История Великого мятежа - "лорд Кларендой Эдуард Гайд"

Недовольный своим положением в лагере мятежных католиков, непостоянный граф перебрался на территорию, занятую протестантскими войсками, оттуда - в Англию, а затем и в Оксфорд, где находилась тогда его супруга и где его любезно принял король, еще не получивший известий о прежних связях Антрима с ирландскими бунтовщиками. Граф самоуверенно заявил,что он обладаете Ирландии огромным влиянием и, если ему предоставят необходимые полномочия, готов использовать свой авторитет во благо королю, дабы склонить ирландцев к миру -хотя сам король, слишком хорошо зная этого человека, не считал его способным справиться с подобной задачей. Действительно ли предки графа Антрима происходили из Шотландии, а предки маркиза Аргайла - из Ирландии, мы предоставляем решать людям, сведущим в генеалогии клана Макдоннелов, на главенство в котором оба претендовали; однако сам Антрим притязал на земли в Хайленде, пребывавшие тогда во владении Аргайла, большая часть его ирландских поместий находилась в Ольстере, его тамошние вассалы говорили на языке, близком языку шотландских горцев и, благодаря узости пролива, разделявшего Ирландию и Шотландию, постоянно с ними общались. Зная об этом, Монтроз загорелся идеей переправить ольстерских ирландцев в Шотландию, как ядро армии, которую он предполагал набрать, для осуществления своего давнего заветного плана, из шотландских горцев, известных своей преданностью королю и ненавистью к тирании Аргайла.Те и другие, будучи людьми крепкими, выносливыми и неприхотливыми, представляли собой великолепный боевой материал; созданное из них войско могло бы само обеспечить себя всем необходимым, и королю не пришлось бы думать, где взять для него оружие, деньги и провиант.

Монтроз познакомил со своим замыслом Антрима, и граф, чрезвычайно польщенный тем, что его считают особой достаточно влиятельной в Ирландии, чтобы оказать столь важную услугу королю, и в любой момент готовый пообещать все, что угодно, заверил Монтроза, что, получив необходимые полномочия, он наберет армию в Ольстере, перевезет ее в Шотландию, после чего к нему в Хайленде непременно присоединится весь клан Макдоннелов. О своей беседе с Антримом Монтроз рассказал лорду Дигби и попросил сообщить о ней королю. Кроме того, он изъявил готовность собрать своих соотечественников в Оксфорде, отправиться с ними в Шотландию и встретить в горах Антрима, который, по мнению Монтроза, вполне мог собрать и переправить через море самое меньшее две тысячи человек. Монтроз был убежден, что неожиданное выступление сторонников короля в Шотландии вынудит шотландскую армию спешно возвратиться на родину еще до начала кампании в Англии.

После личной беседы с обоими графами король решил оказать им всевозможную поддержку, иначе говоря, одобрить их план, ибо помочь Монтрозу и Антриму деньгами, оружием и амуницией он был просто не в состоянии. Однако на пути к осуществлению их замысла стояло важное препятствие - личная вражда между Антримом и лорд-лейтенантом маркизом Ормондом, который презирал графа как человека легкомысленного и непостоянного и едва ли принял бы всерьез его предложение. Сделать графа совершенно независимым от лорд-лейтенанта было невозможно, с другой стороны, любое ограничение полномочий не пришлось бы по вкусу Антриму. И хотя прибытие отряда из Ольстера принесло бы немалую пользу сторонникам короля в Шотландии и вдобавок уменьшило бы силы мятежников в Ирландии, даже самые близкие друзья Антрима, зная его неблагоразумие, не могли поручиться, что он не совершит каких-нибудь безрассудных поступков, которые, если он будет действовать от имени короля, бросят тень на Его Величество, чем не замедлят воспользоваться враги, давно обвиняющие короля в потворстве ирландским мятежникам.

