Я не знала, что меня так впечатлило. Количество женщин или сумма на подарки? Наверное, и то и другое.
Предательский румянец заливал лицо.
«Нет! Больше никогда я не позволю себе такого!» — стиснула я зубы, вспоминая сегодняшнее. И эти воспоминания сладким ядом разливались по телу.
Я не выдержала и подошла к зеркалу, глядя себе в глаза.
— Всё. С этого момента никаких румянцев! Никаких вот этих вот… — я сглотнула слово, но в мыслях пролетело то, как я едва не поддалась на провокацию его губ. — Никаких! Точка! Только деловой голос! Только холод! Только четкое: «нет»!
Почему мне так стыдно?
Я закусила губу, снова чувствуя, как жар приливает к щекам, словно издеваясь над моей собственной клятвой самой себе.
Наверное, потому что мне это понравилось… Да, но…
Я застыла в растерянности. Мы с генералом не знакомы. Лично нас никто друг другу не представлял. Я знаю его имя из газет, а он вряд ли знает мое. И вот я уже наслаждаюсь его поцелуем!
Так нельзя!
Что вообще на меня нашло?
Я потрясла головой.
Быть может, мне просто хотелось почувствовать себя снова живой? Может, его поцелуй, его близость заставили меня забыть о том, какую боль я пережила.
И какой груз я несу в душе.
Ну да.
Видимо, всё дело в этом. Я просто… просто была слишком ранена в душе, чтобы сопротивляться! И после всего случившегося мне хотелось, чтобы кто-то прижал меня к груди. Защитил. Спас. Укрыл.
«Одеялом!» — пронесся в голове отголосок мысли.
— Да нет же! — замотала я головой, словно отрицая всё, что было. — Короче. Никогда больше я так делать не буду. Пополнять его коллекцию женщин собой я не хочу и не планирую. И в случае чего я буду кричать, вырываться и звать на помощь, как потерпевшая!
Послышался стук в дверь, а я дернулась и спросила: «Кто там?».
Обернувшись на стуле, я увидела, как дверь открывается. Засов, который до этого казался мне надежным, просто ломается пополам.
Хрясь!
Сердце оборвалось.
Мои глаза расширились.
Я тут же вскочила со стула, видя, как в мою комнату заходит генерал. Теперь его волосы были расчесаны и красиво лежали на плечах. Алый мундир, который я еще недавно видела на полу, сверкал орденами.
Я невольно прижала руку к груди, вспоминая, как его настойчивая рука тянулась к верхней пуговице моего платья.
Глава 18
— Вы что-то хотели? — сухим голосом произнесла я, стараясь держать подбородок ровно, взгляд — строго на переносицу, как учили в доме Вестфаленов.
Голос не дрожит? Точно не дрожит?
Но предательские глаза сами соскользнули ниже.
К его губам. Насмешливым. Полным обещаний, которых я не просила… но от которых во мне что-то дрогнуло, как струна под пальцем музыканта.
Я вспомнила, как эти губы час назад — или целую вечность? — жгли мои, как пламя, сжигающее ледяную броню.
— Да, — усмехнулся генерал, и в этом смехе звенела опасность.
Он стоял слишком близко. Слишком уверенно. Как будто моя комната — его территория, а я — всего лишь случайная гостья, которую он решил потерпеть.
— Что именно? — ледяным тоном спросила я, сжимая перо так, будто оно могло стать оружием. — Я могу вам чем-то помочь?
Внутри всё дрожало. Сердце колотилось не от страха — нет, от чего-то куда более опасного.
От той самой дрожи, что поднималась по позвоночнику, когда его пальцы касались моей ключицы. От запаха — смеси амбры, чего-то сладкого и чего-то звериного, дикого, что не скроешь парфюмом.
Я держалась.
Потому что дала себе клятву: никогда больше не позволю мужчине взять над собой власть.
Особенно — такому, как он.
— Скорее, я пришёл вам помочь, — произнёс он, и его голос опустился ниже, до хриплости, от которой мурашки побежали по коже. — Вы сейчас составляете письмо моему отцу? О моём образе жизни? Не так ли?
