазнительные нотки, хотя ничего соблазнительного в его голосе нет и в помине. – Погоди, сейчас соображу. Не томи меня, о прекрасная Фронси! Дай мне ответ. Твои глаза как озера расплавленной лавы…

– Перестань, – хихикаю я, хотя мне смешно. – Слушай, я сейчас на работе, но ближе к вечеру вернусь домой. Ты не хочешь зайти? Можем вместе поужинать. А потом, может быть…

– Я бы с радостью, но не могу, – отвечает он. – Вчера забыл сказать, что иду в поход в лес с ночевкой. С Шоном Джонсоном и его сыновьями. Кстати, мы уже выезжаем.

– Джад! Завтра вечером мы должны быть в гостях у Рассела и Сары!

– Мы завтра вернемся еще до обеда. Я думаю, Шон позвал меня, чтобы не оставаться наедине со своими двумя отпрысками. И чтобы я отгонял медведей, если потребуется.

– Ну ладно. Желаю повеселиться в походе. И постарайтесь, чтобы вас не съели медведи. Завтра увидимся.

– Ага, – кивает он. – А ты наслаждайся своим пожарным. Все, я побежал.

Наслаждайся своим пожарным. Наслаждайся своим пожарным?! Я сижу и пытаюсь осмыслить, что это значит. Неужели Джад действительно будет не против, если я встречу кого-то другого? Да, похоже на то. Он будет искренне рад за меня, если я встречу свою любовь и буду счастлива с кем-то другим. Он не собственник, не ревнивец, и – простите, конечно, – мне это не нравится.

Включаю компьютер; в почте – письмо от Дарлы. Насчет моей «любимой» проблемной авторши. Я работаю с Габорой Пирс-Антон, суперзвездным автором детской литературы, уже много лет, но теперь она написала оскорбительную и с политической, и с расовой точки зрения книгу, и мне предстоит с ней разбираться.

«Обсудим этот вопрос на совещании в понедельник, – написала мне Дарла. – Есть нехорошие новости насчет ее планов на книжный тур».

Замечательно. Обожаю плохие новости на совещаниях! И еще меня радует, что Дарла не сообщает мне их заранее, чтобы я могла морально подготовиться.

В дверях моего кабинета появляется Адам с рюкзаком за плечом.

– Я уже ухожу, – говорит он. – Увидимся в понедельник.

– Да, хорошего дня.

Он прощается, но не уходит. Стоит в дверях, улыбается.

– Слушай… а ты… Я случайно подслушал твой разговор по телефону, и, как я понял… ты выходишь замуж?

– Ну… я пока думаю. – Нервно смеюсь. – Мой друг детства считает, что мы с ним должны пожениться, потому что мы оба не молодеем… ха-ха… оба устали от неудачных знакомств и так и не встретили кого-то еще. – Я откидываю руку в сторону этаким беззаботным, небрежным жестом и ударяюсь ею о край металлического шкафчика с документами. Стараюсь не морщиться, хотя мне так больно, что из глаз вот-вот посыплются искры.

– Ясно, – кивнул Адам, поправляя рюкзак за плечом. – Это у вас вроде как дружеский договор? Если до определенного возраста вы не найдете кого-то еще, то женитесь друг на друге? Как в романтической комедии?

– Нет, у нас все не так. Просто вчера вечером он неожиданно сделал мне предложение. Ну, знаешь, как это бывает. Старое доброе «давай поженимся, потому что мы оба не встретили никого лучше».

Да что со мной происходит? Почему я так говорю? Как будто мне совершенно по барабану. Хотя я точно знаю, что, если бы Джад не пошел в свой поход, а провел этот вечер со мной и мы с ним занялись сексом… возможно, дело решилось бы сразу. Если бы оказалось, что мы с ним подходим друг другу в постели, скорее всего, я отменила бы встречу с пожарным.

– Ну тогда… – замялся Адам. – Э-э-э… поздравляю? Наверное?

– Это ты хорошо сформулировал: «Поздравляю. Наверное».

– И… э-э-э… удачи с твоим романом.

– И тебе тоже. И нам обоим, надеюсь, понятно, что мы не обсуждаем наши писательские амбиции при посторонних.

– Конечно.

Когда он уходит, я открываю файл со своим романом и перечитываю последнюю главу. Полный бред. Совершенно никчемный. Похрустев суставами пальцев, я кладу в сумку все нужные документы по нашей проблемной авторше, которая, подозреваю, скоро станет проклятием всей моей жизни, и возвращаюсь домой.

На следующий день я иду на свидание с пожарным. Уговариваю себя, что надо дать себе последний шанс найти настоящую любовь. Я даже тщательно собираюсь на эту встречу. Надеваю свою лучшую шелковую блузку темно-синего цвета и стильные черные брюки и вытягиваю волосы утюжком.

Я надеюсь, что он придет на свидание в пожарной форме, источая едва уловимый запах дыма и героизма. Что у него будут раскрасневшиеся, как бы слегка опаленные, щеки и добрые глаза. Он будет нежным, внимательным и заботливым. Буквально на днях он спас из пожара нескольких детей и стариков, но он окажется таким скромным, что мне придется буквально вытягивать из него всю историю. Он сразит меня наповал, и мне придется объяснять Джаду, что настоящая любовь все-таки существует и что я не смогу выйти за него замуж.

У меня в голове уже нарисовался целый сценарий нашей будущей совместной жизни: он спасает людей из огня, я бросаю работу и целыми днями пишу романы. И вот я вхожу в «Старбакс», где мы назначили встречу, и вижу его. Я узнаю его сразу. В отличие от всех остальных посетителей кофейни, он излучает спокойный, уверенный героизм. Народу здесь много, мне приходится протискиваться между столиками, чтобы подойти к нему, высокому, статному мужчине с темно-каштановыми волосами. Он читает первую полосу «Таймс» и выглядит так, словно готов в любой момент броситься в бой и спасти чью-то жизнь, если, например, кто-то подавится своим латте. Если за стойкой вдруг загорится капучинатор, тут есть кому потушить пламя.

Из анкеты на сайте я знаю, что его зовут Оливер Тенси, и, хотя он не в форме пожарного, все равно кажется, будто он только что переоделся в гражданское. Я сразу же задумываюсь, что мне, наверное, все-таки стоит сохранить свою девичью фамилию, потому что Фронси Тенси будет звучать совершенно нелепо.

Он видит меня, кладет газету на стол и поднимается навстречу. У него милая улыбка. Красивые карие глаза. Мужественный волевой подбородок. Джинсы. Джинсовая рубашка.