Общество самоубийц - Хэн Рэйчел

— Я на минуточку, — Кайто нажал на выключатель, открыл дверь, которой Лия не заметила — за ней виднелась скромная ванная комната, — и скрылся внутри.

Стало очень тихо, воздух словно замер в неподвижности. Лия снова осмотрелась, на этот раз повнимательнее. Да, квартира маленькая и полупустая, но не совсем уж необжитая. Кровать застелена, одеяло тщательно заправлено, подушка взбита. На кухонном столе в пустой бутылке из-под пива торчит пластиковый подсолнух. Интересно, отец сам его туда поставил? И пьет ли он вообще пиво? Кайто, которого она помнила с детства, вполне мог бы.

Лия встала из-за обеденного стола и подошла к письменному. Бумаги, которыми он был завален, в основном представляли собой счета за коммунальные услуги за последние шесть месяцев, выписанные на незнакомое имя — наверное, на хозяина квартиры. Лия принялась сортировать счета по дате — со своими она всегда так поступала — и складывать их стопкой. Закончив, она полюбовалась тем, как аккуратно теперь выровнены бумаги по сгибам, и внезапно заметила, что внизу, под всем этим, лежит конверт совершенно другого типа.

Он был маленький, размером с визитку, и отлично умещался на ладони. Его свежий нежно-голубой цвет почему-то напоминал о детстве. В городе такой цвет редко увидишь, разве что иногда ранним весенним утром. Несмотря на свои размеры, конверт казался тяжелым.

Лия оглянулась на дверь ванной — за ней все еще слышался шум текущей воды — и открыла незапечатанный конверт. Внутри оказалась карточка такого же голубого цвета, напечатанная на превосходном толстом картоне, который подошел бы для приглашений на свадьбу. Может, это и есть приглашение? Только карточка для такой цели была маловата, и на ней значились только дата, время и адрес. Дата — следующая суббота, адрес — где-то в богатой части Пятого округа. Лия обвела кончиком пальца текст, запомнила улицу и номер дома, потом вложила карточку обратно в конверт и засунула его под стопку счетов.

Когда отец вышел из ванной, она стояла у письменного стола, глядя в окно.

— Отличный вид, правда? Мне очень повезло, — Кайто улыбнулся.

Лия кивнула:

— Да, красиво.

У отца загорелись глаза:

— Слушай, у меня для тебя есть подарок!

У Лии мелькнула надежда, что подарок — это карточка, спрятанная под стопкой счетов. Может, все просто — например, отца пригласили на какую-то вечеринку, а он хочет взять ее с собой. Но он шагнул к кухонному уголку, открыл мини-холодильник, порылся в нем и что-то вытащил.

— Вот! Не так-то просто было его найти. Оказалось, закрыли не только киоск в Риверсайд-парке.

Отец протянул Лии трубочку мороженого в дешевой яркой обертке, влажную и холодную на ощупь. Конечно, мини-холодильник плохо держал температуру, и мороженое подтаяло. Лии стало ясно, что как только она разорвет обертку, оно начнет капать, а руки у нее станут сладкими и липкими.

— Спасибо.

Уставившись на трубочку, Лия задумалась: где отец ее взял? Она уже много лет не видела мороженого.

— Какие у тебя планы на следующую субботу? — спросила она. — Я подумала, может, встретимся опять. Можно у меня.

Она хотела, чтобы он вспомнил про приглашение на столе, чтобы улыбнулся и сказал: «Тут намечается вечеринка, я как раз надеялся, что ты сможешь пойти со мной».

Но что-то странное промелькнуло на лице Кайто, а взгляд стал непроницаемым. Он отвел глаза.

— В субботу не получится. Может, в воскресенье?

— Почему? — поинтересовалась Лия, стараясь сохранять легкомысленный тон. — Что ты такое делаешь в субботу?

— Да ничего особенного, — пробормотал отец, не уточняя. Взял со стола ее пустой стакан и начал ополаскивать. — Просто кое-какие дела накопились. В воскресенье удобнее.

Лия замолчала, обдумывая его ответ.

— Ну как, ты его есть-то собираешься? — поинтересовался отец.

Она все еще держала трубочку мороженого, пальцы у нее занемели от холода.

— Да, — сказала Лия, разрывая обертку.

