И рассказал им Герт, как и зачем обосновались здесь их предки. Объяснил, что все они, в сущности, воины, и не просто живут тут, а держат в осаде крепость. А старик, в этой крепости обитающий — не просто чудак, выживший из ума, а их давний исконный враг. Загомонили жители, обрадовались — так вот, чего не хватало им в жизни-то! Вот он кто, их обидчик и оскорбитель, корень всех зол! Вот она — возможность покрыть себя славой и войти в историю!
На бой все вместе собрались, даже дети — разве откажешь соплякам в таком развлечении? Оружие ржавое из чуланов повытаскивали, кому не хватило — нового наковали. А как вооружились, сразу и не узнать — сильные стали, подтянутые, блестящие! Одно слово — воины, а не крестьяне какие-нибудь. Все женщины на шеях виснут, а потом и сами распалились, дреколье похватали, Бурдеса проклятого по-своему, по-бабьи поносят и на расправу требуют. Взяли сыновья и внуки Герта под руки, и огромное войско на приступ двинулось.
А Бурдес в это время часовым на башне стоял — больше-то ведь некому. Увидел атаку начавшуюся и, кряхтя, еле-еле ногами перебирая, начал спускаться вниз. Осаждающие до стен дошли, лестницы приставили и полезли. Кричат, пихаются — всем интересно. С шуточками баб подсаживают, за ляжки пощипывая. Забрались на стены, Герта кое-как втащили и возопили в честь желанной победы. А когда принялись старое линялое знамя на трофеи сдирать, Бурдес наконец-то добрел до пороховых погребов и взорвал крепость.
72. Высокая цель
— Я возьму штурмом и разрушу проклятый замок злого Тролля! — воскликнул могучий Хоттерн, отправляясь в поход с огромным войском. Гиблые леса поглотили воинов Хоттерна, болезни унесли одних, звери искалечили других, непогода доконала третьих. Лишь с небольшой дружиной дошел Хоттерн до стен замка.
— Я не смогу взять штурмом замок злого Тролля, но хотя бы истреблю его солдат! — выкрикнул отчаянный Хоттерн, бросаясь в атаку, Камнеметные машины и туча стрел встретили рыцарей Хоттерна, и не стало у него дружины.
— Я не смогу истребить солдат злого Тролля, но буду рубить их, пока хватит сил! Все же кому-то другому будет легче! — прорычал упрямый Хоттерн, направляя коня на самых сильных вражеских рыцарей. Камни сломали его оружие, а стрелы убили коня и ранили его самого.
— Я не смогу рубиться с войском злого Тролля, но я убью хотя бы одного его воина! — прохрипел обессилевший Хоттерн и с обломком меча побрел к ближайшему тщедушному солдатику. Но силы покидали его, и обломок меча он тоже выронил.
— Я не смогу убить даже одного воина. Но я искалечу его, все же кому-то другому будет легче, — прошептал израненный Хоттерн, с усилием делая шаг за шагом. Солдат бросил копье и пронзил Хоттерна. И последнее, что увидел он, упав на землю, был здоровенный паук, копошащийся в луже его крови.
— Ну хоть это я смогу сделать! — выдохнул умирающий Хоттерн и раздавил паука. Он уже не видел, как из сплетения паутинок вырвалась большая зеленая муха…
Вскоре злой Тролль и весь гарнизон его замка вымерли от жестокой дизентерии.
73. Статуя
Одна девушка мечтала о большой любви, сильной, чистой и благородной — такой, о которой обычно рассказывают книги. Но в обыденности ей встречались лишь гораздо более слабые образцы этого чувства, и девушку охватил страх, что она так и состарится, не встретив своего избранника. Тогда она обратилась к колдунье — нельзя ли ей как-то сохранить молодость и красоту до того момента, как она отыщет настоящую любовь. Колдунья долго думала, чесала в голове и копалась в старых заплесневелых фолиантах. Наконец, она пришла к выводу, что это возможно — нужно лишь превратить девушку в статую. А заклинание настроить на определенную силу любви, как только у какого-нибудь человека, увидевшего статую, чувства превысят заданную величину, колдовство спадет, и она вновь оживет.
