Новогодний детектив. (Не)выдуманные истории - Коллектив авторов

– Жарковато теперь в каютах будет, но потерпим. Я вот только одного не пойму: отчего в щитке мокро так? – Сергеич мазнул пальцем по переборке там, где крепился PLC.

Я пригляделся: действительно, на плате остались капли воды. На палубе тоже образовалась небольшая лужица. Я нагнулся и заметил рядом рассыпанные разноцветные крошки. Сразу же вспомнил слоеный торт, который кок приготовил специально к Новому году. Повар расстарался: семь слоев коржей, и все разного цвета.

– Что случилось?

Мы синхронно с Сергеичем повернулись к выходу. Старший механик Олег Анчупин тоже не спал.

– Дед, комп на кондишке сгорел. На борту новой платы нет, нужно заказать.

Анчупин, хотя и звался дедом, был лет на десять моложе меня – ему было слегка за тридцать. Чуть прищуренный взгляд черных глаз и нос с горбинкой выдавали в нем восточные корни.

– Ох, елки-моталки, снова с офисом общаться. Ромыч, сделай фотки – я их прям сейчас отошлю. Хорошо, что проснулся. А то мой цветочек завял бы. Ему же температура выше тридцати градусов противопоказана. Жалею, что не отправил его сразу после покупки в Сингапур. Но жена приедет туда только перед самой выставкой – побоялся, что за цветком не будет должного ухода.

– Сделаю, Олег, – заверил я деда. – А цветок в ЦПУ пока перенеси или в молочную камеру в рефке [9]. Там как раз градусов пятнадцать, для этого растения самое то. В ЦПУ теплее, но все-таки до тридцати далеко.

– Да, перенесу в рефку – там народу поменьше бродит, только повар с помощником, ну и старпом иногда заглядывает. Никого будить не буду – пусть спят работники ножа и сковородки, они такой стол забабахали, что нам сутки есть не переесть. А у меня мастер-ключ [10] имеется, сам кухню открою. И видеокамера пригодится – купил парочку для домашних нужд в Китае. Заодно и проверю, как работает – буду следить за цветочком.

Пока я ходил в ЦПУ за фотоаппаратом, на который мы обычно фотографировали серьезные рабочие моменты для офиса, электромеханик открутил отверткой нижнюю панель в щитке и напрямую, минуя компьютер, подсоединил вентиляторы. Я сфотографировал сгоревшую плату и поднялся в каюту Олега. Дед уже строчил на английском письмо в офис компании. Осталось только прикрепить сделанные мной фотографии.

Вернувшись к себе в каюту, разделся и полез в душ. Когда судно в ходу, температура в машине редко опускается ниже сорока градусов, не считая, конечно, ЦПУ – там есть свой кондиционер, который поддерживает комфортные условия не только для людей. Электроника нестабильно работает при повышенных температурах.

Уже в кровати я закрыл глаза, но сон не шел. Мысли о проклятых крошках и воде в щитке не давали уснуть. Если кто-то специально залил PLC, то зачем он это сделал?

В каюте уже поднялась температура. И, хотя затхлый воздух сменился более свежим, когда заработали вентиляторы, я чувствовал, что пот снова покрывает меня с головы до ног. В душ теперь придется бегать чаще.

В новогоднюю ночь все легли спать поздно, поэтому сегодня развод [11] машинной команды в ЦПУ начался позже обычного – в десять утра. По планам только у Толика Слепцова, нашего фиттера [12], была срочная работа по сварке на палубе. Сегодня официальный выходной, поэтому остальные могут продолжить отдых, если не случится серьезной поломки какого-то механизма, без которого наше судно будет не в состоянии двигаться. Неисправность кондиционера к такой поломке не относилась. Да и машинная команда ничем не смогла бы помочь. Без PLC кондиционер не заработает. Но все-таки я не спешил никого отпускать.

– Кое-что сгорело в кондишке. Сейчас только вентиляторы гонят воздух из-за борта. Так что придется потерпеть с недельку, пока в Сингапуре не получим запчасти.

