На днях она написала Жаклин Кокран – легендарной летчице. Перечислила все свои навыки и попросила учесть ее кандидатуру, если вдруг появится шанс вступить в перегоночный корпус. Кокран была любезна: поблагодарила за письмо и сообщила, что внесла ее имя в список. Если война все-таки грянет – Джинни готова была служить. Но пока что мир под гавайским небом казался куда заманчивее.
– Кто-то сдрейфил! – крикнул Джек, и Джинни, обернувшись спиной к зловещей вывеске, бросилась обратно к друзьям.
* * *
Спустя некоторое время она возвращалась домой, держась под руку с Лилиноэ. Дом подруги, где Лили жила вместе с отцом, Калани, был как раз по пути, и Джинни радовалась, что рядом кто-то есть – вместо неугомонных сверчков и прочей тропической живности. В голове крутились мелодии, что звучали в кафе тем вечером, и шагать под них в приятной компании было особенно хорошо.
– Может, зайдешь на стаканчик чего-нибудь? – спросила Лили, когда они подошли к воротам. – Или тортика? Папа испек свой фирменный шоколадный. Клянусь, тебе понравится.
– Калани печет?! – изумилась Джинни.
– Еще как. Мама оставила нам тетрадь с рецептами, и папа печет все строго по установленному порядку. Мне кажется, это помогает ему не забыть ее.
Она грустно взглянула на их дом, и Джинни сжала ее руку.
– Обожаю шоколадные торты. Веди!
Лили смущенно улыбнулась, достала из кармана ключ.
– У нас все просто, – предупредила она. – Не знаю, привыкла ли ты к такому…
– По сравнению с тем, где я сейчас живу, это самый настоящий дворец.
И действительно – дом оказался простым, но невероятно уютным. Все в нем сверкало чистотой, а каждая деталь – от веселых штор до ваз с цветами – дышала заботой. Джинни провели на кухню, налили стакан молока и приподняли крышку с бамбуковой оплеткой: под ней оказался торт, от одного только вида которого потекли слюнки. Джинни с благодарностью опустилась на красиво состаренный временем деревянный стул.
– Какой у вас милый дом, Лили.
Та порозовела.
– Спасибо. Мы с папой тут вдвоем, сестры замуж повыходили. А мы все не решимся уехать отсюда.
Джинни вдруг выпрямилась.
– А у вас, случайно, нет свободной комнаты?
– Есть. Одна.
– А не думали ее сдавать?
– Нашу комнатку? Да кому она нужна…
– Мне, например.
Лили удивленно уставилась на нее:
– Тебе?! Да не понравится тебе у нас, Джинни. Это же… ну, конура!
– А можно я сама решу?
– Да ты не представляешь, во что ввязываешься! После той роскоши, к которой ты привыкла…
– Роскошь, Лили, – это когда тебе улыбаются, когда ты входишь в дом. Это место, где тебе уютно. Роскошь – это чувствовать себя дома.
Лили задумчиво ковыряла торт вилкой.
– С папой надо будет поговорить… но думаю, он не откажется. Только вот денег мы с тебя не возьмем – ты же наш друг.
И тут Джинни хитро улыбнулась:
– Хорошо, денег платить не буду. Я с вами рассчитаюсь… летными уроками!
Лили ахнула:
– Да ну тебя!
– Не «ну», а «да». Из тебя получится отличный пилот, ты ведь сама это знаешь!
Лили взвизгнула от восторга.
– Правда?! Ты не шутишь?! Честно-честно?
Джинни рассмеялась, пока Лили, не выпуская ее рук, уже кружила ее по кухне. В этот момент в кухню ввалился сонный Калани – в клетчатой фланелевой пижаме он выглядел еще более милым.
– А это что за дела? – спросил он, прищурившись.
– Папа, Джинни будет жить с нами! – воскликнула Лили, кружа подругу. – А в обмен она подарит мне крылья!
– Крылья? – переспросил Калани недоверчиво.
– Крылья самолета Piper Cub, папа! Она научит меня летать!
– Правда?.. – Калани выглядел так, будто вот-вот расплачется от счастья. Он повернулся к Джинни: – Мисс Мартин, моя дочь мечтает об этом много лет. Она с детства не пропускает ни одной летающей твари, постоянно читает про фей, драконов, всяких воздушных тварей. Ну она без ума от самолетов. Вы и правда ее научите?
