Bloodborne: Песочный человек (СИ) - "Лемор"

Сны ведь редко бывают осмысленными, не так ли?

— О Боги… — прошептал старый охотник, переведя взгляд на самый обычный цветок.

Самый обычный цветок у самого обычного паба, что принадлежал самому обычному хозяину.

Определённо, ему нужно было пойти и поспать.

* * *

За что я себя мог похвалить без лишней скромности, так это за умение держать хорошую мину при плохой игре. Ладно, возможно, не совсем плохой, ведь добиться своего, в общем и целом, получилось, но…

— Морфей меня усыпи, я чуть не сдох…

Любая атмосфера таинственности и загадочности вокруг меня развеялась, словно её и не было. Тело повалилось на стойку, со лба ручьем стекал пот; сам я, готов поспорить, сейчас был бледнее мела.

Ещё одна капля песочной крови, растворившаяся в кружке эля, и последующий разговор с постоянным мягким, аккуратным воздействием дались мне намного тяжелее, чем я думал.

И всё же, настроение было замечательным.

— Ты приятно меня удивил, старик, — задумчиво уставился на бутылек с кровью я.

На протяжении всего разговора меня не покидало ощущение, будто я разговариваю с огромным, истощённым, жаждущим смерти чудовищем, просто не желавшим как-то реагировать на мои детские трюки.

Мол, магичеством занимаешься? Ой, делай что хочешь, мне уже плевать!

Сокрытая в людях сила удивляла. Игра лишь примерно давала понять, что охотники могли задать жару (с огнемётом — буквально), но одно дело иметь общее абстрактное представление, и совсем другое — почувствовать это на своей песочной… с недавних пор — шкуре.

— В будущем нужно быть осторожнее… — с трудом выпрямился я.

И особенно — с теми, на кого обращают космический взор Великие.

Хотелось поскорее закрыть паб и самому пойти отдохнуть, но сегодня даже во сне рабочий день не заканчивался, так что расслабляться было пока рановато.

Чуть передохнув, не стал ещё больше откладывать важный ритуал и пошёл поливать несчастный цветок.

Я в растениях разбирался не лучшим образом, но память Артура услужливо дала мне избыточную информацию о новом друге. Белая аквилегия неплохо смотрелась рядом с пабом, но, честно говоря, немного одиноко.

— Твои друзья уже не с нами? — хмыкнул я. — Ничего, дружище, со мной тебе скучно не будет.

Цветок мне закономерно отвечать не стал.

Какая жалость.

Остаток дня прошёл лениво. Я не смог найти в себе сил отправиться на прогулку, потратив время на небольшой отдых, читая найденную в закромах паба литературу. Её было не так много, всё же, Сэндов нельзя было назвать состоятельными людьми (особенно в последние годы), но и совсем бедняками они ещё не были. Словом, развлечь себя чем было. На ужин приготовил себе яйца, чуть не съев их вместе с рукой.

Разговор со стариком дал мне немало пищи для размышлений.

И не только пищи.

Когда улица погрузилась во тьму, я открыл бутылек с кровью, с нескрываемым удовольствием махом его осушив, закрывая глаза.

Людям могли понадобиться часы на то, чтобы уснуть, но ко мне это не имело никакого отношения. Стоило телу лишь занять удобную позу и закрыть глаза, как моя сущность погрузилась вглубь мира снов.

И не куда попало, а в одно из самых важных и ценных новых приобретений: в личный сон.

Духам снов никогда не снились свои сны. Мы лишь гости чужих сновидений. Безмозглые собратья даже не осознавали, насколько ограниченными мы были.

К счастью, с обретением тела эта проблема была для меня в прошлом.

И, смею надеяться, в прошлом и останется.

Я открыл глаза, с немалым удовольствием осознав себя в пабе. Или, правильнее сказать, его отражении во сне: внутри паб был заметно больше, чем в реальности. Всё было более ухоженным и современным, словно здесь провели капитальный ремонт, и даже масляные лампы были заменены на современные, отдавая мягким, тёплым оранжевым светом.

Моё восприятие наложилось на восприятие Артура, породив нечто крайне занимательное.

— Тебе здесь нравится, дорогуша?