Все эти затруднения дали ход интриге, которую, однако, долго не удавалось довести до успешного завершения. Дэниел О’Нил, проницательностью и умом превосходивший всех старых ирландцев, уже давно мечтал о должности постельничего Его Величества. Хорошо известный при дворе, где много лет подряд он проводил каждую зиму (летом отправляясь воевать в Нидерланды), богатый, ловкий, обходительный, тонко разбиравшийся в человеческих характерах и умевший располагать к себе, О’Нил был вхож в лучшие общества и пользовался отличной репутацией. С началом смуты в Шотландии он стал командиром кавалерийского эскадрона и показал себя храбрым и толковым офицером. И хотя от природы он был склонен к жизни роскошной и беззаботной, но, когда этого требовали его честь или личный интерес (о котором О’Нил никогда не забывал), он умел быть неутомимо деятельным.

Во время второй Шотландской войны он занимал в армии еще более высокий пост и пользовался доверием заклятых врагов графа Страффорда (против которого О’Нил имел предубеждение как ирландец), но когда Парламент повел себя слишком дерзко, перешел на сторону двора. Участники тогдашних интриг более всего заботились о себе, желая получить награду за риск, и королева то ли прямо пообещала, то ли внушила О’Нилу надежду на должность постельничего. Начало Гражданской войны застало О’Нила в Нидерландах, куда он бежал, переодевшись в женское платье, из Тауэра (Парламент обвинил его в государственной измене). О’Нил немедленно вернулся в Англию и поступил кавалерийским подполковником на службу к принцу Руперту. Принц, однако, упорно обходил его своими милостями, предпочитая повышать в звании офицеров, имевших, как полагал О’Нил, гораздо меньше заслуг. Надежды на должность постельничего, несмотря на ходатайства друзей и просьбы королевы,также не сбылись: король не мог простить О’Нилу его роль в деле Страффорда.

И вот теперь замысел Монтроза и Антрима - а посредником между ними и королем выступал в этом деле лорд Дигби, близкий друг О’Нила, - открыл для него новые возможности. Все знали, что О’Нил, благодаря родству, дружбе и давнему знакомству, обладает огромным влиянием на Антрима; и что, с другой стороны, О’Нила ценит и уважает маркиз Ормонд. Сославшись на эти обстоятельства, Дигби и предложил королю отправить в Ирландию вместе с Антримом О’Нила: последний, пользуясь своим безусловным авторитетом в глазах графа, удержит его от безрассудных поступков, уладит его ссору с Ормондом и заставит во всем повиноваться лорд-лейтенанту. Королю эта мысль понравилась, и тогда Дигби посоветовал Его Величеству лично поговорить на сей счет с О’Нилом, ведь он, Дигби, не уверенный в том, одобрит ли король его план, ничего пока О’Нилу не рассказывал.

Король призвал к себе О’Нила и спросил, что он думает о планах Антрима и Монтроза. О’Нил ответил, что граф Антрим и в самом деле обладает большим влиянием в Ирландии и способен собрать достаточное число стойких и храбрых солдат, однако осуществлению всего этого замысла могут помешать два важных препятствия - взаимная неприязнь между графом и лорд-лейтенантом, а также легкомыслие и тщеславие самого Антрима; о последнем обстоятельстве О’Нил говорил с неохотой, как бы превозмогая самого себя, ведь речь шла о человеке, за которого, уверял О’Нил, он готов был, не задумываясь, отдать собственную жизнь.

Удовлетворенный откровенностью собеседника, король сказал, что он и сам имел на сей счет серьезные опасения, но теперь знает, как можно все эти препятствия преодолеть - в Ирландию вместе с Антримом отправится О’Нил.Услыхав о подобном предложении, ловкий притворщик изобразил совершенное изумление и полнейшее замешательство. Он, разумеется, не посмеет ослушаться прямого приказа короля, но такое поручение, уверял О’Нил, станет для него великим несчастьем, ибо он не хочет покидать короля и ехать в Ирландию именно теперь, когда неминуемо приближается решающая битва в Англии, в которой он непременно желает принять личное участие. Король настаивал, утверждая, что от успеха этого предприятия зависит судьба его короны, О’Нил упрямился, ссылаясь на скромность своих способностей, несоразмерных столь трудной задаче, и в конце концов Его Величество велел О’Нилу поговорить с Дигби, который и сообщит ему о всех подробностях их плана.