Не сбудется - Каштанова Елена

– Почему ты молчала? Почему мне сразу не сказала? – мягко спросила Марина, когда Маша умолкла.

– Сложно сказать… Сначала было непонятно, что все зайдет так далеко. Потом казалось, что удастся как-то разрулить. Потом не хотелось ябедничать. Потом было уже глупо, поскольку к этому все привыкли и перестали обращать внимание. Да и вообще, я себя убедила, что не становлюсь хуже только от того, что кто-то меня считает плохой.

– В этом ты, конечно, права…

Марина в который уже раз поразилась Машиной способности раскладывать по полочкам человеческое поведение. У девочки несомненный талант в области психологии человека, и Марине как специалисту было приятно видеть в ней родственную душу. Маша так хорошо осознавала мотивы собственных поступков, как будто была не пятнадцатилетней девочкой, а опытным психотерапевтом. Если бы она так же хорошо решала проблемы, как их понимала, цены бы ей не было.

– А в чем не права?

– Ты же понимаешь, что это лишь защитная реакция, а не решение проблемы? Представь, что тебя кто-то бьет, а ты внушила себе, что тебе не больно. Синяки и переломы от этого не исчезнут.

– Это беспокоит Андрея больше, чем меня, – пожала плечами Маша. – Я научилась справляться, пусть это и защитная реакция. А он очень болезненно реагирует. А теперь еще Макс…

Марина усилием воли сохранила непроницаемое выражение лица. Неужели он уже успел ей признаться? Меньше месяца прошло с момента его появления. Хотя, возможно, девочка и его разложила по полочкам, и сама обо всем догадалась, она могла.

– А теперь еще и я. Мне не безразличны мои ученики. Мне важно, чтобы вы были если не счастливы, то хотя бы не несчастны. Чтобы находились в гармонии со своим окружением. Если что-то идет не так в одной части твоей жизни, это так или иначе скажется на всем остальном. Поэтому так важно решать проблемы вовремя, не запускать и не ждать, когда рассосется. Ты молодец, что сказала.

Маша немного поколебалась и призналась:

– Макс меня попросил.

"А не слишком ли быстро ты согласилась?" – с иронией подумала Марина. А вслух сказала:

– Ну… считай, что тебе повезло с новым одноклассником. Если бы не он, тебе бы пришлось терпеть еще два года.

– Что вы будете делать? – спросила Маша.

– Честно? Еще не знаю. Для начала поговорю с Александрой Ивановной. Нужно выслушать и ее версию тоже. С другой стороны, нужно будет разобраться с твоими уроками. Обязанность их учить еще никто не отменял, даже если тебе не нравится педагог. По результатам этих двух пунктов буду продумывать тактику своих действий.

– Второй пункт можете доверить мне. Я все выучу. У меня была причина, по которой я не успевала готовиться. Я не хочу вам ее называть, но я обещаю, что больше это не помешает. Я решила исправиться. Слишком много людей теперь в это втянуто. Я не переживу, если каждый будет участливо заглядывать в глаза и интересоваться здоровьем моей математики.

Марина облегченно перевела дух. Если Маша вернулась к своим привычным шуточкам, видимо, она приходит в норму.

– Значит, я могу на тебя рассчитывать? И мне не нужно привлекать какие-то дополнительные ресурсы для решения этой проблемы?

– Можете. Не нужно.

– Хорошо. Значит, одной проблемой меньше.

Глава 5. Потому что с ней не надо света

Максима обычно очень увлекали репетиции, но сегодня Васька-Бенволио был в ударе, и бедный Шекспир, поверженный его красноречием, отошел на второй план. Репетировали сцены под кодовым названием "Ромео и компания". Елена Сергеевна раздражалась и сердилась по каждому поводу. Одиннадцатиклассники Рубцов и Гайтуллин (соответственно Меркуцио и Тибальт) тоже периодически ржали над Васькиными шуточками, тем самым еще больше доставая Елену Сергеевну. В общем и целом выходила лажа. Опоздавший Разумовский попытался было обратиться к Леночке с каким-то вопросом, но на него испуганно зашипел Калинин.

– Тихо ты! Не буди в ней зверя!

– Почему? – ничего не понял Женька.

– Он не высыпается, – пояснил Васька, вызвав новый взрыв хохота у тех, кто его слушал уже давно.