Джинни подумала, что впервые слышит от Калани столько слов подряд. Она повернулась к нему с самой лучезарной улыбкой:
– С удовольствием, уважаемый Калани. Мы с Лили будем летать вместе.
Позже, вырвавшись из объятий радостных новых соседей, Джинни направилась в унылый дом, который уже завтра перестанет быть ее. Она поднималась на холм, ведущий к жилищу, и остановилась – посмотреть на ночной остров.
В Пёрл-Харборе мерцали огни больших красивых кораблей. За бухтой, в Вайкики, туристы расходились по домам, отелям и барам. Джинни потянулась – ноги ныли после танцев – и улыбнулась. Кажется, этот остров наконец становился ей настоящим домом.
Глава 8
Среда, 6 марта
– Слушаем вас!
Два механика вынырнули из-под турбореактивного двигателя, бодро отвесили Робин пятюню и снова нырнули обратно – мотор с шумом оживал. Робин улыбнулась: со статорами пришлось повозиться, но они справились. Она вышла из ангара с тихим чувством удовлетворения, пока не увидела, как солнце садится за хвост огромного аэробуса. Она опаздывала! Эшли ее убьет.
Впереди ждала третья подсказка. В последнем письме бабушка рассказывала о своих очаровательных друзьях на Оаху. Робин уже израсходовала весь отпуск, чтобы быть с бабушкой Джинни в ее последние дни, так что дополнительных выходных не светило. Она поспешила в кабинет, переобулась из офисных туфель в кроссовки – они хранились у нее в нижнем ящике стола.
Домой было быстрее добраться бегом, чем ждать автобус. Пусть и в рабочем комбинезоне – какая разница. Она выбежала из аэропорта и помчалась.
Через двадцать минут, запыхавшись, вся в поту, она вернулась домой. Лифт, конечно, не работал, и пришлось карабкаться по лестнице. Подойдя к двери, она замерла. Изнутри доносились голоса. Смех. И… да, это был звонкий смех Эшли – тот самый, как в детстве. А второй голос – мужской. Зак?!
Она распахнула дверь и застыла:
– Зак?
– О, привет, Робин! Ты в порядке?
– Робин, ты выглядишь так, словно кубарем каталась по кустам, – сладко протянула Эшли. Она была одета в бордовое платье в пол и выглядела стильно и привлекательно. Робин невольно почувствовала себя нелепо.
– Я бегом домой мчалась…
– В этом? – Зак указал на ее рабочий комбинезон. – На твоем месте я бы пересмотрел гардероб.
Робин едва не разрыдалась.
– Ну вообще-то я не по приколу в нем бежала. Просто опаздывала – не хотела тебя подводить…
Эшли снова хихикнула:
– Да брось! Я бы уж как-нибудь пережила. А мы тут с Заком мило поболтали. Он рассказал о клубе баскетболистов на колясках, который основал его друг. Интересная затея, правда?
– Дааа… поразительно, – процедила Робин сквозь зубы, не мигая.
– Так что не стоило торопиться, честное слово.
– Вижу, – отозвалась Робин с ледяной вежливостью. – Думала, тебе не терпится продолжить квест.
– Так и есть. Мы как раз им и занимались. Зак мне помогал.
Она протянула руку и игриво потрепала Зака по руке. Робин не отрывала глаз. Когда Эшли в последний раз хоть к кому-то прикасалась? Ревность кольнула неожиданно. С чего бы вдруг? Ведь сестра наконец оживает, выходит из своего панциря. Но… почему именно Зак? Ее Зак.
– Он не твой, – пробормотала она себе под нос.
– А?
– Да нет, ничего. Я… пойду воды налью. Извините, пожалуйста.
Она прошла на кухню, краем глаза заметив свое отражение в окне – потная, лохматая, в спецовке. Словно взъерошенный воробей. Очаровательно.
– Ро-обин! – крикнула Эшли. – Нас подсказка ждет!
– Уже бегу!
Но прежде чем она успела выйти, в дверном проеме появился Зак, и они столкнулись нос к носу.
– Ой, прости, – буркнула Робин.
– Не, это я виноват. Напугал тебя. – Он подхватил ее, чтобы та не потеряла равновесия, и Робин вдруг осознала, как близко его лицо. – Я вообще… нормально, что я зашел? Не хотел навязываться…
Забота в его голосе растопила ее.
