История Великого мятежа - "лорд Кларендой Эдуард Гайд"

Во-вторых, королю предложили принять в расчет благоговение английского народа перед именем Парламента и особой прокламацией приказать всем покинувшим Вестминстер членам Палат явиться в Оксфорд-таким образом, он мог бы воспользоваться их помощью и советами и, ясно показав, сколь ничтожно число тех, кто продолжает заседать в Вестминстере, подорвать авторитет этого собрания в глазах народа.

После некоторых сомнений (король опасался, что, явившись в Оксфорд, члены Палат начнут переговоры о мире, которые не будут иметь успеха, а лишь помешают его военным приготовлениям) Его Величество согласился с мнением своего Тайного совета, одобрившего этот план, и велел издать соответствующую прокламацию. >

Нельзя сказать, чтобы король все это время ясно себе не представлял, сколь грозную опасность несут ему приращение сил и рост могущества его врагов, и не видел, что, не приняв надлежащих мер для обретения какой-то совершенно особой, соответствующей чрезвычайным обстоятельствам помощи, он окажется бессилен перед мощным потоком, который, в чем не могло быть уже никаких сомнений, непременно обрушится на него следующей весной. А потому, убедившись, что не в его власти уладить распри в Англии или предотвратить таковые в Шотландии, и с омерзением отвергая самую мысль об участии иностранных государств в приведении к покорности его подданных, он стал искать средств успокоить смуту в Ирландии, дабы, восстановив мир в одном из своих королевств, употребить затем его силы ради водворения порядка в прочих своих владениях. Король отлично знал, сколь щекотливую тему представляют собой эти самые ирландские дела и с какой готовностью поспешат многие выставить в ложном свете все, что он здесь скажет или предпримет, и потому решил действовать с осторожностью, через Тайный совет в Дублине, всего лучше осведомленный о положении дел на острове.

< Несколько ранее члены Совета и лорды-юстициарии переслали королю краткую петицию его взявшихся за оружие католических подданных, которые, заверив короля в своих верноподданнических чувствах и готовности покориться, просили его назначить нескольких лиц, дабы те выслушали и довели до его сведения их желания. По поручению короля с мирными предложениями католиков познакомился Ормонд, однако затем, обнаружив, что их действия противоречат сказанному в петиции, вновь выступил против них с войском и нанес им тяжелое поражение, после чего мятежники стали сговорчивее.

Между тем (хотя Тайный совет и лорды-юстициарии во всем строго следовали указаниям Парламента) дела в этом королевстве шли совсем скверно из-за недостатка в провианте, деньгах и боевых припасах, которые Палаты обязаны были присылать ирландским протестантам. Члены Совета непрестанно взывали о помощи; так, в своем послании к спикеру Палаты общин от 4 апреля они сообщали, что жестокий закон необходимости вынуждает их, ради сохранения армии, отнимать деньги у всех, кто их имеет, и реквизировать товары у купцов, обрекая несчастных на разорение; что столь крайними мерами (унизительными для чести и достоинства власти, представляемой ими в Ирландии) им удалось собрать провизию для солдат, которой, впрочем, едва ли хватит на один месяц; что у них не осталось и сотни бочек пороха; что им придется выслать в Англию тысячи ограбленных мятежниками англичан, которых здесь уже нечем кормить; и что без срочной помощи из Англии провиантом и амуницией ирландские протестанты долго не продержатся.

Копия этого письма была отправлена государственному секретарю Николасу для передачи Его Величеству, а с ней - копия письма офицеров армии лордам-юстициариям и Тайному совету, авторы которого, в ярких выражениях описав свои страшные бедствия, умоляли о срочной помощи, предупреждая, что если, при невозможности таковой, им будет отказано в покорнейшей просьбе об увольнении со службы, то они прибегнут к защите того исконного и первоначального закона, коему Господь подчинил всех людей - закона природы, повелевающего каждому человеку заботиться о сохранении своей жизни.