Самоотверженная девушка согласилась с ее планом, купила кусок мрамора под пьедестал и долго репетировала перед зеркалом, в какой позе она будет лучше выглядеть и сможет пробудить в зрителях настоящую любовь. А в ночь, когда звезды на небосклоне заняли подходящее положение, был совершен необходимый ритуал. Девушка разделась, прихорошилась напоследок, встала на пьедестале в виде античной богини и замерла. А колдунья намазала ее своими зельями и прочла заклинания. Волшебство вполне удалось, и через пару минут живое тело превратилось в мрамор.
Но дальше ей не повезло. Сначала прекрасная статуя попала в частную коллекцию старого извращенца, коллекционирующего эротические произведения искусства. Потом при ремонте дома его наследниками попала в подвал и надолго была там забыта. Потом, проданная с молотка, пылилась в запасниках музея. И наконец, как подделку под антик — неизвестного автора и не имеющую никакой древности, а значит и особой ценности, ее установили в городском парке. А мальчишки-хулиганы отбили ей руки и на интимных местах выцарапали весьма откровенные пояснительные надписи. Так что теперь она уже вряд ли способна вызвать у кого-либо требуемые чувства. Хотя с ее запросами, может, оно и лучше оставаться статуей при нынешнем понимании любви?
74. Философия
Как-то раз на перекрестке дорог повстречались два философа, идущие из разных городов. По костюму одного было видно, что его закидывали тухлыми помидорами, а по синякам другого — что его угощали камнями. Когда они присели отдохнуть и разговорились, первый философ, оглядев коллегу, глубокомысленно изрек:
— Да, на слова истины люди реагируют по-разному. Иногда они говорят спасибо и улыбаются. Хотя чаще — глядят недоуменно.
— Это не страшно, — рассудил второй. — Даже на великих мыслителей часто глядели недоуменно.
— Мне приходилось видеть, как люди на глазах становились лучше и добрее, — мечтательно продолжал первый. — И того, кто научил их этому, забрасывали цветами!.. — покосившись на свой костюм и синяки собеседника, он поправился. — Хотя чаще все-таки тухлыми помидорами и камнями.
— Но ведь и это не страшно! — воодушевленно подхватил второй. — Даже великих мыслителей часто закидывали тухлыми помидорами и камнями.
Потом они переглянулись и дружно вздохнули:
— Только вот жаль, что когда их закидывают помидорами и камнями, великие мыслители еще не знают, что они — великие. Ведь не одних великих закидывают…
75. Череп
Десять лет воевали между собой короли Рихард и Огден. Удача клонила знамена то в одну, то в другую сторону. То Огден громил Рихарда, то Рихард, переформировав армию, заставлял отступать Огдена. Но однажды счастье отвернулось от Огдена совсем. Измена довершила то, чего не смогли сделать мечи противника. Его преемник, вступив на трон, обратился к Рихарду с предложением мира, а в подтверждение дружеских намерений прислал ему чашу, сделанную из черепа Огдена.
В тот день король Рихард впервые за долгие годы слонялся по замку без дела, и впервые с начала войны напился допьяна. Он заперся один, поставив на столе присланную чашу и сказал ей:
— Ты был достойным противником, Огден! Не так, ой не так мне хотелось бы с тобой встретиться… Но ты умер, так и не побежденный, пусть хоть это служит тебе утешением. Пожалуй, ты был единственным достойным моим противником. Но тебя убили, а я остался. И не знаю, что же теперь, без тебя, делать мне? Давай же выпьем с тобой, Огден. За тебя, которого я так и не смог одолеть! — Рихард налил череп вином и чокнулся с ним простым солдатским стаканом.
76. Рабы
Вальтер, молодой раб, сын раба, внук раба и правнук раба, бежал. Его поймали рабы, высланные в погоню старшиной рабов, избили и приволокли в рабский поселок. Тут же возмущенная толпа рабов окружила его. Отец, поседевший от горя, рыдал:
— О, позор! Как же ты смог на такое решиться, сын? Ты опозорил не только меня, перешедшего нашему господину по наследству, не только свою мать, купленную за большие деньги, ты опозорил весь наш честный рабский род, веками, по крупицам создававший безупречную рабскую репутацию! Так будь же ты проклят, я отрекаюсь от тебя!