Сидящая за столиком леди Мария чуть недовольно повернула на меня голову. Уже думая вновь что-то недовольно пробухтеть-пробурчать, она, над чем-то задумавшись, печально вздохнула, опустив голову. Видимо, передумала.

Её воротник всё ещё был окровавлен, кожа девушки была неестественно бледной и даже свет в глазах погас, лучше всего указывая на её состояние.

Леди Мария была мертва, более чем прекрасно это осознавая.

— Зачем ты… спас меня, добрый Песочный человек?

Моя форма рассыпалась, собравшись перед девушкой. Сев напротив красавицы, я улыбнулся.

Конечно, мне было тяжело объяснить истинную причину, но никто и не заставлял меня говорить правду полностью.

— Ты смогла пробудить во мне давно забытые яркие чувства, леди Мария. Я не мог тебя бросить.

Я не стал говорить голосом Песочного человека, заговорив голосом Артура.

Леди удивлённо распахнула глаза.

— Неужели… это единственная причина?

— Не единственная, — серьёзно заявил я. — Ещё мне хотелось утереть нос той страшной твари. Как мы её, а?

От неожиданной шутки глаза девушки стали напоминать два блюдца. На миг она застыла, вспоминая произошедшее, после чего по пабу раздался тихий, но вместе с тем — удивительно искренний смех.

Пусть немного, но в мёртвых глазах девушки вновь загорелся свет жизни.

— Ты не перестаешь меня удивлять… — покачала головой леди Мария, вновь над чем-то задумавшись. — Я… нужна тебе для чего-то?

Её вопрос был немного внезапным, но вполне ожидаемым. У неё было достаточно времени, чтобы более или менее осмыслить своё положение и с моего разрешения понаблюдать за тем, что я делал в яви. Не заставлять же её скучать здесь, не так ли?

Она не сомневалась, что у меня были какие-то планы.

— Начнём с того, что я в любом случае не могу отпустить тебя, — развёл я руки. — Пока сон и явь вновь не будут сопряжены — здесь ты будешь в безопасности, дитя Великого не должно тебя почувствовать. Но стоит твоей душе покинуть этот сон, как оно тут же учует свою жертву. Я не хочу, чтобы мои труды пошли насмарку.

Как можно понять из моей оговорки, когда сон и явь вновь сольются, то недовольное дитятко сможет попробовать вновь нас отыскать. К тому моменту нужно будет уже быть готовым.

Кажется, леди Мария тоже это поняла, почувствовав ещё большую вину.

— Я не заслуживаю подобной опеки, добрый Песочный человек, — негромко произнесла леди. — Я… я совершила слишком много ужасных вещей…

Я закатил глаза, посыпавшись песком, принявшись деловито кружить вокруг удивлённой девушки.

— Дорогуша, — вернулись привычные песочные нотки моему голосу, — тебе не кажется, что вместо того, чтобы винить себя в чём-то, лучше смотреть в будущее и думать над тем, как исправить ситуацию?

Не давая леди Марии даже открыть рот, я продолжил:

— Наверное, думаешь, что уже не можешь помочь тем, кто пострадал?

Я деловито приподнял песочные брови.

— Что же, ты права.

Леди Мария, совсем как маленькая девочка, едва не шмыгнула носом.

— Но! — приподнял я песочный палец, что, впрочем, практически мгновенно рассыпался. — Что мешает тебе помочь другим? Умереть всегда проще, чем взять себя в руки и начать что-то делать!

— Я…

— Знаешь, — напрочь проигнорировал шепот леди я. — Я ведь тоже не всегда отдавал золотом.

Мой голос наполнился драматизмом, преувеличенной печалью.

Охотница удивлённо приоткрыла рот, уставившись на мою отдававшую золотом морду.

Я деловито покивал.

— У меня самого была бурная молодость, красавица. В худшие годы мой песок успел почернеть настолько, что напоминал сажу.

Я поморщился, не слишком желая вспоминать этот период песочного существования.

— П-почему?

По любопытному взгляду девушки я определённо мог сказать, что смог её, как минимум, заинтересовать и отвлечь.

— Как людям нужна энергия для жизни, так и духам, — со знанием дела произнёс я. — Только, в отличие от людей, мы питаемся не олениной с ягодным соусом…