Короля глубоко тревожили подобные известия, он принимал близко к сердцу страдания своих протестантских подданных в Ирландии и страшился дальнейших успехов мятежных католиков, поощряемых и поддерживаемых из-за границы и потому все более дерзких - и, однако, по-прежнему воздерживался от вмешательства в ирландские дела, надеясь, что столь ясные представления произведут должное впечатление на английский Парламент. Наконец, отчаявшись получить помощь от Вестминстера, лорды-юстициарии и Тайный совет в Дублине направили 11 мая обращение непосредственно Его Величеству.

Еще раз описав свое несчастное положение и уведомив, что за последние шесть месяцев ими было получено от Парламента совершенно ничтожное количество пороха и провианта (в Дублин 5 мая пришло небольшое судно, загруженное едва ли на четверть), они изъявляли готовность и далее защищать честь и права Его Величества в Ирландии и карать изменников за пролитую ими невинную кровь - но теперь, не видя иного выхода, просили самого короля решить, что следует предпринять в этой крайности для спасения одного из его королевств от неминуемой гибели.

Поскольку всякому здравомыслящему человеку было ясно, что у короля нет денег, провианта, оружия и кораблей для успешной войны с восставшими католиками, а продолжение войны грозит разгромом и истреблением ирландских протестантов,то истолковать это послание можно было только в одном смысле: юстициарии и Совет в Дублине просят короля положить конец войне, вести которую он просто не в силах. Правда, утвержденный Его Величеством акт Парламента не позволял ему заключать мир с восставшими католиками без согласия Палат, однако король вправе был считать себя свободным от соответствующего обязательства, поскольку Палаты, незаконно употребляя средства, отпущенные на ирландскую экспедицию, для войны с королем в Англии, сами нарушили свой акт. Король оказался перед тяжелым выбором: либо, продолжая безнадежную борьбу, обречь ирландских протестантов на полное истребление и потерять все это королевство; либо, примирившись с католиками, спасти протестантов и сохранить Ирландию в зависимости от короны - но вызвать новый поток клеветы по своему адресу в Англии.

Прождав еще два месяца (в тщетной надежде, что Парламент наконец позаботится о судьбе несчастных ирландских протестантов), король в конце июля велел лордам-юстициариям предоставить маркизу Ормонду полномочия для ведения переговоров с мятежниками и заключения с ними перемирия на тех условиях, которые маркиз сочтет разумными. Речь шла именно о перемирии, а потому король, строго говоря, не нарушал вышеупомянутый акт (условия которого, по мнению многих, сами Палаты уже давно перестали соблюдать).

Соответственно, маркиз Ормонд вступил в переговоры с комиссарами, назначенными Советом в Килкенни, коему подчинялись католики; статьи заключенного им перемирия (сроком на один год, начиная с 15 сентября), предусматривавшие среди прочего уплату мятежниками королю 30 800 фунтов, были рассмотрены и утверждены лордами-юстициариями и Тайным советом в Дублине и одобрены всеми старшими офицерами.

Как только о перемирии стало известно в Англии, Парламент решительно его осудил, не остановившись перед клеветническими измышлениями по адресу короля. Мятежники, - уверяли народ вожди Палат, находились при последнем издыхании; мучимые голодом, они пожирали друг друга, словно каннибалы, и уже в самом скором времени были бы окончательно разгромлены - если бы паписты при дворе не убедили короля заключить с ними перемирие. Подобным наветам верило не только простонародье, но и, как не единожды с изумлением убеждался я сам, люди совершенно иного склада, ведь тогда всюду искали религиозные мотивы, а любые действия папистов объясняли католическим рвением королевы и ее влиянием на короля.

Ясное понятие о состоянии Ирландии к моменту заключения перемирия и о причинах, заставивших Его Величество пойти на этот шаг, дают нам следующие два документа.