Только когда холодная сладкая жидкость оказалась у нее во рту, Лия сообразила, что ест сахар — синтетический сахар, не фруктовый. А еще молочные продукты, консерванты, добавки и пищевые красители. Она подумала о том, сколько дней своего срока потеряет, съев это мороженое, и как подскочит у нее уровень инсулина после большой дозы сахара. Промелькнула у нее мысль и о том, что потом ей снова захочется сладкого, иначе говоря, может возникнуть потенциал для пагубной зависимости.

Но было слишком поздно — Лия успела съесть половину порции, и ей было невероятно вкусно. Она посмотрела, как мороженое тает у нее в руках и капает между пальцами, и жадно откусила еще. Лакомство было почти невыносимо приторное, такое сладкое, что от него сводило скулы, как от незрелого лимона. Или давно забытого секрета.

Домой Лия вернулась поздно — специально, чтобы не пришлось опять объясняться с Тоддом. Тот обычно ложился рано, иногда до заката, добиваясь оптимального соблюдения суточных ритмов. Когда Лия вошла в гостиную, она все еще думала про отца, про его крошечную квартирку и спартанский образ жизни, и потому, увидев, что Тодд сидит на диване в темноте, не сразу сообразила, насколько это странно.

— Привет, — сказала она. — Что это ты не спишь?

— Где ты была? — поинтересовался Тодд.

— На работе, — не задумываясь соврала Лия. Она скинула пальто и потянулась. — Ужасно устала. Почему ты не спишь?

— На работе, — повторил он. — А с какими клиентами ты сейчас работаешь? Я думал, Маски отозвали проект контракта.

Лия посмотрела на Тодда. С ним творилось что-то странное: он то и дело постукивал пяткой об пол, да к тому же еще и нервно подергивал коленом. Лия никогда такого за ним не замечала. На нее он не смотрел. Он смотрел в планшет.

— Что ты делаешь? — спросила Лия.

— Ты о чем? — Тодд опустил руку и встретился с ней взглядом.

— Почему ты смотришь в планшет?

— А, ну просто почту проверяю, знаешь, как это бывает.

Лия прищурилась.

— Нет, Тодд, я не знаю, как это бывает, ты уж мне расскажи, — сказала она спокойно.

— Говоришь, на работе была? — повторил он.

— Слушай, к чему ты ведешь?

Лия подумала — может, сказать ему правду? Сказать партнеру, с которым прожила двадцать лет, почему она стала уходить с работы пораньше и часами пропадать по выходным?

Тодд снова посмотрел в планшет.

— Я звонил тебе на работу, но ты не отвечала.

Нет, нельзя ему говорить.

— Я несколько раз звонил, и наконец ответила Натали.

Руки у Лии похолодели.

— Она сказала, что тебя там нет. Она сказала, что весь день тебя не видела.

Тодд печатал. Он говорил с ней и при этом что-то набирал на планшете.

— Что ты делаешь, Тодд?

— Это я должен тебя спросить, Лия, что ты делаешь. Где ты была?

Лия не смогла удержаться: она подошла к нему и выхватила планшет.

Он не протестовал, просто сложил руки на груди и поджал губы.

На экране было развернуто приложение, которого Лия никогда раньше не видела. Мрачноватый интерфейс, хотя шрифт четкий и современный. Тодд уже успел поставить геометку, и маленькая красная точка показывала на карте, где они сейчас находятся. В графе «настроение» мигал зеленый кружок. Приложение вело запись. В углу экрана светилось стилизованное сердечко.

— Что это? — пожелала знать Лия.

— У нас с Натали был долгий разговор про тебя. Мы беспокоимся, Лия.

Внутри у нее все закипело.

— Ах, Натали беспокоится. Ну конечно. Шанс побеспокоиться за меня — это как раз то, что ей нужно.

Тодд нахмурился:

— Боже, Лия, причем тут ваша… офисная конкуренция? Почему ты всегда предполагаешь…

— Почему я всегда предполагаю самое худшее? — Лия сунула планшет Тодда ему под нос. — Разумеется, не всегда, а то бы я так не удивилась, увидев, что мой собственный жених пытается загнать меня под Наблюдение на всю оставшуюся жизнь.

— Не надо так, Лия.

— Ах, извини, ну конечно, это я во всем виновата.