Мы с жёнушкой сидели за столом будущего управляющего “Народного Герольда” — компании, которая в скором времени с широкого размаха зайдёт на новую арену столицы: медийную. Она проверяла окончательный вариант первого выпуска, а я помогал Готфриду с кое-какими расчётами по неорганической алхимии.
Ну ещё ожидали Грейвуда, который, по моему личному заказу, и предоставил печатные станки для начала нашего дела. Работал над проектом в остаточном порядке от своих основных едва и не год, но результат того стоит. Тем более, что спешить тогда было некуда: едва ли мы смогли утилизировать изобретение так, как сейчас.
— Лир, как насчёт вернуться к теме детей? — подал голос, пока девушка увлечённо вчитывалась в предоставленную документацию.
Она застыла как сидела, ме-е-дленно подняв ошарашенный взгляд ярко-голубых глаз на меня. Столь же плавно, будто боясь резким звуком нарушить тишину, опустила перьевую ручку на стол, открыла рот, лишь чтобы вновь закрыть его.
И лишь спустя полминуты глубочайших размышлений, пробившихся на лицо в виде греющей душу обеспокоенности за меня, Лира пересилила себя, произнеся короткое:
— Всегда готова, Хейст, все документы по новому делу, для запуска которого всё уже было готово, были отложены и временно забыты, — Но ты же сам… Ты же говорил, что рано. Что мы слишком заняты. Что сначала — твои исследования…
— Ли, я же вижу, насколько тебя подавляет отсутствие у нашей пары детей, — хмыкнул, одарив её понимающей улыбкой, — Наверняка подружки уже доконали вопросами, да ещё и думаешь, что скоро слухи поползут.
И ведь действительно, я знал какого ей, поэтому, можно сказать, сразу прошёлся по главным рациональным причинам для заведения детей. Но вот нерациональные, эмоциональные…
Я уже проходил через это, я остыл по отношению к детям, но вот Лира — молода, и дальше держать её в подвешенном состоянии, учитывая вполне природное желание — банально жестоко.
— Не то, чтобы… — подтверждая мои мысли, Ли отвела взгляд, скрыв руки под столом, — А что насчёт твоего проекта долголетия..?
И всё же, года идут, а она такая же, хех.
— Я уже начал работу над этим, — ободряюще улыбаясь, я встал с места, плавно подойдя к ней, — За пятнадцать лет, пока наш первенец повзрослеет, я с Фрирен смогу добиться хотя бы первичной версии необходимых зелий и ритуалов. Тут вопрос другой, — положив руку ей на волосы, слегка пригладил те, — Ты хочешь, чтобы у нас были дети?
— Да, — твёрдо ответила она, взяв себя под контроль. Только щёчки и подрумянились.
— Тогда решено, — кивнул, оставив поцелуй ей на макушке. И прекрасно ощущая искренность в её голосе и ауре.
В кабинете повисла лёгкая тишина, нарушенная лишь моей посадкой обратно в кресло. Лира ещё не пришла в себя, я же чувствовал странное спокойствие.
Лишь когда я, хмыкнув, открыл свои бумаги, отрывая взгляд с её задумчивого, но довольного лица, Ли подняла глаза на меня. Провела пальцами по кромке стола, сделала глубокий вдох, и всё-таки спросила:
— Но… почему именно сейчас?
Я ухмыльнулся, чуть наклонился вперёд, и, нарочно сдерживая смешок, ответил:
— Ради кремовых пирогов, мой пирожок.
Ну как я мог без такой шутки!? Тем более, что нужно выбить её в более активное состояние, не так ли?
Лира моргнула, потратила под пять секунд для осознания сказанного, прежде чем выдать глубокомысленное:
— Чего?..
Не зря вновь вспоминал предыдущую жизнь. Даже Лира, привычная к моим выкрутасам и лёгкой по жизни нрава всё ещё не могла полностью познать различие между мышлением человека из 21-го века и местными.
А я уже кивнул в сторону двери:
— А конкретно сейчас — потому что Грейвуд вот-вот войдёт, и я больше никогда не смогу поднять этот разговор в подходящей обстановке без того, чтобы ты вспомнила этот момент.
Лира уставилась на меня с таким выражением, что я едва удержался от смеха. Её всё одновременно то ли возмутило, то ли тронуло до глубины души — но глаза у неё всё же посветлели в выражаемом настроении.
Фыркнув, Ли просто покачала головой:
— Тьфу на тебя, Хейс…
Я же мысленно отметил для себя, что решение было не только ради улыбки жены и пирогов.
Во-первых, всё наконец стало устойчивым: шахта в Трене приносит стабильный доход, уходящий на Северное плато, новые проекты в Столице раскручены, СКС работает, а главное, производства алхимии, алкоголя и одежды — монолитны и почти полностью переданы в руки компетентных управляющих, в помощниках которых набираются опыта выпускники наших детских домов.
Мы больше не живём в режиме "каждый день может всё рухнуть".
Во-вторых, нынешнее время. Ветераны войны ещё держат равновесие, и это десятилетие станет самым спокойным, какое нам выпадет. Тем более, пока Химмель и Фрирен у нас под боком. Значит — именно сейчас лучшее окно, чтобы не растить детей под грохот новой войны.
В-третьих, Лира. Она молода, полна сил и желания. И если я ещё могу отложить свои алхимические опыты, то её надежду держать в подвешенном состоянии — значит обижать её. А я от неё получал только позитивное не для ответа негативом.
И, наконец, последнее — наследие. Всё, что мы строим, требует тех, кто продолжит после нас. Я слишком часто думаю о будущем мира, чтобы не подумать о будущем семьи. Ведь, признавая прямо, всё, что я сейчас делаю, активно строю — по факту для того, чтобы обеспечить меня-будущего влиянием и ресурсами для обеспечения всего необходимого моим научно-магическим проектам. Уж слишком часто в последнее время я отодвигаю в сторону магию, моё чудо детства, ставшее привычной обыденностью в нынешнем возрасте, отдавая предпочтение делам, хех, земным.
Если воспитать наследника или наследницу в адекватного человека и передать ему свои дела — я смогу, наконец-то, наслаждаться пенсией в сорок-пятьдесят в своём личном НИИ, окружённый древними фолиантами и гениальными магами, прямо при мне пишущими свои трактаты.
Эх, мечты-мечты… Но это уже думы тех времён, когда в мир объявится Зерие “Живой Гримуар”. До того глобальные политические течения будут совершенно иные.
И пока именно в этот момент за дверью послышались осторожные шаги.
— Вот и он, — шепнул я.
Лира тихо фыркнула, покачала головой и, уже пряча улыбку, вернулась к документам — но её щёки всё ещё были розовыми.
— Привет, ребята, — после короткого стука к нам с флегматичным выражением лица зашёл Грейвуд
— И тебе не хворать, дружище, — тёплой улыбкой встретил его уже я, сразу передавая ему экземпляр журнала, — Вот, держи, оценивай, на что твоё изобретение пошло.
Кивнув мне, а потом и Лире, он спокойно сел за оставленный ему стул, открыв журнал.
Стоит признать, что давно мы с ним не общались просто так, ни о чём, как это было в армии. Просто повзрослели, наверное. Он пошёл своим путём, углубившись в несколько закрытое и довольно небольшое общество големоводов Гильдии, а я — своим. Только рабочая связь на основе старой дружбы осталась столь же твёрдой.