Слепцов нервно разминал пальцами правой руки комок пластилина. К этой его привычке постоянно что-то крутить в руках все уже привыкли и перестали обращать на нее внимание. Сергей Ребров, полный тезка известного когда-то футболиста, дожевывал очередной бутерброд, запивая его свежезаваренным чаем, и о чем-то перешептывался с Бе-кой, машинным кадетом, молодым грузином, недавно закончившим морское училище. Бека смущенно поглядывал то на меня, то на Серегу, стараясь не пропустить ни слова из моей речи. Сергеич копался в сумочке, перебирая инструмент. И только третий механик Андрюха Бух-то, украинец по национальности и одессит по призванию, задумчиво смотрел в монитор компьютера, где продолжала гореть красным надпись о неисправности кондиционера.

– Сегодня официальный выходной, но Толику кое-что надо подварить на палубе, поэтому он до обеда будет занят. Остальные могут отдыхать. Но…

Я замолчал, окидывая всех взглядом. Слепцов замер, спрятав пластилин в карман, Сергеич перестал копаться в сумочке, моторист с кадетом синхронно повернули ко мне головы, Андрюха все так же смотрел в монитор.

– …но у меня к вам есть вопрос. Кто из вас вылил воду на компьютер кондиционера?

Андрюха наконец оторвал взгляд от монитора и недоуменно посмотрел на меня. Если он играл на публику, то делал это очень профессионально. Родители Бухто – заслуженные артисты Одесского театра музыкальной комедии – привили своему отпрыску любовь к театру, но не смогли задержать его на суше.

– Вот-таки здрасьте. Признаюсь сразу: это был-таки не я.

– Андрюх, давай без своих шуточек. Я серьезно. Кто-то залил PLC в кондиционерной.

– А PLC – это что и где? Я там вчера полы мыл, может, из ведра попало несколько капель на этот ваш, как его…

Вопрос задал кадет. Если честно, то я почти сразу вычеркнул его из списка подозреваемых в диверсии, а то, что это диверсия, я уже не сомневался.

– Не пол, а палуба. Учишь тебя, учишь, – пробубнил Ребров.

– Ну, если ты поднял ведро на уровень своей головы и плеснул в электрический щит, где находится компьютер, управляющий кондиционером, то тогда мы нашли диверсанта.

Мою шутку Бека воспринял серьезно – на его загорелом лице проступили белые пятна.

– Нет-нет, я никогда, я только пол, то есть палубу, – выпалил на одном выдохе кадет.

– Да успокойся ты, салага, никто тебя не обвиняет. Второй механик пошутил. Рома, точно диверсия? Может, случайно?

Вопрос Андрея заставил меня перебрать заново все факты.

– Точно. Есть улики. Они указывают кое на кого, вот я и жду, когда он признается.

– А палубные не могли подгадить? – спросил Сергеич.

– Не могли. Матросы, да и штурманы, форсунку от стартового клапана не отличат. Если бы кто из них, то залили бы водой весь щиток, а не только плату PLC.

– Логично. Значит, я подозреваемый номер один. Электрооборудование – мой бизнес.

– Возможно, только я уверен, что знающий электромеханик не мог сработать так топорно. Можно же было вывести комп из строя без воды, правда? Да и указывать на капли как-то слишком уж явно для диверсанта. Если, конечно, ты не хотел отвезти от себя подозрение. Так что полностью тебя исключать нельзя. Но я все-таки думаю, что виновен другой человек, и он находится сейчас здесь. То, что PLC управляют механизмами на судне, знали почти все из наших. Помните последнее собрание машинной команды, где я описывал принцип работы котельной установки? Судя по всему, только Бека ничего не понял, иначе не задал бы глупый вопрос о PLC.

– А дед? Чем не подозреваемый?

– Старший механик мог, конечно, испортить кондишку. Только ему это совсем не выгодно. Он десять тысяч баксов потратил на дорогущий цветок. Какая-то орхидея из горных районов Китая. Там температурный диапазон по уходу за растением колеблется от плюс пятнадцати до плюс двадцати пяти градусов. Я только что из каюты, там уже тридцать два. А поднимется еще выше. Неделю цветок в таких условиях не протянет. Хорошо, что у нас в камере рефки как раз нормальная температура для цветка – дед перенес орхидею туда. Еще и воду в тазике поставил, чтобы влажность поддерживать высокую. Поэтому, думаю, старшего механика можно исключить. Все знают, что его жена участвует в каком-то сингапурском цветочном конкурсе с нехилым денежным призом, где десять тысяч долларов – копейки. Этот цветок должен стать хитом ее коллекции.