Дверь за ним осталась открытой, но комната вдруг стала слишком маленькой. Слишком душной.
Я чуть не выдала себя — пальцы дрогнули, чернильное пятно расплылось по бумаге.
Я резко отвела взгляд к столу, к чернильнице, к листу с цифрами, будто там — спасение.
Быстро прижала руку к груди, будто могла остановить этот предательский ритм сердца.
— Я думаю, что справлюсь без вашей помощи, — произнесла, и голос, к моему ужасу, дрогнул на последнем слове.
Сердце заколотилось сильнее. Оно уже чувствовало колебание воздуха совсем рядом.
Генерал наклонился.
Медленно. Намеренно.
Я замерла.
Словно вместе со мной у меня остановилось и кровообращение. Генерал наклонился — совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы его дыхание коснулось моей височной пряди.
— Я уверен, что не справитесь, — прошептал он, и его дыхание коснулось моего уха. — Мой папа… очень строгий. И всё проверяет. Он терпеть не может обман и ложь. Так уж получилось.
Глава 19
Генерал сделал паузу, и в ней я услышала вызов.
— Так что будьте уверены: ваше письмо он проверит. А если что-то не сойдётся… он будет ужасно недоволен.
Я настороженно посмотрела на него.
В его серых глазах плясали тени — и что-то ещё. Что-то древнее. Змеиное. Драконье.
Но я не отвела взгляд.
Я обещала, что впредь не позволю себе слабости.
Я сжала пальцы в кулак под столом.
Ошиблась ли я в подсчётах? Или он просто… играет?
Но если ошиблась — потеряю работу. А у меня нет второго шанса. Нет дома. Нет имени.
Только гвоздь в кармане и ложь на губах.
— Не волнуйтесь так, — прошептал генерал, явно почувствовав мое замешательство.
И вдруг его рука легла поверх моей — той самой, что держала перо.
Я едва не вздрогнула.
Кожа горела.
Его большой палец медленно, почти лениво провёл по тыльной стороне моей ладони — по тонкой коже, по пульсирующей вене.
Жест будто невинный… но я знала: это не прикосновение — это посягательство.
— Сейчас мы всё сделаем, — прошептал генерал, и его губы почти коснулись моего виска. — Правильно.
Я резко втянула воздух.
— Разрешите, я сделаю это сама, — выдавила я, но голос уже не был ледяным. Он дрожал — от гнева? От желания? От того, что я чувствую его — каждой клеточкой, каждым нервом.
Он засмеялся — тихо, низко, как будто я сказала что-то смешное.
Потом взял мою руку и потянул к себе.
— Всё, что касается моего тела, моего дома, моих ночей — моё дело, — сказал генерал, и в его голосе прозвучала сталь.
— Я думаю, что у меня всё сойдётся, — ответила я и тут же замерла: он подался вперёд.
Его грудь почти касалась моего плеча.
Я почувствовала тепло сквозь тонкую ткань платья.
— Уже не сходится, — произнёс он тихо, почти в ухо. — Тут написано — сегодня было пять женщин. Но их было шесть.
Потом добавил почти ласково:
— А я… скажу вам всё. Шестая прошла мимо комнаты и решила заглянуть в нее.
— Во-первых, господин генерал, — произнесла я. — Эта шестая женщина не раздевалась. Раз. Второе. Никаких финансовых затрат на нее не было. Поэтому ее смело можно не учитывать. Меня интересуют только цифры, которые я смогу подтвердить.
— Мне кажется, ее придется учесть, — заметил генерал, доставая из кармана бархатную коробочку и открывая ее. В ней сверкал драгоценный браслет. — Это подарок.
Я уже видела…
…браслет.
Тот самый.
О котором мечтала.
Словно сама судьба решила посмеяться надо мной.
Быть такого не может.
Глазам поверить не могу! Этот браслет лежит передо мной, сверкая драгоценными камнями — сердечками.
— Ах, одну минутку, — произнесла я, чувствуя, как присутствие генерала вызывает у меня волнение.
“Боже, неужели знак судьбы? Откуда он мог знать? Или не мог?” — панические мысли сбились в кучу.