Леночка махнула рукой и уселась на пол. Парням стало стыдно. Она замечательно умела сыграть роль обиженной девочки, которой срочно требуется мужское плечо. Ее воспитанники в этих случаях и не подозревали, что ими манипулируют.

– Лена Сергевна, мы уже все, – заверил Калинин.

– Мы больше не будем, – подтвердили на все лады остальные.

– Да нет, вы все правильно делаете, – вздохнула Леночка. – То есть настроение выбрано правильное. Что делают юноши, когда собираются вместе? Сквернословят и обсуждают баб. Разрешите своим персонажам делать то же самое. Только текст пусть будет шекспировский. И о распределении ролей между вами – вы двое подшучиваете над Ромео, подкалываете его, хотите его вывести из меланхолии. Ты – хочешь им доказать, что с тобой происходит нечто действительно важное. У тебя не получается, ты обижаешься, что тебе не верят, что твои чувства не принимают всерьез. Главный среди вас – Меркуцио, Олег, ты должен вести себя более уверенно, чем остальные, ты их направляешь, ты – заводила, они подчиняются твоему настроению. Ты – здравый смысл этой пьесы, который остальные персонажи по разным причинам растеряли. Как только ты появляешься на сцене, все остальные персонажи должны выглядеть бледно на твоем фоне.

– Даже Ромео?

– В первую очередь Ромео. Его роль – размазывать сопли по сцене, а твоя – выражать мысли и совершать поступки. В любой сцене, где присутствует Меркуцио, он – главный, понимаешь – в любой. Ты слышишь меня, Стрельцов? – обратилась она к Максиму, который во время этого проникновенного монолога засмотрелся на читавшую книгу Машу.

– Слышу, слышу. Только я все равно никак не могу повлиять на исполнение роли Меркуцио.

– Ну так повлияй на исполнение роли Ромео, – недовольно приказала Елена Сергеевна. – Как персонаж ты неосознанно ему подчиняешься, но как актер ты должен это осознавать, когда выходишь играть свою роль. В сценах с Меркуцио у тебя роль не главная, играй ведомого. А ты переигрываешь.

– Я понял.

– Хорошо… Рустем, уйди пока. Поехали, с приветствия в стихах.

Максим все чаще украдкой посматривал на расстроенное лицо Маши, его беспокоили горькие складочки у ее губ и блестящие глаза, когда она поднимала лицо от книги. Пару раз ему показалось, что она украдкой смахивала слезы. Он рассеяно механически повторял свой текст, а Елена Сергеевна была, как ни странно, довольна.

– Вот! – кричала она. – Запомни это состояние! Тебе до них нет дела, ты весь в своих мыслях!

И это было правдой. Маша вдруг встала и быстро ушла через дальнюю дверь зала. Максим, не понимая, что происходит, обернулся к Елене Сергеевне.

– Можно я выйду на минуточку? Пожалуйста, очень надо.

– Иди, – она пожала плечами. – Что с вами такое сегодня?

– А у него Джульетта сбежала еще до бала, – наябедничал Калинин. Парни заржали.

Но Максим не слушая их уже бежал по коридору, пытаясь сообразить, куда могла пойти Маша.

Максим нашел ее у аквариума. Она стояла спиной, как будто разглядывая его содержимое.

– Машка… – тихо позвал он. – Что с тобой?

Она обернулась, и он заметил остатки слез в ее глазах.

– Ничего, – улыбнулась она. – Это Куприн.

– Довел тебя до слез?

– Да. Что ты читал к завтрашнему семинару?

– "Поединок". Я его еще летом читал.

– А я – "Гранатовый браслет", – она протянула ему книгу. – Наверное, нужно было выбрать что-то другое. Потому что – как теперь с этим жить?

– Вау! – восхищенно сказал Максим, осторожно открывая потрепанный том с пожелтевшими листами. – Где ты взяла такую древность? – он даже понюхал книгу и принялся перелистывать страницы.

– Папа дал. Я все книги у него беру, у него хорошая библиотека.

– 64-й год… Тогда даже моих родителей еще не было…

– И моих не было. – Маша с интересом наблюдала за его реакцией на книгу. – Что тебя так поражает? Ты что, никогда не видел старых книг?